Олег Постнов - Поцелуй Арлекина

– Грандиозно. Что для этого нужно?

– Умереть при нем.

– Ого! Есть охотники?

– Я не знаю. Я еще не была там. Сульт обещал сводить, он факир, ему это важно.

Сульт, услыхав свое имя, взглянул в нашу сторону. Я прищурился. Карл и Пьер продолжали спор.

– Как вас зовут? – спросила Глэдис.

Я назвал себя.

– Странно. Вы русский?

– Почти.

– Никогда не видела русских.

Грузный Джуди прервал вдруг свой сон.

– Я помню ваши статьи, – сказал он мне тихо. Что-то мелькнуло в его глазах. – Те, что о Грине.

Я вздрогнул. Его глаза, бывшие прежде в дымке дремы, теперь словно выкатились из луз. Мешочки у щек съежились, и все лицо ожило и задвигалось, хоть сам он остался стоять там, где был (у края ковра). Поняв, что запоздал, я увидел в лице его тайну.

– Статьи? Я не думал, что кто-то их знает, – сказал я хрипло. – Это было давно. Лет пять назад. – (Машинально я увеличил срок.)

– Верно. – Он кивнул уродливой головой. – Они были в… – Он назвал журнал, номер. И не ошибся годом. – Меня увлекла тогда ваша тема, – продолжал он неспешно. – О выдуманных городах. Зурбаган, Гель-Гью, Лисс. И, кстати, Дагон. Вы помните? Грин сделал его промышленным портом. Там грузили железо. Так вот, вы напрасно подкапывались (dug) под дюгоня. Хоть и были отчасти правы, зачислив малайцев в ономатеты: этот зверь был известен им. А Дагон – его пращур, западносемитский бог. Босс морских чуд и подводных кузниц. Вот смысл названия. Это есть в Библии. И у Лавкрафта.

Я молчал. Мое инкогнито (пусть даже я честно назвал себя, все равно!) было раскрыто так, словно это пришлось лишь к слову. Будто Джуди и впрямь занимал Грин. Я быстро взглянул на него. Рыжие волосы, тело-куль, рябь от оспы, шрам у губы – ходячий список особых примет. Кто он такой? И вообще, где я? Он заметил мой взгляд.

– Вы странно смотрите, – сказал он. – Возможно, что я бестактен. Я не спросил вас: зачем вы здесь?

Я вздохнул. Потом стал говорить. Я рассказал все – это и был мой план. О связи лингвистики с кокаином, о библейской путанице в близнецах. О том, как я сбежал в Штаты, а оттуда – сюда. О мысли сравнять здесь шансы. О том, как я глупо ошибся, решив, что Танатос – зеркало мира (я так и сказал). Это было туманно, но Джуди понял.

– Итак, вас приняли за другого, – сказал он. – Ваша исповедь – это ваш ход?

Я кивнул. Он нахмурился.

– Логика палиндрома. Там надо прятаться и бежать, здесь открыто сражаться. Так?

– В этом роде.

– Что ж. Должен вас огорчить. Вы действительно просчитались.

– Я это понял.

– Не совсем. Я думаю, вы в безопасности.

– Почему?

– Как вам сказать… Возможно, вы не поверите. Но позвольте вопрос.

– Конечно.

– Вы стреляли в Лос-Анджелесе?

– Да.

– В людей?

– По колесам.

– Вам ответили?

– Нет. Фургон (van) налетел на столб.

– Откуда вы знаете, что он гнался за вами?

– Мне так казалось.

– Что, если нет?

Вероятно, мой вид был забавен. Но Джуди не рассмеялся. Он ждал ответ, склонив голову набок.

– Что вы хотите сказать? – спросил я.

– Фобия, – произнес он. – Страшная вещь. Это не каламбур – как с Дагоном. И я не шучу. Взгляните правде в глаза. Если все так, как вы говорите, вы бы не прожили и двух дней.

– Почему, собственно?

