Ирина Щеглова - Амриты

Настя никогда особенно не интересовалась историей. А потому все, что она прочитала, удивило и увлекло ее. Еще она поразилась тому, насколько плохо современное человечество знает о своей истории. Вот, если бы добраться до архивов амритов! Но для того, чтоб добраться до них, ей придется снова встретиться с Габриелем и принять его условия. Нет.

Настя задумалась. А что если попытаться установить связь с кем-нибудь другим? Например, с беловолосой женщиной, выдававшей себя за врача? Или, с Маркусом, о котором все время упоминал Габриель. Этот Маркус его о чем-то предупреждал, или Габриель предупреждал Маркуса?

Настя пододвинула к себе блокнот и быстро набросала такой план: вверху страницы она поставила точку и написала «Я», провела стрелочку вниз к точке с надписью «Поликлиника. Врач», от нее стрелочка к точке «Габриель». Настя подумала и связала «Габриеля» с «Маркусом». Она посмотрела на страницу. Пока это все, что она знала. Пока…

Можно попытаться найти поликлинику, и проникнуть в кабинет, где ее принимала беловолосая. Адрес поликлиник должна помнить бабушка. Настя знала только, что особняк находился где-то в переулках, недалеко от центра города.

Так, что еще? Хорошо бы расспросить других посетителей. Настя запомнила мальчика с бабушкой. Они там были, мальчик заходил в кабинет и пробыл там какое-то время. Настя сосредоточилась и постаралась вспомнить все то, что происходило с ней в тот день. Ей удалось восстановить в памяти практически все.

Настя взяла телефонии позвонила бабушке.

– Привет, бабуль! – обрадовалась Настя, услышав бабушкин голос, – Нет, я не прогуливаю, просто приболела, мама разрешила не ходить сегодня в школу. Да, у меня все нормально. Вчера был комиссия из Москвы. Да, отлично! Меня приглашают на бюджет! Ты же знаешь, я хочу в медицинский. Ну и что, что я терпеть не могу врачей, – засмеялась Настя, – медицина – это одно, а врачи – другое. Я буду хорошим врачом. Самым лучшим! Да!

Слушай, ба, а ты помнишь, как мы с тобой ходили в поликлинику? Ну, мне еще глаза проверяли? Помнишь? Здорово! А где она находится? Точно не знаешь… – Настя была разочарована, – Что? У мамы спросить? Да, хорошо, конечно… пока-пока, бабуль.

После разговора с бабушкой Настя поняла, что так просто ничего не получится. Прошло восемь лет с того дня, когда она с бабушкой посетила поликлинику, где ее и разоблачили, или вычислили… Хотя, какая разница!

В комнату заглянула мама, спросила, как себя чувствует Настя и не хочет ли поесть. Настя заверила маму, что ей лучше, что она непременно поест.

– Мам, а ты не помнишь, случайно, адрес поликлиники, где мне зрение проверяли?

– Поликлиники? – мама задумалась, – так ведь это была областная поликлиника, ее адрес можно узнать в любом справочнике. А зачем тебе?

– Да так, Наташка спрашивала, – выкрутилась Настя.

Мама тут же забыла о поликлинике и сказала Насте, что она идет в магазин, еще раз напомнила о необходимости поесть и прикрыла дверь.

– Отлично! – обрадовалась Настя, быстро набирая в поисковике областную поликлинику. Узнав адрес и телефон, Настя, дождавшись маминого ухода, позвонила туда. Дождавшись ответа, она, придав голосу солидности, спросила, можно ли обратиться в архив и найти медицинскую карточку. Ей ответили, что надо подойти лично и обратиться в регистратуру. Но Настя не удовлетворилась ответом. В итоге она добилась, и ее соединили с архивом. Умница Настя договорилась о том, что за карточкой придет ее дочь, и назвала свои данные.

