Виктор Дьяков - Поле битвы (сборник)

– Ну как же, наши пограничники границу с Турцией охраняют, ну а я в тех погранцах и служил.

– Во, дела… Так, значит, ты армян охранял от турок!?… Ну, рассмешил, – Аслан действительно с полминуты негромко смеялся и вытирал глаза.

– Ну, да, а что тут смешного, – Алексей даже перестал жевать, не понимая, чем вызвано веселье собеседника.

– А то, что все армяне, кто оттуда сюда в Россию приезжают, живут тут как короли, у всех коттеджи побольше этих, шестисотые «мерсы», а их бабы в шубах не меньше чем за миллион ходят. Они тут намного лучше вас живут. А за всё за это ваше правительство посылает вас их родину охранять. А армяне за все за это не только спасибо не говорят, они вас всех презирают. Поверь мне, я сам с Кавказа и это точно знаю, – Аслан уже не смеялся, он говорил с какой-то непонятной злобой в глазах и голосе.

– А вы что, разве меньше нас ненавидите? – вопрос вырвался у Алексея как-то спонтанно, сам собой, он не хотел, но слова уже были сказаны.

Аслан молча шевелил желваками и словно пронизывал взглядом Алексея… Но постепенно огонь в глазах стал угасать, и взгляд стал каким-то равнодушно-скучающим.

– Ты мне можешь верить, можешь не верить, но до этих двух войн чеченцы к русским лучше всех на Кавказе относились. Да и сейчас, хоть многие у нас и озверели, но до такой степени как вас ненавидят те же армяне, грузины или дагестанцы… такого у нас нет. А те всегда вас ненавидели, только вслух не говорили. А сейчас вон грузины и вслух говорят, мы всегда презирали Россию и русских, и брали от нее все что хотели, электричество, газ за бесценок и их женщин самых красивых, сколько хотели и как хотели. Спасибо им за все это, но такой глупый народ уважать нельзя. Это слова одного из помошников Шеварнадзе, он их прямо на телекамеру сказал. А если уж про меня говорить, то я не вас презираю, а правительство ваше, более поганого, мне кажется, и быть не может. Я хоть и ненавижу Шамиля Басаева, он кровник моего рода, но с его словами полностью согласен: никто так сильно не ненавидит русский народ как его собственное правительство. Не подумай, что я тебя агитирую, но это чистая правда. Сам посуди, если бы ваше правительство вас не ненавидело, вы бы не жили так плохо, как живете. В России такие большие ресурсы и многие народы, которые не местные, а приехали, здесь живут очень хорошо: евреи, армяне, азеры, грузины, а вы главный народ страны живете намного хуже их. Разве ваше правительство в этом не виновато?

Вопрос повис в воздухе. Алексей вновь принялся жевать шашлык, заедая его салатом. Аслан тоже замолчал, лишь исподлобья поглядывал – какое впечатление произвели его слова. Видя, что собеседник не отвечает, он вновь заговорил:

– Я тебя Леха чего пригласил-то. Хочу кое что объяснить, чтобы ты меня понял. Вот ты меня спросил, кто мы. Я тебе, в общем, ответил, чтобы ты понял, что ни я, ни ребята мои в этих коттеджах жить не будем. Я всего лишь дальний родственник хозяйки коттеджа, в котором вы сейчас работаете. Она сестра очень большого человека в новом правительстве Чечни. Женщина она… ну как тебе сказать, очень нервная. У нее еще в первую войну маленький сын погиб. В общем, она будет работу принимать. Если ей не понравится… Я не говорю, что вам за это что-то будет, но мне не поздоровится, это точно. Меня тогда сразу назад в Чечню отправят, а на мое место другого найдут. У нас там на такие места как мое целая очередь стоит, начальник охраны да еще в России. Вот я и прошу тебя, настрой своих ребят, сделай все, чтобы ей понравилось и обязательно в срок. А что от меня требуется, я любой материал, любой инструмент, если чего не хватает, все достану. Только сделайте хорошо, красиво. Я тебя как брата прошу…

Шашлык доели. Алексей уже давно не чувствовал себя до такой степени сытым, ему казалось, что даже из-за стола будет подниматься тяжело. В голове же теснились самые разнообразные мысли, родившие вопрос:

– Неужели здесь, когда вы сидите за забором как в крепости… здесь вам лучше чем дома?

