Сергей Дигол - Подлинные имена бесконечно малых величин

– Четыре? – прищурился Сырбу. – Или пять тысяч евро? Сколько вы успели заработать на двоих? Кстати, вы ведь делили доходы поровну, так? Ты ведь отдавал этому ряженому половину?

Он рассмеялся.

– Идиот, он же тебя сразу сдал, даже бить не пришлось. Может и хорошо, что вы с ним напоследок не поговорили. Лучше ему умереть страдальцем, чем предателем.

– Пять, – пронеслось в голове Адриана.

Ну что ж, пора. Он улыбнулся – про себя, но разве это не менее искренне, чем натягивать на себя вымученную улыбку? Они оба умещались на одном зеленом коврике для йоги – Адриан и Создатель, и никогда прежде им не доводилось быть вместе, быть одним и тем же. Выдохнув в последний раз, Адриан прислушался. Не было ничего. Ни мыслей, ни желаний. Был лишь Создатель, отменивший дыхание с такой же легкостью, с которой когда-то вдохнул его в человека.

– Вот и все, – сказал прокурор. – Ну а теперь к делу.

Адриан промычал в скотч.

– Что, и тебе уже больно? – усмехнулся прокурор. – Хиленькое поколение. Жить, говоришь, хочешь?

Не поднимая на него глаз, Адриан кивнул, уткнувшись подбородком в резину.

– Значит, будешь делать то, что тебе скажут. А не будешь – пожалеешь, что сегодня тебе в жопу не засунули эту замечательную штуку, – он потряс в руках металлическую лампу. – А может еще и засунут, от тебя зависит. В общем так. Идея твоя хорошая, можно сказать, бизнес-идея года. Но ее надо развить. Конечно, ты не мог это делать – царапать машины глубже, чтобы брать не сто, а триста евро. Но мы-то можем себе это позволить. Возьмем рихтовщика, он за тридцатку подшаманит в гараже. Привлечем и ментов. Можем аварии организовать, так, чтобы иностранца подставить. Не захочет сидеть – будет приспосабливаться к нашим условиям. За адекватную плату ДТП даже протоколироваться не будет. Черт, так с них по пять-шесть штук евро можно снимать!

– Шесть, – считает Адриан.

Ветер обдувал лицо, бился о кожу, как заблудившийся странник в дверь лесной избушки: пустите, волки гонятся. Адриан сохранял невозмутимость, не давая ветру ни единого шанса. Он может обдувать нос, заползать в ноздри, но даже урагану не хватит сил, чтобы проникнуть глубже, достичь легких, запустить движение застывающей в жилах крови.

Последний месяц Адриан прожил без денег. Зарплату сняли в виде наказания – после случая в подсобке, надо признать, вполне умеренного, – и еще два оклада должны были удержать. Работы же меньше не стало. Все шло своим чередом, он сдавал и принимал машины, вздрагивал ночью от звонков вип-клиентов, последним из которых оказался сильно выпивший швед, потребовавший, чтобы Адриан занес ему ночной горшок прямо в гостиничный номер.

В офисе появились темные безымянные личности. Теперь они вымогали деньги с клиентов, хозяйничали в гараже и подсобке, исчезали и возвращались, и специально для них отпечатали еще пять экземпляров карты Адриана со ста сорока четырьмя секторами города. Неделю Адриан дежурил вместе с Алексом – теперь, стало быть, настала его очередь проводить инструктаж. Учеником Алекс оказался более чем способным, правда, после появления новых обязанностей у него на лбу образовалась глубокая складка, и Адриану казалось, что на свете стало больше одним презирающим его человеком.

– Семь.

Он и не понял, как парапет исчез под ним. Не ощущался и ветер, но это не сбивало с курса, напротив, осенило прозрением. Адриан понял, что летит и открыл глаза.

Сверху озеро смотрелось сказочно. Он увидел того, чего никогда не мог разглядеть с земли. Мощеные каменные дорожки, протянутые от берега к островкам на воде – таких на озере он насчитал три. Островки были выложены камнями, очерчивались аккуратной травой, а в середине каждого острова, как конец любого путешествия, стоял домик. Небольшая аккуратная беседка со вздернутой по углам крышей.

Адриан поднял голову и увидел, что многоэтажка на другом берегу исчезла. Вместо нее высилась огромная, похожая на часовню возле Центрального собора башня, гигантская пагода с рядами ступенчатых козырьков и заостренным к небу шпилем.

Он оглянулся по сторонам. Крыши, бесконечные крыши, с заостряющимися кверху углами, крыши до самого горизонта. Красные, черные, желтые, многоступенчатые. Там, где обычно развевались флаги на зданиях парламента и резиденции президента, виднелась статуя Будды. Исполинская фигура сидящего божества с зажмуренными, словно от яркого солнечного света глазами. Правее, в районе центральной площади, высилась башня, с глазами злых птиц из компьютерной игры, на которую напялили гигантский колпак – с десяток слоев крыш, увенчанные, словно свечой на именинном торте, огромной иглой.

Адриан закрыл глаза. Он знал – все будет по-новому и так теперь будет всегда. Он не чувствовал ни ветра, ни малейшего движения воздуха. И все-таки знал, что приближается. И к статуе Будды, и к храму c глазами. К вобравшей все сущее пустоте.

Он летел ей навстречу.

Великолепно – итал.

Ни хрена себе – итал.

« «ольшая комната» (рум.) . В молдавских селах – торжественная гостина, комната для семейных реликвий. Часто отапливается лишь в случае торжеств.