Положив трубку, Настя удовлетворенно потерла руки. Так, постепенно ситуация прояснялась. Если хорошенько расспросить работницу архива, возможно, удастся узнать имя и фамилию врача, которая осматривала Настю, то есть, выйти на след беловолосой. А дальше? Дальше надо найти мальчишку. Его зовут Миша. К сожалению, Настя не знала фамилии. Ничего, если в архиве сохранились какие-нибудь записи, Настя их прочитает.

Настины размышления прервал звонок Наташи.

– Что случилась? – спросила она с беспокойством.

– Так, немного приболела, – не моргнув глазом, соврала Настя.

– О тебе сегодня все спрашивали, – доложила подруга.

– Кто? – насторожилась Настя.

– Классная, завуч, даже директриса приходила. Ты произвела впечатление на комиссию.

– А-а, – Насте хотелось спросить, не искал ли ее Геннадий Борисович. Но Наташа уже и сама разговорилась и сообщила, что комиссия утром отчалила в столицу, а для Насти остались какие-то бумаги. Поэтому она должна зайти к директрисе с кем-нибудь из родителей, что-то подписать и забрать.

– Везет тебе, – вздохнула Наташа, – правда, мне тоже кое-что предложили, а Антоха, тот вообще ходит с таким лицом, как будто его объявили человеком года, – она хихикнула.

Настя отвечала рассеянно. Она услышала самое важное: Габриеля в городе нет. Значит, он решил оставить ее в покое? Не похоже на него. Так просто он от нее не отстанет. Если, конечно, все то, что с ней произошло не галлюцинация, не бред и не дурной сон.

Настя пообещала прийти в школу завтра и нажала отбой.

Заманчивая мысль посетила ее. Что если вчерашнего происшествия не было. Она устала, перенервничала, пришла домой, у подъезда с ней случилось временное помутнение рассудка, она на автопилоте вошла в квартиру и там отключилась. Все остальное ей просто привиделось, померещилось, почудилось…

Настя медленно встала, подошла к двери, закрыла глаза и вытянула руку. Она попыталась представить себе клубящийся туман. Кстати, что такое этот туман? Габриель так и не объяснил. Может быть, это мир с изнанки? Или, множество измерений, в которых протянуты струны-пути, пересекающиеся и скручивающиеся в узлы… Настины пальца коснулись дверного покрытия. Она открыла глаза, и вздохнул разочарованно. Никакого тумана – только белое дверное покрытие.

Так, значит, почудилось?

Настя не знала, радоваться ей или огорчаться. Она распахнула дверь, хотела шагнуть и застыла, перед ней тяжело ворочались клубы серого тумана. Настя с опаской отступила. Но любопытство быстро взяло верх над осторожностью. Она быстро шагнула вперед и погрузила руку в туман, пошевелила пальцами, нащупывая, и нашла! Тугая петля, затянутая ею, легла в руку. Настя как будто потянула за конец бесконечной упругой веревки. Туман в дверном проеме вздулся, набух пузырем, потянулся к ней. Настя взвизгнула, выпустила петлю и отступила.

– Сгинь! Пропади! – выкрикнула, отмахиваясь. Серые клочья медленно таяли, втягиваясь обратно. Скоро Настя опять увидела прихожую. Так же, как и вчера. Все повторилось.

– Значит, правда, – растерянно произнесла она.

Она, все еще тревожась, решилась перешагнуть порог, прошла в прихожую, оттуда на кухню. Машинально налила себе чая, поболтала ложкой, прислушиваясь к звяканью. В голове увиденное укладывалось с трудом. Вокруг был привычный мир: ее дом, кухонный стол, тихое гудение холодильника, горшок со столетником на подоконнике, крики играющих детей за окном… и в то же время, Настя понимала, что видимый ею мир перестал быть единственным и понятным. За последние сутки её жизнь изменилась настолько, что Настя даже не могла дать этому изменению точной оценки. Насколько?