– Лучше Леха, лучше, там у нас, ааа… Ладно не буду я себя расстраивать и тебе мозги компасировать. Ну, как договорились, насчет работы?

Алексей утвердительно мотнул головой и решил, что сейчас самый удобный момент поговорить о деньгах:

– Договорились, все сделаем чин-чином. Только это, как насчет оплаты?

– А сколько тебе этот шакал, ваш прораб обещал? – Аслан смотрел с какой-то непонятной усмешкой.

– Он сказал, что за всю работу вы заплатите сто тысяч.

– Сто тысяч? – Аслан с той же усмешкой покачал головой и задумался… – Ладно, посмотрим что вы тут наработаете, – он разлил оставшееся в бутылке виски.

Когда Алексей передал ребятам их разговор с Асланом, те не прочувствовали ситуацию, а больше интересовались виски, которое пил их бригадир и шашлыком, который тот ел. Потому Алексей счел нужным их предупредить:

– Так парни, человек нас попросил, потому все делайте как для себя. Главное, чтобы хозяйке понравилось и тогда нам, похоже, действительно заплатят сколько обещал этот жук Василич.

Слова возымели действие, бригада работала так, как ни на одном объекте до того. Начинали в восемь, час на обед и заканчивали в девять вечера. В первую неделю все ровняли, шпаклевали. Во вторую клали утеплитель и обшивали гипсокартонном. Ко дню, когда ожидался приезд хозяйки, коттедж внутри представлял собой абсолютно ровные помещения, в которых можно было начинать окончательную отделку: монтировать полы, подвесные потолки, делать декор стен. Аслан придирчиво с уровнем в руках осмотрел все комнаты.

– Игрушечка, да я бы в таком доме и без отделки жить бы согласился. По сравнению с тем коттеджем, где мы сейчас живем, вы намного качественнее сделали, – по глазам Аслана было видно, что он доволен работой. Тем не менее, и он волновался, испытывая страх перед визитом «вельможной» хозяйки.

– Ладно Леха, помогай вам ваш Бог, а мне мой Аллах. Звоню, говорю, что все готово, – Аслан вздохнул, достал мобильник и стал набирать номер.

Хозяйка приехала на «Мерсе» и со своей охраной. Алексей удивился, видя, какая метаморфоза происходит с Асланом. Насмешливый, самоуверенный джигит моментально превратился в нечто, напоминающее услужливого лакея. Он подскочил и подобострастно открыл дверь автомобиля… Хозяйка оказалась женщина лет сорока, среднего роста и полноты, типичной кавказской внешности. А вот одета она была так как кавказские женщины любят одеваться в России и в частности в Москве, так чтобы ее «прикид» бил в глаза прежде всего русским бедным и среднего достатка: мы и на вашей земле лучше вас устраиваемся и лучше вас живем. А если говорить конкретно о чеченках, то к вышеупомянутому можно добавить: вы с нами воевали и вы вроде бы победили, а мы все равно лучше вас жили, живем и будем жить… Хотя снег еще не выпал, хозяйка была в шубе. То что цена той шубы запредельна и то что ни жена ни мать Алексея как и родственницы ребят никогда в жизни не то что не могли такую иметь, они наверняка даже не знали о существовании подобных шуб. То же самое можно было сказать о ее сапогах. На голове у хозяйки была какой-то особой выделки шаль с рисунком, видимо национальной направленности. Хозяйка с Асланом шли к коттеджу, разговаривая меж собою по-чеченски. Впрочем, Аслан даже не шел, а почтительно вполоборота семенил рядом. Охрана, состоящая из коренастых хмурых бородачей в черном камуфляже, шла следом. Ребята стояла у входа в коттедж. Когда подходили Аслан, видимо, сообщил хозяйке, что это бригада производившая ремонт.