Мира Тагирова - Танец обожженной души

– Ах ты, маленькая предательница! – воскликнул он, кладя полные пакеты с продуктами на стол.

– Нет, нуты это видел. Это же «Всемирный потоп. Продолжение»! – взволнованно произнесла она, всматриваясь на творение природы за окном.

– Так, фантазерка! Чтобы продукты были разложены по полочкам, – дал указание Сергей и направился наверх – переодеться.

Открытое окно встретило прохладой и ветром, который нагло гулял по комнате, а мокрые шторки жалостливо прилипли к намокшему дождевой водой подоконнику. Он подбежал к окну и закрыл его. Потом снял рубашку и, скомкав, бросил в корзину. Внезапно мужчина остановился. По босым ногам пополз холодок. Он открыл дверь и выглянул из спальни, пытаясь понять, в какой части дома может быть открыто окно. Внимание тут же привлекли парящие в конце коридора белые шторы. Они снова манили его.

«Подойди, подойди же, – казалось, он слышал их сладкий шепот: – Ну, же, не бойся, сделай шаг».

Сергей медленно, словно завороженный направился по темному коридору к настежь распахнутому окну. Подойдя ближе, почувствовал всю горесть представшего перед ним пейзажа. А на фоне траурного неба прискорбно качались высокие ели, которые не в силах были противостоять ветру дьявольской силы. В этот момент вдалеке раздался гром, и небо разделила тоненькая полоска электрического заряда.

– Вот черт! – вырвалось у него.

Сергей принялся поспешно закрывать окно, но внезапно заметил чью-то фигуру у озера. Это была она, та самая нимфа. Сумасшедшая нимфа. Вместо того чтобы прятаться дома, укрываясь от непогоды, она танцевала под дождем, радостно приветствуя его.

– Она ненормальная что ли?! – бросил он и попытался до нее докричаться: – Эй! Уходите оттуда! Вы меня слышите! Уходите!

Его голос оборвался.

– Твою мать, охрип, – прошептал он.

– Пап, что случилась? – обеспокоенно спросила Дина, поднимаясь на второй этаж.

– Прости, нет времени объяснять: я должен спасти одну чокнутую.

Он побежал вниз по лестнице и, схватив с вешалки курточку, выбежал на улицу. Холодный дождь тут же безжалостно захлестал его по лицу – он накинул капюшон и побежал в сторону озера. Скользя по размытой тропинке, Сергей, как скаковая лошадь перепрыгивал возникавшие перед ним преграды. И вот, когда лес готовился выпустить его из своих объятий, он внезапно потерял равновесие, поскользнулся и упал на спину, чувствуя резкую боль в области затылка. На мгновение в глазах потемнело. Он медленно поднялся на ноги и, не обращая внимания на боль, направился вперед по размытой от дождя тропинке.

Наконец, выйдя из густого леса, Сергей увидел нимфу. Казалось, она была чем-то опьянена и пребывала в состоянии эйфории.

– Уходите отсюда: здесь не безопасно! – попытался выкрикнуть его слабый голос. Но она не обратила на это внимание – он подошел ближе и продолжил: – Эй! Вы меня слышите?! Здесь опасно находиться!

– Что? – беззвучно произнесли губы нимфы, когда она повернулась к нему.

Он увидел ее лицо. Лицо самой прекрасной женщины на свете. Лицо той, чье имя он знал и хранил в своем сердце и ни на минуту не забывал.

Она попятилась, будто увидела привидение из прошлого.

– Не может быть, – прошептала нимфа. – Я не верю, – она прижала рот рукой, пытаясь успокоить себя от надвигающегося приступа истерики.

Сергей почувствовал боль, душевную боль и легкость одновременно. Словно из его тела хирургическим путем и без наркоза вытащили опухоль, которую он всю жизнь носил в себе.

– Джульетта… – он пытался что-то сказать, но горло сжалось в невидимые тиски – они мешали издавать какой-либо звук.

Он нерешительно шагнул ей навстречу, а на глазах появились слезы, которые скрыл не унимающийся дождь. Внезапно она рухнула на колени и, прикрыв лицо руками, зарыдала еще сильнее. Сергей подбежал к ней, чтобы крепко обнять и успокоить.

– Перестань, прошу, перестань, – шептали его дрожащие губы, целуя ее мокрый лоб.

Она отстранилась.

– Прости меня, – надрывисто звучал голос, а руки вцепились в его куртку. – Простишь? Ты ведь простишь меня? – ее жалостливые глаза ждали немедленного ответа.

– Конечно, – ответил он, преодолевая мешавший в горле ком. – Я не могу тебя не простить.

Джульетта попыталась улыбнуться, но вновь зарыдала.

– Ну, вот опять.

– Нет-нет, все в порядке.

Ее дрожащие пальцы осторожно коснулись его губ. Сергей перехватил руку Джульетты и поцеловал, получая безумное наслаждение от прикосновения.

– Боже, ты совсем замерзла, – подметил он и снял с себя куртку, чтобы накинуть на дрожащие плечи.

Джульетта снова прильнула к его груди, не желая отпускать Сергея ни на секунду.

– Я искала тебя.

– Искала? – переспросил он.

– Да. После пяти лет моего путешествия, я вернулась. И первым делом отправилась к тебе домой, но… – Джульетта вытерла мокрое лицо, – но тебя там не оказалось: ты съехал. А новые жильцы сказали, что ты женился. И я… – она снова заплакала.

– Теперь все хорошо, – он прижал ее к себе, чувствуя всю злость разбушевавшейся непогоды. – Пойдем домой, – предложил Сергей, убирая с ее лба прилипший локон волос.

– Домой… – еле слышно повторила она, сквозь слезы.

– Да. В наш с тобой дом.

– В наш?

– Именно, – он улыбнулся при виде ее детского выражения лица, после чего воскликнул: – Как же я соскучился!

И его губы прильнули к ее губам. Легкие прикосновения превратились в жадную страсть, с помощью которой они пытались насладиться наступившим мгновением, компенсируя ушедшие в никуда одиннадцать лет. Оторвавшись от теплоты и податливости ее мягких губ, он произнес:

– Теперь я тебя никуда не отпущу, слышишь! Никуда и ни за что.

Она робко кивнула.

– Ну, же пойдем. Я еще должен тебя кое с кем познакомить и напоить горячим чаем.

– С молоком? – спросила она, как всегда.

Он засмеялся так свободно и естественно, чувствуя себя самым счастливым на Земле, и ответил:

– Конечно. Как ты любишь.

Он помог Джульетте встать с мокрой скользкой травы и, взяв ее маленькую руку в свою, повел сквозь темный лес, где их ждала та самая любовь, которая сквозь время и расстояние становиться только крепче, искреннее и вернее.

В конце больничного коридора что-то упало, звонко ударяясь о серый мраморный пол. Дина вздрогнула и посмотрела испуганными опухшими от слез глазами в ту сторону, откуда послышался звук. Руки рефлекторно обхватили ссутулившиеся под тяжестью горя плечи, а по лицу вновь покатились слезинки, которые она обессилено вытерла с покрасневших щек. Нервно сжала худенькие пальцы в кулачки, чувствуя острую боль от впившихся в кожу ногтей.

– Дина! – по помещению разнесся знакомый встревоженный голос. – Детка, как ты?

Девочка подняла голову и, увидев родное лицо, тут же вскочила с железного стула и поторопилась обнять красивого статного мужчину, одетого в летний домашний костюм. Он ответил ей тем же.