Владимир Лорченков - Кукурузный мёд (сборник)

Была она, почему-то, в черной кожаной мини-юбке, перчатках с обрезанными пальцами, и лифчике в железных заклепках.

А больше на ней ничего не было.

Аурика лежала на диване и молча дрочила какому-то извращенцу.

Перевела взгляд на Аурела… Молча смотрели они друг другу в глаза. Будто на крыше бендерского роддома очутились они. Опытная, суровая и немногословная майор Аурика. Юный, необстрелянный солдатик Аурел….

Наконец, Аурел выпрямился, взял швабру в левую руку, и правой по-военному отдал честь. И сказал.

– Как же так, Аурика? – сказал он.

– А вот так, Аурел, – сказала она.

Так Аурел узнал, что Аурика навсегда запомнила его имя.

– Васт ис… Их бин здесь пройсходен? – спросил извращенец, которому продолжала дрочить Аурика.

Только тогда влюбленные вспомнили, что они не одни.

* * *

…Когда гул стих, включились софиты. В их свете стали видны все 20 тысяч собравшихся на шоу в самом лучшем цирке Гамбурга. Великолепное освещение этого европейского храма искусства – писала в специальном репортаже посланная в Германию корреспондент «Независимой Молдовы», – позволяло разглядеть мельчайшие черточки лиц граждан ЕС, пришедших насладиться великолепной постановкой-шоу по книге уроженца Молдавии, Аурела Лилина.

Загремели фанфары. Вышел на арену человек в красном фраке.

–.. – Дамы и господа, – сказал Ибрагим.

– Невероятное шоу «Белые колготки» в Бендерах, – сказал Ибрагим.

– Штурм, кровь и насилие, – сказал Ибрагим.

– Русские урки насилуют отважных медсестер молдавской армии, обученной по стандартам НАТО, – сказал Ибрагим.

– От автора шедевральных бестселлеров! – сказал Ибрагим.

И шоу началось! Скакали под восхищенные возгласы публики кони с актерами, изображавшими Конный Спецназ Молдавии, надвигались на них отряды специальных Сибирских Урок, посланных Москвой для того, чтобы задушить независимость молодой республики… Раздавались взрывы, визжали женщины и шрапнель. И на фоне всего этого разворачивалась простая, – как домотканое платье молдавской крестьянки, – история любви молдавской медсестры Аурики и паренька Коли Лилина.

Шоу было поставлено по книге Николая Лилина.

Ну, то есть, Аурела, конечно, но он специально взял себе такой творческий псевдоним, когда они с Аурикой решили бросить кабак Ибрагима и начать свое собственное дело. Сначала хотели было булочную открыть, или фруктовый лоток, да Аурел вовремя подумал о том, что это работать придется, да и удачно вспомнил выставку во Франкфурте.

– Литература, Аурика, в Европе сейчас заместо религии, – сказал он.

– Попам ничего не стоит, а быдло раскошеливается, – сказал он.

Аурика ничего не сказала. Просто взглянула на своего мальчишечку с любовью, отметив, как он повзрослел, и что если в него стрелять, то лучше всего в третью пуговицу снизу, но это уже профессиональное. Конечно, стрелять Аурика в Аурела – Николая не собиралась. Она любила его. Он никогда не попрекал ее прошлым – речь, конечно, не о Бендерах, – женился на ней, дал свою фамилию, и сделал женой богатого человека.

Да, Аурел разбогател.

Ведь книги Николая-Аурела о Бендерах и Той Войне взорвали книжный рынок Европы.

По ним ставили фильмы, спектакли, их обсуждали на ток-шоу. К ним написал рецензию один из мужиков, целовавшихся с другим мужиком под стендом «Великобритания» (Уэлш, запомнила его фамилию Аурика), и понаписал какой-то хуйни толстяк в шортах из-под стенда «Россия» в своей колонке про книги в журнале «Огонек». Аурика хотела даже ехать в Москву, вспоминать навыки медсестры-снайпера и мстить за мужа, но ей объяснили, что толстяк всегда несет хуйню, поэтому не стоит обращать на него внимания.

Да и потом, какой гений без недоброжелателей?

Недоброжелателей было немного, но они были. Говорили, например, будто Аурел-Николай Лилин все выдумал и война в Приднестровье была вовсе не такой. И что, мол, все это «развесистая клюква».

– А какой же она еще бывает, гребанные уроды?! – говорил уроженец юга Молдавии, где клюква не растет, Аурел Лилин.

После чего возвращался к своему очередному труду – эпопее про медсестер, спасавших урок из Сибири выстрелами лекарств из снайперско-медицинских винтовок. За роман Аурелу уже заплатили авансу 400 тысяч долларов.

…но больше всего денег, конечно, давало шоу. Двести нанятых артистов – включая таких звезд, как Плющенко, Яна Рудковская и мастер спорта Анна Семенович – разыгрывали на льду Гамбургского ледового цирка трехчасовую феерию «История солдатика Аурела и медсестры Аурики». Сценарий для шоу, понятное дело, написал сам Аурел. Говорят, что в соавторстве с Лурикой, но это, конечно, не совсем правда. Жена, – как профессиональная медсестра, – просто консультировала Лилина.

И, как и все творцы, они оказались не чужды слабости всех творцов – мелькать в эпизодах.

Так что в одном из эпизодов невероятного шоу, транслировавшегося и по ОРТ, седенький бывший генерал Косташ, который приехал в Германию работать по специальности, – водителем грузовика, – с удивлением узнал парочку своих добровольцев.

Солдатик Аурел, загримированный под сибирского урку, страстно насиловал майора Аурику.

Майор была в белых колготках.

– Пи-пи-пи, – сказала крыса.

– Пи-пи, – сказала она.

– Пи-пи, – пропищала крыса.

– Пи, – сказала она.

Хоть она говорила, очевидно, по-молдавски, понять ее не представлялось возможным.

Костик неуверенно глядел на крыс, столпившихся у его ног. Выглядели зверьки сытыми, довольными и спокойными. Шерсть их лоснилась, как волосы молдаванки, смазанные подсолнечным маслом. Усы топорщились, как член молдаванина, перепившего молодого вина в октябре. Глаза вращались, словно луна и Солнце над Молдавией – с завидной регулярностью. А еще у крыс были острые коготки, и, что самое главное, острые-преострые зубы. Именно этими зубами, – похожими на маленькие сабельки легендарного молдавского государя Александра Доброго, – крысы покусывали ботинки Костики. Видимо, животных привлекает запах кожи, подумал Костика. Плакали мои ботинки, подумал Костика. Ах вы козлы, подумал Костика.

– Пи-пи, – подумала крыса.

Ну, в смысле сказала, но у Костики не было ни малейших сомнений, что и подумала. Ведь Костика был в глубине души материалист, и не верил сказки в переселение душ. Не верил, что крыса думает по-человечески. Но в Молдавии 2089 года за такую ересь строго наказывали. Так что Костика держал свое неверие там, где его и положено было держать. В недрах подсознания.

Впрочем, когда ты стоишь в гуще крыс, дошедшей тебе по самое колено, пора высвобождать подсознание, подумал Костика, и решил на всякий случай помолиться. Оглянулся. Под разбитым куполом бледнели лица тех, кто привел его сюда. Помирать, так с музыкой, подумал музыкант Костика. Набрал воздуха в легкие. Ощущая, как крысы пожирают его ботинки прямо на ногах, и чувствуя прикосновение острых коготков к своим причиндалам – Костика даже со смущением почувствовал, что возбуждается, – бедняга набрал воздуха в легкие.