Татьяна Антре - Сказка о мудрости царской

Вениамин грустно взглянул на царевну. Казалось, что он больше не в силах смотреть на девушку. Ему было трудно дышать, так как он захлёбывался собственной кровью, которой уже успел пропитаться весь его плащ.

Девушка бережно приподняла голову молодого человека, пытаясь освободить его лёгкие от поступления в них излишней жидкости. Она это сделала скорее интуитивно, так как совсем не имела понятия, как помочь смертельно раненому.

– Но за последнее время… я поняла, что так называемый “приз” совсем не стоит стараний… Ведь чтобы перечесть мои достоинства, хватит всего лишь двух пальцев одной руки… Все считают меня красивой, и я принадлежу к знатному роду… И больше совсем-совсем ничего…

Вениамин перестал как-либо реагировать на девушку. Ей даже показалось, что он и вовсе дышать перестал…

Вениамин! – громко всхлипывала Оливия, тормоша тело истекающего кровью юноши.

Но её попытки не увенчались успехом. Царевич ничего не ответил и не подал ни единого знака, подтверждающего того, что он ещё в сознании.

И лицо его приобрело какой-то бледный… мёртвенный вид…

– Не оставляй меня! – прокричала царевна, прижимаясь к бездыханному телу юноши. – Я… люблю тебя! Прости… Я очень виновата перед тобой… Ты мне нужен!..

Остальные слова Оливии сложно было разобрать.

– Может, наконец, перестанете издеваться над несчастной девушкой? – Чьи-то нежные руки бережно обхватили её за плечи.

Оливия от усталости уже была не в силах обернуться к своему утешителю. Это был Вирго. Он обязательно всё исправит. Небесно-голубой дракон очень мудрый, у него много старинных предметов магических и зелий… всяких разных… В спасении Вениамина только на него последняя надежда…

– Вирго, – попыталась улыбнуться Оливия, – ты сможешь ему помочь?

Девушка с особой нежностью убрала промокшие растрепавшиеся волосы с лица царевича.

– С твоим рыцарем всё в порядке, – успокаивающим голосом произнёс небесно-голубой дракон.

– Ну как же… – Оливия вновь обернулась к Вениамину… но увиденное заставило её впасть в недоумевающий ступор.

Царевич преспокойно сидел за её спиной. При этом он выглядел вполне здоровым и никаких признаков смертельного ранения у него не наблюдалось.

Девушка пару минут глупо смотрела на него, совсем не пошелохнувшись. А потом бросилась радостно его обнимать.

– Ты жив! А я так беспокоилась!

Наконец, отстранившись от молодого человека, царевна подозрительно вгляделась в его глаза… Он как-то виновато опустил взгляд… Здесь явно что-то не так.

– Что тут происходит?! – Требовательный вопрос был адресован ко всем присутствующим.

Вирго рассказал царевне всё как есть. О том, что Вениамин узнал об обмане и решил проучить девушку. Вот только описать осуществлённую операцию он попытался как можно мягче, чтобы поменьше подливать масла в разгорающееся в глазах Оливии пламя.

Царевна была возмущена. Сейчас она ощущала себя привселюдно униженной. Девушка страдала, изливала свою душу, а они… молча смеялись над ней… Такого можно было ожидать от Лавруса, но Вениамин… Он просто упал в её глазах. И самым обидным было то, что и небесно-голубой дракон был тоже к этому причастен. А она ему доверяла. Вот и верь после такого окружающим.

– Ненавижу!.. Вас всех!

Оливия нервно к двери подбежала в непреодолимом желании покинуть комнату, но металлическая громадина ей, конечно же, не поддалась.

– Выпустите меня отсюда! – Царевна своим кулачком по двери ударила. Но от усердия излишнего лишь неприятную резкую боль ощутила. – Я не желаю находиться в одном помещении с вами!

Лаврус, не дожидаясь последующих криков, послушно взмахнул рукой, после чего дверь со скрипом отворилась.

– Сделай одолжение, – не удержался от комментария он, – беги в самую дальнюю часть замка. Я на истерику не подписывался.

Оливия грозно на золотого дракона взглянула, но промолчала. Она уже была не в силах ему перечить. Сейчас ей хотелось убежать как можно дальше ото всех.

Выбежав из места своего заточения, Оливия ещё долгое время не останавливалась.

Ей приглянулась одна комната, а точнее спальня, в которой она и собралась обосноваться. Здесь показалось как-то более уютно и спокойно. Цвета оформления были преимущественно синего и зелёного оттенков, что создавало ощущение безопасности и умиротворения. Кровать походила на плотный шатёр, как будто её хозяин хотел таким образом полностью отгородиться от внешнего мира. Каменный пол был щедро укрыт толстыми пушистыми коврами, в которых так приятно утонуть босыми ногами (свои туфельки она любезно сняла – не хотелось совсем ничего портить в этом приятном месте).

Девушка подошла к огромному массивному зеркалу в серебряной оправе. Сейчас она могла, наконец, увидеть себя в полный рост. Ей не понравилось собственное отражение. Перед ней стояла жалкая незнакомка с распухшими и покрасневшими от слёз глазами. Её ранее прекрасные тяжёлые густые волосы сейчас выглядели ужасно растрёпанными. Когда-то шикарное дорогое платье теперь даже обычная простолюдинка отказалась бы надеть – оно было в чём-то измазано, в некоторых местах сильно затёрто и даже немного надорвано.

Ну вот, теперь у неё только одно достоинство осталось – она всё ещё из знатного рода… Хотя по ней так сразу уже и не скажешь совсем.

Не вынеся своего жалкого вида, Оливия снова громко разрыдалась. Здесь она была совершенно одна и могла себе позволить проявить слабость.

Царевна взобралась с ногами на кровать, поплотнее прикрыв шторки балдахина. Сейчас она бы с радостью провалилась под землю, лишь бы подальше ото всех, причинивших ей боль. Но в её распоряжении была всего лишь тяжёлая плотная материя – именно она на данный момент являлась её психологическим барьером, защитой от окружающих.

Оливия уткнулась в подушку, накрылась одеялом для верности и ещё сильнее расплакалась. И так же было жалко себя любимую. Она открыла свои чувства… а её любимый наплевал ей прямо в душу. Разве может себя так вести рыцарь с девушкой благородных кровей? А ей казалось, что она ему дорога… И Вирго настаивал на том, что чувства царевича к ней настоящие… искренние.

Хотя, что теперь для неё слова небесно-голубого дракона? Он ведь тоже предал её!.. Неужели и батюшка родной замешан в этом?

А слёзы всё текли и текли градом. Царевна уже почти захлёбываться ими начала… Но неожиданно её дыхание постепенно стало выравниваться и на душе немного потеплело…

– Может, уже перестанешь и себя мучить, и людей, которым ты дорога? – В её “укромное” местечко заглянул Вирго.

Царевна обиженно голову под одеялом спрятала.

– Ты предал меня! Уходи-и-и.

Юноша с льняными волосами ловко, в одно мгновение оказался совсем рядом с царевной.