Татьяна Антре - Сказка о мудрости царской

Выбрал царь из толпы женихов потенциальных фаворита, чтобы помочь ему царевну завоевать. Кто как не отец родной знает все тонкости характера Оливии. А царевич оказался ничего так, смышлёный. С виду красавец неписаный: златокудрый, голубоглазый. За словом в карман не полезет, умные мысли на лету схватывает. Каждый царственный родитель видеть такого молодца в зятьях желает. Вот и царь расплылся в улыбке. Размечтался…

Но Минелай лишь в общих чертах показал своё расположение доброму молодцу, чтобы тот ненароком не загордился, не расслабился. После очередного бала представил царевича Вениамина Оливии лично.

– Погляди-ка, Оливия, какого я для тебя красавца отыскал, – вкрадчиво улыбнулся царь дочери своей.

– И как величать-то добра молодца?

– Царевич Вениамин, – опять подал голос Минелай.

– А гость наш от счастья совсем онемел, что ты за него отвечаешь?

– Что Вы, Ваше Величество, я всего лишь Вашей красотой любуюсь… – подал голос царевич, – …молча.

– Может мне Вам и не мешать вовсе? Помолчите тут. Стены во дворце у нас неразговорчивые, тишину не потревожат.

– Лишь раз услышав Ваши речи медовые, соскальзывающие с Вашего язычка острого, не смогу уж я больше жить без них. Свет мне не мил будет.

– Больно приторно Вы разговариваете. Видно усердно готовились к встрече со мной. – Царевна недобро на отца взглянула. – Никак мой батюшка пособил Вам чем, подсказал, что и как?

– Не при делах я, Оливка моя, – стал оправдываться царь. – Я лишь пришёл представить тебе юношу. А дальше вы уж как-нибудь сами разбирайтесь… Да и номерами волшебных зеркалец обменяйтесь… так, на всякий случай.

Минелай хитро подмигнул Оливии и величественно удалился, поспешив молодёжь наедине поскорее оставить. Он-то был уверен, что дочка любое приятное общение испортит. Но сейчас нужно было план будущей секретной операции продумать, так сказать, в деталях.

Разговор был недолгим, но содержательным. О его содержании я лучше умолчу, нелицеприятное общение вышло. Царевичу уж точно не понравилось. Но номерами волшебных зеркалец они всё же обменялись – здесь царевна для разнообразия решила отца послушать.

Вениамин пришёл к Минелаю жаловаться на дочь царскую. Говорил, что старался как мог, а она окаянная не оценила. Царю дочка-то всё равно роднее любого прекрасного молодца с далёких земель, поэтому молодого человека он терпеливо выслушал, но юношеский пыл утихомирил. Сказал, что нечего ему тут расслабляться. Может он здесь и любимчик среди остальных женихов потенциальных, но царевну ему завоёвывать придётся самым честным образом, без поблажек… почти. Вениамин обиделся на слова царские, но виду не подал.

“Вот и отлично, – подумал царь, – в следующий раз будет себя умнее вести, коли не сломается раньше времени”.

Вечером Минелай зашёл к Оливии, чтобы свой план по завоеванию её расположения доблестными царевичами поведать. Он предложил дочке устроить соревнования, в качестве приза – её рука и сердце. Оливия сразу же собралась “вежливо” отказаться, но план батюшки уж больно понравился царевне. Она девушка азартная: в кости играет, картишками балуется, да доминошками не брезгует – так что согласилась.

У Минелая был хороший друг – дракон Вирго, младшенький из трёх братьев. Очень премилый, общительный, остроумный. “Злобный” дракон похитит красавицу прямо из её замка уютного, а царевичи должны будут спасти прекрасную деву. Трусы в первой же партии и отсекутся, испугаются и убегут, куда глаза глядят, останутся только те, кто о смелости знает не из древних преданий. Ну, ещё те, кто за наживой пришёл, славой… или ещё по какой-нибудь мерзкой причине.

– Ну что, согласна, Оливка моя? – царь исподлобья посмотрел на дочку.

– Забавная история получится. А с твоим драконом я не заскучаю? Да и манеры у него, наверное, не царские.

– Уж поверь, прелесть моя, ты будешь приятно удивлена.

– Ну, тогда договорились.

Царь обрадовался, что хоть к какому-то соглашению с дочерью пришёл. Начало как-никак положено. Но веселиться по этому поводу пока ещё рано.

А тем временем царевичи уже два дня гостили в славном замке, наслаждаясь его красотами удивительными. Некоторые, наверное, уже и совсем забыли, зачем приехали.

На следующее утро Оливия поднялась с постели весёлая-превесёлая, в предвкушении будущих приключений. Парчовые шторки балдахина развернула, улыбается, потянулась сладко и ловко с кровати спрыгнула.

– Ой, прости, Тапочек…

Царевна на радостях случайно (опять! впрочем, как и каждый день) наступила на хвост царскому щенку дворовому. У него была привычка забегать на ночь к девушке в опочивальню… и под кровать. А утром так на него обязательно и наступишь, когда тот вылезти из своего укрытия собирается. За это его Тапочком и прозвали – тёплый весь такой, пушистый и у кровати по утрам всегда оказывается.

Тапочек даже не обиделся – привык уже давно, лишь приветственно тявкнул и удалился по каким-то своим особо важным делам.

Оливия как проснулась окончательно, так служанки в её комнату и набежали, и давай её наряжать покрасивше, ведь при похищении нужно эффектно выглядеть.

В этот день царевна была с царевичами мила как никогда ранее. Пусть порадуются, недолго осталось. Вот и Вениамин осмелел, оттаял. Рассказал Оливии как живёт в краях своих лесистых, что любимое занятие у него – охота. Также юноша в шахматы хорошо играет – никто его так и не победил доселе. “Уж точно все ему поддаются”, – не сомневалась царевна. А ещё он великолепно танцует. Насчёт последнего утверждения Оливия не стала спорить даже мысленно, что правда, то правда.

День выдался солнечный и тёплый. Гости дорогие разбрелись кто куда, природою любоваться. А Оливия с Вениамином и ещё несколько царевичей миловидных расположились на широком балкончике царском. Оттуда и до веточек яблоневых рукой подать и для птичек акустика великолепная. А облака-то какие – одно загляденье, такие белые, пушистые… глаз не отвести. Но ни одного из царевичей ничто не могло отвлечь от удивительной красоты царевны Оливии – такую как увидишь, так вовек не забудешь, всю оставшуюся жизнь будет сниться в прекрасных снах. Главное, чтобы рта не открывала, картину не портить. Но сегодня все были приятно удивлены обществом сей девы прекрасной – ну, прямо, само обаяние. Ох, не к добру всё это.

А пока царевичи важные держали свои рты открытыми, не сводя глаз с царевны, что-то в округе-то изменилось… Как-то птички притихли неожиданно, солнышко небосвод покинуло, и даже ветер поднялся негаданно. Да и звуки какие-то странные появились… шуршащие. Но хоть бы кто заметил… Поедают себе виноград преспокойненько, музыкой классической наслаждаются… глаз с царевны не сводят. Так бы и продолжали радоваться счастью своему несказанному, пока огнём не полыхнуло… чуть не поджарило… Но царевичи вовремя спохватились, отбежали от пламени. Лишь теперь на небо взглянуть додумались…