Олег Рой - Человек за шкафом

Что касается Татьяны Сергеевны, то она с появлением внука сразу превратилась в классическую бабушку. Театры, концерты, выставки и знакомые из мира искусства мигом были забыты, их место занял внук – прогулки с коляской, распашонки, погремушки и бутылочки с сосками вышли на первое место.

Когда рождается ребенок, образ жизни всей семьи резко меняется. Так было и у Назаровых, во всяком случае первое время, – все крутилось вокруг молодой мамы и малыша, их здоровья, самочувствия и настроения. Когда Андрюша спал, во всей квартире воцарялась тишина. Ходили на цыпочках и говорили вполголоса, даже несмотря на то, что звукоизоляция в большой квартире была вполне приличная.

– Ну что ты радио включаешь? – шипела на мужа Татьяна. – Не можешь подождать, пока Андрейка проснется?

– Да я тихонечко… – тоже вполголоса оправдывался Степан Егорович. – Новости хочу послушать. Что-то там в мире делается… Спрашивается – ну что им не живется, в этой Восточной Европе? Кажется, все для них Советский Союз делает – от немца их освободили, социализм строить помогаем… А они все недовольны!

Но время шло, и постепенно уклад в семье наладился. Бабушка, как и обещала, взяла на себя большую часть забот, занималась ребенком днем и вставала к нему по ночам, что дало молодой матери возможность наверстывать упущенное за время беременности. Оля снова вернулась к активной жизни, занялась наукой и в результате сумела не только закончить аспирантуру, но и защитить кандидатскую диссертацию, отстав в этом от мужа всего лишь на несколько месяцев.

После защиты профессиональные пути супругов Рябовых немного разошлись. Ольга осталась в МГУ, преподавать на кафедре органической химии – ей всегда нравилась педагогическая работа, наверное, еще со времен школьного «шефства над отстающими». Илья же видел себя только в науке, поэтому устроился в новый, недавно открывшийся исследовательский институт. Однако работа в разных местах совсем не означала, что муж и жена отдалились друг от друга, напротив, это еще больше укрепило их взаимную привязанность. Каждый вечер они, вернувшись с работы, с увлечением обсуждали свои дела и темы, которые изучали, а в выходные и праздники, оставив ребенка на попечение бабушки с дедушкой, летом ходили с друзьями в туристические походы, а зимой собирались по домам, пели песни под гитару и вели жаркие споры о науке, политике, искусстве, литературе. Кто жил в то время, хорошо помнит, как страдали люди от интеллектуального голода. Хорошие книги были большим дефицитом, многие авторы и произведения были запрещены цензурой, а тех, что проскочили ее, было ни за что не достать. Достойные внимания фильмы или телепередачи были редкостью, их смотрели и долго обсуждали всей страной. Даже выписать интересные журналы – и то было непросто. В открытом доступе имелись только газеты, поэтому каждая интересная публикация, особенно в таких популярных, как «Литературка», становилась событием, о каждой много и долго говорили.

Семье Ольги и Ильи повезло – у них была возможность и подписываться на всю периодику без ограничений, и доставать интересующие их книги. Поэтому в их почтовом ящике на улице Горького регулярно, каждый месяц, появлялись свеженькие, пахнущие типографской краской номера толстых журналов. И у каждого члена семьи имелись свои предпочтения. Татьяна Сергеевна читала «Работницу», «Крестьянку» и «Советскую женщину», особенно интересуясь статьями о воспитании детей. Илье нравились естественно-научные журналы «Наука и жизнь», «Знание – сила», «Химия и жизнь», последние он любил не только за интересную информацию по своей специальности, но и потому, что в них печатались фантастические рассказы, а он был большим поклонником фантастики. Оля читала прозу в «толстых» журналах, вроде «Нового мира», «Москвы» или «Дружбы народов», и даже Степан Егорович с удовольствием коротал свой редкий досуг за номером «Смены» или любимого зятем «Искателя», где публиковались с продолжением детективы и приключенческие повести. Ну, а после того как журналы прочитывались самими Назаровыми, их отдавали знакомым, которые с нетерпением ждали своей очереди.

Что касается книг, то их число росло в квартире день ото дня. Все члены семьи покупали новые книги, собрания сочинений, подписные и так называемые макулатурные издания (те, которые можно было приобрести в обмен на двадцать кило сданной макулатуры). Кроме того, и Татьяна, и Ольга, и Илья были завсегдатаями всех окрестных букинистических магазинов. Имевшийся в доме со времен новоселья книжный шкаф уже давно был забит битком. Пришлось купить новый, довольно вместительный, – но и он стал заполняться на удивление быстро. Дело дошло до того, что однажды Степан Егорович, наполовину в шутку, заговорил о том, чтобы переделать под книги огромный гардероб, занимавший всю стену гостиной, самой большой комнаты в квартире. Но эта задумка так и осталась нереализованной.

Конечно, все старшее поколение было уверено, что это богатство копится для Андрея. Однако мальчик, к некоторому разочарованию взрослых, пока не выказывал особого рвения к чтению. Вот мультики он смотрел с удовольствием, особенно после того как Степану Егоровичу подарили на юбилей настоящее чудо техники – цветной телевизор с большим экраном. А на книги у Андрюшки не хватало терпения. Он вообще рос неусидчивым, очень подвижным и никак не мог находиться на одном месте. Бывало, бабушка начнет читать ему сказку, он послушает чуть-чуть – и тотчас сорвется с места.

– Что, Андрюша, тебе неинтересно?

– Интересно, интересно, – уверяет он на бегу.

– Так куда же ты? Послушай, что было дальше.

– Я сейчас, бабуль!

И все, след простыл.

С музыкой вышло еще хуже. Уж как Татьяна мечтала, пока Оля была беременна, что внук или внучка воплотит в жизнь все то, что не удалось ни ей, ни дочери… Но и из этого ровным счетом ничего не вышло. Андрюша музыкой не интересовался вообще, когда кто-то играл на фортепиано, даже не прислушивался, убегал в другую комнату.

Зато деда внук радовал. Андрюшка носился как метеор, всюду лазил, все время играл в войнушку. Степан Егорович готов был хоть каждый день покупать ему в «Детском мире» игрушечное оружие и солдатиков – внук с восторгом принимал его подарки.

– Молодец! Бравый будешь солдат! – Назаров осторожно похлопывал внука по плечу своей большой ладонью.

– Вот только этого не надо! – возмущалась Оля. – Нет уж, хватит нам в семье военных…

Когда Андрюше исполнилось три года, взрослые все чаще стали поговаривать о втором ребенке. А что мешает? Положение в мире стабильное, войны уже тридцать лет нет, в стране развитой социализм, глядишь, еще с полдюжины пятилеток – и будет построен коммунизм. Так, правда, думало только старшее поколение. Илья и Ольга в близость светлого будущего верили как-то не очень, но с родителями эту тему старались не обсуждать во избежание обид и конфликтов. Однако против второго ребенка и они ничего не имели. Растить есть кому и есть на что. Да и Андрюшка уже просит младшего братика или сестренку. Так почему бы и нет?