Юрий Горюнов - Наедине с собой (сборник)

Дальше наш разговор принял откровенно пустой разговор об окружающих, возможных знакомых. Мне захотелось побыть одному. Таня, либо почувствовала это, либо хотела того же, и предложила разойтись по домам.

Я рассчитался и пошел проводить Таню до ближайшей стоянки такси. Перед тем, как посадить ее в машину я написал в блокноте свой телефон, вырвал страницу и отдал ей.

– Если в крепости станет совсем тихо и грустно, а собой разговаривать надоест, звони, – предложил я. – Мужской голос не нарушит тишину дома. Только лично для тебя через телефон. Я буду в городе еще недели две. Не меньше.

– Спасибо. Не скажу, что не ждала, но может быть, воспользуюсь. Возьми мой.

Она протянула мне визитку, где были все ее контактные телефоны.

Я попрощался. Когда она уехала, я некоторое время стоял в раздумье, переваривая встречу и тему разговора. Решив пока не забивать голову сел в такси и поехал домой. Пора было возвращаться в свою крепость.

Странный звук разбудил меня, и я не сразу понял, что это дворник подметает асфальтовую дорожку. Форточка была открыта, и через нее доносился звук метлы по асфальту. Ширк – ширк. Мне вспомнился анекдот «утро во французской столице. Дворник подметает улочку, и звук метлы по асфальту звучит в разных ритмах, то чуть быстрее, то медленнее. Наконец из одного окна раздается голос: «Месье, нельзя ли работать в одном ритме, а то вы сбиваете весть квартал».

Не открывая глаз, я слушал город, начало нового дня. Слышал, как жильцы выходят из подъезда, звук домофонов открывающихся дверей, стук женских каблучков. Все – таки женщины особенный народ. Как они умудряются ходить на каблуках и при этом этот звук завораживает. Это неподражаемый звук жизни. Что уж там лукавить, этот звук привлекает мужчин, они сразу понимают, что где – то рядом идет женщина. И обязательно надо оценить ее.

Глаза открывать не хотелось, хотелось слушать звуки моего города. Лежать и слушать. Спешить было не куда и это состояние придавало некий привкус превосходства, что меня не поднимает будильник – вечный утренний враг человечества.

Повалявшись так с закрытыми глазами и помечтав, я открыл глаза и осмотрелся. Сквозь шторы пробивался свет, рассеиваясь по комнате, придавая ей утренний полумрак.

И пока спешить было не куда, но пора было формировать первое звено этого дня. Наша жизнь – звенья одной цепи. И каждый день мы формируем эту цепь, последовательно соединяя их. Проснувшись – мы умываемся, завтракаем – одно звено, идем на работу – другое звено и так далее. Звенья могут быть иные, но, не замкнув одно, не формируем другое. Разорвать нельзя, их можно только замкнуть, чтобы завершить начавшийся процесс.

Пройдя в ванную и посмотрев на себя в зеркало, я оценил смотрящее на меня лицо и в целом остался доволен.

Сегодня для меня был несколько необычный день. Настроение было приподнятое. Странное отношение к настроению. Кто его может приподнять или опустить? На какую высоту поднять? Где та планка, выше которой не подняться?

Вчера вечером я набрался смелости и позвонил Татьяне с предложением встретиться. Да, пришлось набраться подобной смелости, время влияет на возможности, и не хотелось получать если не отказ, то хотя бы услышать, что она занята. Но, к счастью, она была свободна и согласилась.

Мне скоро надо было возвращаться на работу и хотелось увидеть ее. Почему? Да я и сам пока боялся дать себе ответ на этот вопрос. Что она меня привлекала это понятно, но было нечто большее. Она не просто привлекала, она манила, завораживала. Вот я и решил, что в настоящем мы виделись два раза, причем не договариваясь. Пусть будет третий, как некое магическое число. Пусть третий раз будет осознанным. Бог троицу любит.

Поэтому я испытывал некоторое волнение от предстоящей встречи. Удивлялся себе, что волнуюсь, как, будто в первый раз иду на свидание. А впрочем, каждое свидание – это в первый раз. Иные люди – иные ощущения.

Чтобы занять себя до встречи я решил взяться за работу. Погрузившись в свои записи и редактируя их, я набирал текст. Работа шла, но в отведенное самим себе время я отложил бумаги и собрался на встречу.

Мы договорились встретиться в парке в центре города, и минут за десять до назначенного строка я уже сидел на скамейке и ловил себя на мысли, что волнуюсь. Я внимательно вглядывался в начало аллеи. Я искал момент ее появления. Она знала, что я жду ее, жду, что она обязательно должна прийти.

Как всегда любое появление становится внезапным. Только ее не было, и вдруг вот она появилась у входа в парк, направляясь ко мне. Увидев ее, я поднялся и пошел на встречу. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь листву деревьев, играли солнечными зайчиками на ее одежде.

– Привет!

– Добрый день.

– Ты извини, что я без цветов, – выпалил я, – но так всегда себя глупо чувствую в ожидании, держа букет цветов. Не могу к этому привыкнуть. Видимо я и букет вещи не совместимые.

– А надо ли извиняться за несовершенный поступок.

– Но комплекс вины мужчины среднего возраста без цветов на свидании сразу не исчезает. Появляются другие привычки.

– Это, какие – же?

– Например, умение ждать. В молодости я не умел и не хотел ждать. Ждал девушку не более пятнадцати минут. И уходил. Может быть, и неверно поступал, но так было.

– А может быть, девушки были не те, которых хотелось ждать?

– Возможно.

Разговаривая, мы шли по аллее. Вечер был изумительно приятным. Было около семи часов. Время, когда дневная жара, отступает. Легкий ветерок колыхал листья, которые шелестели лениво, словно устав от зноя и вот наступавшая прохлада, давала импульс к движению. Солнце еще пробивалось сквозь кроны, и спасительная тень не давала прогреть воздух. Она предложила присесть.

Вдруг Татьяна сказала: – Расскажи мне о себе.

– Зачем?

– Просто расскажи. Какой ты, каким себя представляешь, чувствуешь? Как живешь? В тебе есть какая – то ненормальная откровенность, чем ты и привлекаешь. Возможно, ты редкий случай удачи судьбы. Твоя жизнь не имеет многих условностей. Ты живешь в мире людей, закрывшись в собственном мире. При этом, располагая к себе, но в тебе нуждаются больше, чем ты в них.

– Ты уже так хорошо меня знаешь?

– Я это чувствую.

– Так что по поводу себя?

– Знаешь до этого момента, не задумывался о том, как жил, как живу, что из себя представляю. Но не хочу сказать, что жалею. Наверное, мне везло в жизни. И в школе и в институте. Тогда хотелось взрослой жизни, хотелось самостоятельности, свободы. Когда получил аттестат, казалось вот начало новой жизни, перемен. Вот она новая веха, полная свободы. Вольная студенческая жизнь. После окончания института, когда получил диплом, то, идя по улице, считал, что вот теперь я начну нормальную, счастливую жизнь. Сам буду решать, что делать и как делать. Теперь понимаю, что счастливая жизнь была именно в тот момент. Это и была свобода. Сейчас о том периоде вспоминаю с ностальгией.