Ирэн Роздобудько - Последний бриллиант миледи

– Я – Тень, – покорно ответил он хриплым голосом, и его голова еще глубже ушла в плечи. – Оставь меня…

– Посмотри в зеркало! – велела женщина, хватая мужчину за плечо и силой разворачивая лицом к себе.

Он покорно повернулся. Влада поставила зеркало перед самым его лицом. Несколько секунд он сидел перед тусклой поверхностью с закрытыми глазами, покачиваясь, как китайский болванчик. Затем его отяжелевшие веки дрогнули и, словно каменные, медленно поползли вверх. Он посмотрел на отражение. Влада видела, как бездумный взгляд приобретает осмысление, как расправляются плечи. Вот он уже сам жадно ухватился за края зеркала и всматривается в него с надеждой.

Этот фокус с зеркалом Влада придумала сама: «Тень» является противоположностью «Эго». Чтобы снова стать Эго, Тень должна увидеть себя со стороны.

Влада не ошибалась. Макс медленно приходил в себя.

– Пошли, солнышко, тебе надо помыться – ванна готова, – ласково сказала Влада. – Потом поужинаем вместе. А пока выпей это.

Она протянула ему горсть разноцветных таблеток. Он вбросил их в рот все сразу, отведя ее руку со стаканом молока, и захрустел, тяжело двигая челюстями. Пока в ванной текла вода, гудела бритва, Влада сделала последние штрихи в сервировке стола: откупорила вино, разложила белоснежные салфетки. В комнату уже заплыли фиолетовые сумерки с весенним запахом дождя и первой молодой листвы.

Макс вышел из ванной совсем свежий – в новой белой рубашке, которую она заранее там повесила, в голубых, тоже новых, джинсах. Его темно-каштановые волосы были влажными и гладко зачесанными назад. Синие тени вокруг глаз исчезли. Даже разгладились морщины у губ, казавшиеся глубокими бороздами в полумраке красной кельи.

– Ты хорошо выглядишь, – похвалила она. – Скоро тебе станет лучше, вот увидишь!

– Я долго спал? – спросил он.

– Сон – лучшее лекарство. Тебе нужно много спать, дорогой! – ушла от ответа Влада. – Садись, разлей, пожалуйста, вино…

Макс осторожно наклонил бутылку. Густые красные струйки медленно расплылись по хрустальным стенкам бокала.

– Кровь не рожденных… – улыбнулся он. – Сладкая и густая. Нектар небесный… Если ты не против, я выпью немного водки.

– Сегодня я не против, – согласилась Влада, поднимая свой бокал.

– Итак?.. – он тоже поднял маленькую рюмку.

– За Жанну… – с опаской произнесла она, внимательно следя за его глазами. Но ничего ужасного не произошло – только едва заметно дрогнула его рука с рюмкой.

– Я рада, что ты спокоен, – сказала Влада. – Так и должно быть. Я все возьму на себя, а тебе надо выздоравливать, набираться сил… Ешь, дорогой. Здесь столько всего вкусного…

Он с удовольствием начал есть. Ел все почти одновременно – засовывал в рот листья салата, кусочки куриного мяса, рыбу, грибы, запивая минералкой. Ей было грустно и неловко смотреть на него.

Наконец Макс откинулся в кресле и закрыл глаза.

– Можно курить? – спросил.

Влада положила перед ним пачку длинных сигарет «EVE» и щелкнула зажигалкой…

Он, как и прежде, был утонченно красив, каждый его сознательный жест казался ей движением Кларка Гейбла. Сейчас он сидел с закрытыми глазами и выпускал из четко очерченных губ кольца дыма.

– Ты что-то написал? – решилась она спросить. – Я видела у кровати рукопись… Покажешь?

Вопрос ему понравился. Влада поняла это по румянцу, который тут же проступил на его бледном лице. Она восприняла это как хороший знак и мигом бросилась к келье, принесла и положила перед ним листы бумаги.

– Почитаешь?

– Нет, я в эти игры больше не играю. Оставь себе – прочтешь позже сама, хорошо? – Макс бросил рукопись на диван и закурил еще одну сигарету.

«Это уже, наверное, лишнее…» – подумала Влада.

Ужин при свете двух длинных свечей, как всегда, показался ей фантасмагорическим. То, что происходило с ними обоими, порой напоминало Владе сцены из детских книжек вроде «Алисы в Стране чудес», – за столом не хватало лишь Кролика, Болванщика и Мышки-сони.

– О чем ты думаешь? – после паузы вновь спросила она.

– О деградации, – выдохнул он. – О де-гра-да-ци-и, которую не остановит даже белый воротничок.

– Ради бога, Макс… – поморщилась Влада. – Я обещаю – ты снова станешь сильным!

– Я уже думал об этом. И знаешь, до чего додумался? Я мог быть сильным только тогда, когда рядом была она. Но это была иллюзия силы. Я – ничто! В маленькой девочке я искал прибежища… Жанна это понимала. Я убил ее своим малодушием. Если бы все вернуть…

Сигарета запрыгала в его сжатых пальцах, он не смог поднести ее к губам, помахал рукой где-то у виска и наконец раздавил окурок в пепельнице. Влада с беспокойством наблюдала за каждым его движением.

– Ты ни в чем не виноват, – тихо сказала она. – Тебя можно понять. Жанна была счастлива с тобой…

– Жанна… Жанна… – перебил он. – Я помню – сегодня два года, как ее нет с нами. Как ты думаешь, где она? Маленькая Жанна, в зеленом платье…

– Я найду ее. Я делаю все возможное, – спокойно произнесла она.

Макс вдруг вскочил, опрокидывая кресло, подбежал к ней и порывисто поднял с места, больно сжимая руки.

– Я хочу видеть Жанну! – закричал ей прямо в ухо. – Слышишь, в дверь звонят! Это она! Открой!

Он тряс ее так, что из прически выпали шпильки и волосы рассыпались по плечам. Она уже знала, что нужно переждать – это продлится секунду-две…

– Жанна? – обмяк он, пристально вглядываясь в ее лицо. – Жанна, Жанна, забери меня отсюда!.. Это – не она! – наконец он отпустил Владу, и та чуть не упала на пол. Но не растерялась. Она знала, что делать. И сделала то, что когда-то сделала наугад: поднесла к лицу больного зеркало, которое всегда держала наготове. Макс съежился, будто сразу уменьшился вдвое, закрыл лицо ладонями: Эго превращалось в Тень.

– Пошли, – сказала Влада, поправляя прическу. – Тебе уже пора спать.

Он покорно позволил взять себя за руку. Лишь на пороге комнаты тоскливо взглянул в окно, в котором висела большая полная луна. На ее фоне четко вырисовался женский силуэт – недосягаемый, неземной. Появился и исчез. Макс вздрогнул, тяжкий стон сорвался с его губ…

Влада не вошла за ним – настроение было испорчено. Она знала, что он сам найдет свой матрас. Медленно прикрыла дверь, и его стройная фигура в белой рубашке растворилась в темноте. Влада сдвинула половинки стеллажа и бессильно сползла на пол. Из опрокинутой бутылки лилось на стол вино, и на скатерти расплывалось большое красное пятно…

Она просидела так не более десяти минут. Затем быстрым движением свернула запятнанную скатерть вместе с бутылкой и фужерами, швырнула все это в плетеную мусорную корзину, вытерла стол, разложила на нем письменные принадлежности. И задумалась над листом бумаги.