– Почему? – Он пожал плечом. – Fin de siecle. Техника сыска. Вам бы просто не дали уйти. А эти глупости с двойниками? Пуля решает спор. Я могу быть экспертом в таких делах – вы понимаете сами.

– Я понимаю? Нет. – Я мотнул головой. – Я вас не знаю. Кто вы?

– Вас вновь подвела ономастика. – Он слегка улыбнулся. – Позвольте представиться: Иегуда Штильман.

Это он сказал по-русски. Невольно я отступил. И миг искал сходства с бюстом. Он продолжал улыбаться.

– Мне нужен был год, – сказал он, – чтобы понять, что меня не поймают. Потому что не ловят. Так просто и глупо. Земля – все же шар, и на ней трудно скрыться. Приходишь туда, откуда ушел. Мудрость изгоя. – Он вздохнул.

– Но меня – меня-то действительно ловят, – вымолвил я с трудом.

– Вряд ли. Вернее, так: если вы будете это твердить, это начнет случаться.

– Похоже на мистику.

– Нет, тут расчет. Это бывает в шахматах. Первый ход ваш, вы берете пешку. Следует серия мен. В итоге вам мат, и вас хоронят на средства города.

– Что же мне делать?

Я уже перевел дух.

– Бросить все это. Тихо жить. Страх любит кровь. Вы, надо думать, уже наметили жертву. И это залог ваших бед. Так вот, прекратите игру. Поймите, что происходит. Вы мне не верите?

– Верю. – Я качнул головой. – Но я верю также себе.

– Напрасно. Вам лучше рискнуть. Сделайте, как я сказал. Остановка в себе – вот то, что вам нужно.

«И ждать пули в лоб», – добавил я мысленно. Мне стало жутко. Резкое, как удушье, желание уйти прочь вдруг охватило меня. Это было так, словно сменился порядок сил, державших меня в гостиной. Мне даже почудилось, что пол качнулся. Я сделал шаг и взглянул в окно. Угол его был закрыт тонкой шторой. Я увидел огромную площадь с фонтаном, таким же точно, как тот, в зале, но увеличенным в много раз. Фонари озаряли безлюдье. Несколько автомашин дремало у тротуаров. Мне вдруг представилось, что сейчас пойдет снег. Не берусь объяснить причину этого чувства. Безумие его здесь, под небом, полным горячих звезд, видных даже сквозь стекла, только усилило боль в груди. Я отвернулся.

– Что вы намерены делать? – спросил Джуди уже по-английски.

– Не знаю, – протянул я. – Мне нужно подумать… и прогуляться. Увидеть, к примеру, ламу Бе. – Я подмигнул Глэдис.

– Хотите, я вас подвезу? – спросил Сульт. – У меня тут внизу машина.

Я было замялся, но тотчас решил, что это будет кстати.

– Спасибо, – сказал я.

– Тогда идемте.

Он быстро засеменил к двери. Я поклонился Пьеру и Карлу. Их кивки в ответ были сухи. Глэдис махнула рукой. Штильман насупился и пожал плечами.

– Буду рад вас видеть всегда, – сказал он негромко. И вновь нырнул в сон.

Мы вышли. Коридор был не смежен с залом. Лестница оказалась прямой. Сульт странно припрыгивал на ступенях, и я с трудом поспевал за ним. Рассмотреть этот новый, парадный ход времени уже не было. Карлик был явно чем-то доволен.

– Спорят, спорят, – весело сказал он. – Но толку нет. Одни слова. Сколько раз говорил им Джуди, что это – мир действия. Все бесполезно.

– Он так говорил?

– Не раз.

– А вы чем заняты в этом мире?

– О! У меня сложная роль.

– Но все-таки.

– Вам интересно?

– Да.

– Извольте. У По есть рассказ: «Хоп-Фрог». Калека-шут обижен владыкой. Он хочет мстить. Тут как раз бал. Он душит злодея цепью, мажет смолой и наконец сжигает. Все под видом дурачеств. Вот так же и я. Но только открыто, скоро и деликатно. Клиент ценит такт. Ну, что вы на это скажете?

– Брр… Вы наемный палач?