Игорь Градов - Герасим

Никита Андреич получился на портрете как живой: с хитрым прищуром черных, маслянистых, глаз, сухими, жесткими складками у рта и энергичным поворотом головы. Но при этом он сладострастно улыбался – как будто думал о своих любимых модельках…

Вера Александровна после смерти мужа хотела портрет продать или просто выкинуть, чтобы не напоминал о горьких годах, но затем передумала: произведение искусства как-никак. К тому же он был написан известным мастером, значит, с годами будет становиться все дороже и дороже. Кроме того, имелось и другое, очень немаловажное соображение: портрет был предметом жуткой зависти ее светских приятельниц, чьи мужья, несмотря на все свое богатство и высокое чиновничье положение, так и не удостоились чести быть запечатленными великим мастером. Подружки-подлюшки просто исходили черной злобой, когда Вера Александровна небрежно кивала на стену в гостиной: «А это портрет кисти самого Никоса. Правда, Никита Андреич на нем неплохо получился?»

Поэтому, хорошенько подумав, Вера Александровна решила картину оставить, но приказала устроить за ней сейф – чтобы покойный господин Пеншин охранял семейные сбережения. Пусть поработает сторожем – всё польза. В этом, «гостином» сейфе лежали ежедневные украшения Вера Александровны и небольшая сумма в рублях – на хозяйственные нужды. Она каждое утро открывала его, доставала ту или иную бирюльку, чтобы нацепить на себя (не выходить же в люди голой?) и брала немного денег – на текущие расходы.

Надо сказать, что при всем своем богатстве Вера Александровна была дамой бережливой и пустых трат не любила. Она считала, что копейка рубль бережет, и была в этом абсолютно права. Кроме того, госпожа Пеншина хорошо помнила те годы, кода была полунищей и полуголодной, и повторения этого не хотела. Привычка зажимать копейку прочно вошла в ее натуру…

Вера Александровна платила Татьяне и Клавдии Васильевне твердые оклады, а на продукты и ведение хозяйства выделяла некую сумму под отчет. Герасим получал отдельное содержание – зарплата плюс деньги на обслуживание автомобилей. Анечка находилась на полном тетушкином обеспечении. Вера Александровна племянницу особо не баловала, но давала немного мелочи на понятные девичьи радости – вроде косметики или дамских романов, до которых Анюта оказалась большая охотница.

Степку к деньгам вообще не допускали – Вера Александровна ему не доверяла. При необходимости он должен был заказывать новый инвентарь, удобрения или саженцы через Клавдию Васильевну – та вела хозяйственные дела. Что ужасно злило и раздражало Степку – приходилось каждый раз доказывать глупой бабе, что траты необходимы: объяснять, клянчить, уговаривать. Зарплату свою он получал на карточку – чтобы сразу все не пропил.

Степка считал такое положение дел крайне оскорбительным, но терпел – а куда деваться-то? Однако в глубине души надеялся, что когда-нибудь все изменится, будет и на его улице праздник… Пока же горько вздыхал и молчал, тем более что Вера Александровна уже не раз ругала его за плохую работу и пьянство. Эх, да разве это жизнь?

А тут еще новый соперник у него появился… Так и вьется, гад, возле Анечки, так и норовит ее охмурить. Сразу видно – задумал жениться и таким макаром в особняк влезть. Ну, ничего, погоди…

Степан был очень сердит на Гришку. И была тому веская причина: электрика в доме охотно принимали. Привечала его в основном Татьяна (симпатизировала молодому, веселому парню), и, пользуясь этим, Гришка мог смело вести атаку на Анечку, подбивать под нее клинья. Что он и делал. А вот у Степана отношения с племянницей совсем разладились: она в его сторону даже не смотрела, лишь недовольно кривила мордочку…

План в общих чертах вырисовывался такой: похитить из сейфа (разумеется, из «гостиного», о «спальном» он даже не знал) драгоценности Веры Александровны и подбросить их Гришке.

Степка однажды видел, как Вера Александровна достает из-за портрета Никиты Андреича золотые побрякушки, это и навело его на мысль: сейф открыть, деньги взять себе, а бирюльки подкинуть Гришке. Вот он, вор! Пусть потом доказывает, что не верблюд. Если даже выкрутится, все рано осадочек, как говорится, останется. И не видать ему Анечки как своих ушей… А затем надо тонко намекнуть Вере Александровне, что у Герасима имеется любовный интерес к Анюте – глаз с нее не сводит, вздыхает сердечно. Хозяйка, конечно, осерчает и выгонит его вон. А его, Степана, наоборот, приблизит и отблагодарит – разрешит жениться на Аньке и поселит у себя в особняке. И заживет он тогда…

Но в этом плане были две трудности: как узнать шифр сейфа и как незаметно подбросить побрякушки Гришке? Просто так к нему не подойдешь, не друзья они… Степка немного подумал и начал действовать.

С первой трудностью он справился довольно быстро: решил проникнуть утром в особняк – в то время, когда Вера Александровна открывает сейф и достает свои побрякушки. Может, удастся подсмотреть шифр? Он сказал Клавдии Васильевне, что нужно срочно пересадить комнатные растения (что входило в его обязанности), та и впустила его в дом. Степка подождал, пока Вера Александровна выйдет из гостиной, и метнулся к портрету Никиты Андреича. Ему действительно повезло: Вера Александровна забыла запереть стальной ящик. Взяла свои украшения и пошла в спальню – примерять перед зеркалом. А про сейф забыла… Да и кого ей, собственно, было опасаться? Все служат много лет, люди проверенные, а чужих в доме не бывает.

Степке запомнил шифр и, как ни в чем не бывало, вернулся к своим обязанностям – пересаживать растения. Из сейфа он, разумеется, ничего не взял – рано еще…

Успех первой части операции заметно воодушевил Степана – все идет, как надо. Теперь следовало заманить Гришку в дом и тайно подбросить ему украшения… Сделать это он решил уже на следующий день, когда Вера Александровна, Анюта и Гера поедут в свадебный салон. Никто ему тогда не помешает…

Клавдия Васильевна в отсутствие хозяйки обычно была у себя дома, во «второй Жуковке». У нее имелась несовершеннолетняя дочь-оторва, за которой требовался строгий пригляд: не дай Бог, удерет на улицу к друзьям-подружкам и будет шляться всю ночь… Что говори ей, что ни говори – как об стенку горох. Учиться не хочет, об институте даже не думает. Зачем мне, говорит, я и так красивая. Найду себе богатого мужика и стану с ним жить. Он всем и обеспечит: машиной, деньгами, шмотками, а если большая любовь случится, то и квартиру купит. И будет у меня все шоколадно…