Александр Холин - Ослиная Шура

В жилищном кооперативе художников на углу Брянской улицы и площади Киевского вокзала обитало много разномастного люда, порой, к художникам вообще не относящимся. Таким был её неофициальный муженёк Алексей Гиляров, такими были и его дружки – Кирилл Щипарёв, Алёшка Греков, получивший с лёгкой Шурочкиной руки прозвище «Швондер», и Люда Кадацкая. Собственно, Кирилл Щипарёв случайно познакомил Шурочку с Алёшей.

Да, они жили в соседнем доме, да, Шурочка не раз видела Кирюшу, выгуливающего любимого кокер-спаниеля, и попутно обсуждающего с кем-нибудь из попавшихся со свободными ушами жителей кооператива очередные наболевшие проблемы. Но в компанию дворовых сплетников Шурочка записываться не спешила.

В этот раз острый Кирюшин взор упал на одинокую фигуру одинокой женщины, никуда особо не спешащую, значит, готовую выслушать Кирюшины мысли.

С той поры, когда Шурочка перебралась в дом художников из Кунцево, прошло много времени, но в этом кооперативе люди не очень-то старались знакомиться с соседями. Нехорошей плесенью на общей спокойной поверхности болота художников был только болтливый Кирюша и ещё два-три похожих на Щипарёва «рупора истины».

– Простите, можно вас задержать на секундочку? – полувопросительно обратился к ней Кирюша. – Я часто вас вижу во дворе, но ни разу на собраниях кооператива не встречал.

– Простите, – ехидно передразнила его Шура. – Я должна ходить на собрания, чтобы обязательно познакомиться с вами?

– Вовсе нет, – смутился Кирилл. – Я думал, что каждого жителя нашего кооператива интересует благосостояние именно того места, где он проживает. Не зря же наш жилищный кооператив считается образцовым!

– Образцовым? – удивилась Шура. – В какой же статистической или рейтинговой палате это отмечено? И чем же не устраивает вас наше образцовое жильё, позвольте узнать?

– Очень даже устраивает, – замахал руками Кирилл. – Вот только председатель наш выбран, мягко говоря, опрометчиво.

– Ольга Михайловна? – Шура удивлённо пожала плечами. – Я знаю Богданову давно. Она неплохой художник. По её рекомендации меня взяли в секцию копирования известных картин, за счёт чего я, в общем-то, и живу. Она помогает одиноким, жителям нашего дома, в частности выбивает для них материальную помощь в соцобеспечении. Где и как Ольга Михайловна вам дорогу перебежала?

– Сразу прослеживается непосещение кооперативных собраний! – парировал Кирилл. – Если бы вы потрудились посетить хотя бы какое-нибудь последнее собрание, то у вас сразу пропало бы беззаветное доверие к Богдановой. Да и художница она – так себе, право слово.

– Знаете, любезный, – оборвала его Шура. – Вы, вроде бы, мужчина. А чем постоянно занимаетесь? Я вас вижу только как выгуливающего свою собаку и сообщающего тайные мысли на ушко подвернувшимся слушателям. Богданова, конечно, не известная всем Серебрякова, но я видела её работы и не вам ей кости мыть. Вы, любезный, сами-то можете похвастаться хоть чем-нибудь? Своей работой? Или «перемывание костей» – ваша истинная работа? Всё же, не мешало бы вам хоть немного уважать председателя кооператива. Тем более, что Ольга Михайловна вдвое старше вас.

Шура резко повернулась и направилась к выходу из двора. Но упрямый Кирилл догнал её и извиняющимся тоном промямлил:

– Вы неправильно поняли меня! Ведь нельзя же так – голову с плеч! Лучше приходите сегодня к Алексею Гилярову в шестьдесят первую квартиру. Мы там, в семь вечера собираемся. У Алёши даже жены дома не будет.

После такого своднического заявления Кирилл действительно чуть не схлопотал по своей пухлой улыбающейся роже, обрамлённой лохмами чёрных с химической завивкой волос. Но его вовремя окликнула какая-то «кооперативная» бабушка, и он, кивнув Шуре, помчался делиться с позвавшей его старушкой свеженькими сплетнями о нашкодившей председательнице кооператива.

– Надо же! – досадливо сплюнула Шура. – Настоящий Союз художников с доставкой гадостей прямо на дом! И каждой натурщице – по рюмочке тройного рома за авантажную работу.

Девушка тут же попыталась выкинуть из головы всякую пошлость, видимо, Щипарёв больше ни на что не способен кроме этого. Но Кирюшины слова почему-то не давали покоя Шурочке весь день. Более того, к семи вечера она решила всё же сходить в шестьдесят первую квартиру соседнего дома с тем, чтобы узнать, какие всё-таки революционные маёвки разрастаются в их жилищном хищном кооперативе, как поганки после дождя. Тронуть её никто не посмеет, а вот узнать про сборище не помешает. Да и посмотреть на собравшихся стоит, хоть немного познакомиться с проживающими в непростом кооперативе художников «МСХ-2».

На звонок дверь почти сразу же открылась. Шуру впустил в квартиру сам хозяин. Его девушка никак не могла припомнить, хотя жили в одном кооперативе и в соседних домах. Уж такое наше время, что, порой, люди не ведают, кто живёт с ними на одной лестничной площадке, а тут в соседнем доме! Конечно, Шурочке некогда было разглядывать соседей. Гиляров приветливо улыбнулся и пригласил пройти в комнату.

Шура чуть задержалась в прихожей и неудивительно. Хозяин превратил свою двухкомнатную квартиру в однокомнатную, убрав лишнюю, как ему казалось, перегородку. Но квартира сразу стала нестандартной, необычной и просторной. Возможно художнику, если Алексей был настоящим художником, это было как раз необходимо. Хотя полёт мысли нельзя запереть ни в какие рамки, а тем более квартирные, но, может, художнику расширение замкнутого пространства потребовалось для работы.

В углу зала у глухой стенки примостился стандартный раскладной диван, а второй, но уже не раскладной, зато карельской берёзы, занимал место у другой стены. Меж ними стояли разные помпезного вида кресла и стулья, расставленные, видимо, для гостей. Гостей было не так много. Все они иногда подходили к круглому столу в центре комнаты, на котором красовались разномастные бутерброды и блестели стеклянными боками бутылки с «Вазисубани» и «Киндзмараули».

С противоположного конца комнаты к пришедшей гостье устремился улыбающийся толстенький Кирилл:

– Наконец-то! Как здорово, что вы пришли! Алёша, – обратился он к рядом стоящему Гилярову, – я о ней говорил. Это Александра Ослиная из соседнего дома. Нашего полку прибыло!

– Вы всерьёз полагаете, что я способна воевать в вашем полку? – усмехнулась Шура. – И может ли хоть какая война доставить радость, ведь в любом сражении неизбежны потери?

– Ах, будет вам! – отмахнулся Кирилл. – Алексей всё объяснит. Он это делает гораздо лучше, чем я.

С этими словами Кирилл ретировался в другой угол вместительной комнаты, где несколько присутствующих дам отнеслись к нему более благосклонно. Это было заметно хотя бы потому, как улыбались дамочки, готовя уши под Кирюшину словесную лапшу.