Фазу Алиева - Цена добра

Бабушка научила меня не только любить жизнь и родную землю, она открыла мне прелести родного моего аварского языка, а главное – научила чувствовать слово.

Сколько легенд, пословиц было спрятано для меня в гуще родного языка, ключи от этого клада бабушка вручила мне. Маленькой девочкой я думала, что все говорят только на моем языке. Но вскоре я узнала, что есть и другие языки, а через русский язык я приобрела настоящее богатство, он открыл мне не только окно, но и двери в духовное наследство мира. Эти два языка – как два солнца во мне. Это языки моей Родины. Священный Коран на самом почетном месте, хоть я не знаю арабского языка, читаю его лишь в переводе. Окружена я книгами гениев, великих мыслителей, поэтов. Это тоже моя вотчина, потому что эти авторы служили своей земле – родине, народу. Выросшая на этих ценностях, с малых лет влюбленная в свой край, я с сознательного возраста служила тебе, мой родной Дагестан.

Удивительный край, наш Дагестан! Уникальна у него не только природа и история. Просто диву даешься, как на таком маленьком клочке земли могло всегда сосуществовать столько народов и народностей. Как переплетенные корни вековых деревьев, мы давно стали единым дагестанским народом, ведь мы интернационалисты по своей сущности. Кто только ни пытался покорить нашу землю! Только сплоченность и взаимоподдержка спасали нас от порабощения и рабства. Чувства единства и терпимости у нас в крови – это уже на генетическом уровне, поэтому я смотрю в наше будущее оптимистично – у Дагестана прекрасное завтра, мы сильны единством и сплоченностью.

Мой любимый русский поэт Василий Федоров, наверное, сказал именно о нас:

Да, мы давно переплелись, и в этом наша сила и мощь. Нет на свете силы, которая могла бы разъединить наши корни, которые так крепко связаны нашим легендарным прошлым, прекрасными обычаями и традициями, генетической памятью народа, судьбами и героическими свершениями на благо любимого Дагестана. Сегодня нужны для стабильности и процветания межнациональное согласие и мир.

Любить свою землю – это значит замечать даже малейшие ее красоты, питаться ее соком и духом народа, стараться обогащаться и развиваться и создавать в сердце своем миниатюрный портрет своей, только своей малой Родины. Только этот образ поможет современной молодежи полюбить и Дагестан, и великую Россию, и в какую бы сложную ситуацию ни попадут люди, они никогда не свернут с верного пути. Этот путь приведет к кладу духовного богатства, где кроются главные человеческие добродетели. Те, которые формируют личность, – это достоинство и честность, мужество и независимость, терпимость и любовь к Отечеству. И тогда в наших сердцах навсегда закрепится вечное стремление к нравственной чистоте.

Хузайпат была третьей женой Камиля, от первых двух не было детей. Весь аул радовался, когда стало известно, что Хузайпат беременна. Она родила сына, и назвали его Амином. Он родился крепенький, с хорошим ростом и весом, как положено целый год кормился материнским молоком. Но к трем годам малыш изменился, стал вялым, ничего не хотел есть и так похудел, что стал просто прозрачным, можно было пересчитать все ребра и кости.

Однажды мы с бабушкой возвращались с поля и встретили Хузайпат с сыном. Она выпустила руку ребенка и отвела бабушку чуть в сторону.

– Ой, Патимат, ты же все знаешь, что Амин у нас единственный, и такое горе: он тает на глазах, ничего не ест, воды, и то в день пьет всего несколько глотков. Врачи ничего не могут сделать, талисманы и молитвы тоже не помогают.

– Не расстраивайся, Хузайпат, все в руках Аллаха, дети то худеют, то поправляются; увидишь, он тебя удивит – станет сильным!

Бабушка опустила голову, а потом подняла до отказа вверх, посмотрела на небо:

– Знаешь, Хузайпат, мне Аллах напомнил одно чудо, что произошло с девочкой. Сейчас все как раз собирают чеснок. Возьми большой таз и иди, не стесняйся, в каждый дом, пусть, кто сколько головок не пожалеет, бросит в него чеснок правой рукой со словами: «Субханаллахи ва ни’мал вакил». Завтра пятница, приходи после этого с чесноком и с мальчиком ко мне.

– А Амину что кушать? – удивилась Хузайпат.

– Дальше Аллах подскажет, иншаалла…

Хузайпат пришла с огромным тазом, доверху наполненным свежим чесноком. Бабушка нас заранее предупредила, чтобы мы не снимали с чеснока первый слой, а только делали вид, что чистим его.

– Пусть Амин снимет, ведь его надо лечить, – сказала она нам.

Так и сделали. Амин очень быстро устал, но не бросил начатое дело. Вдруг он подошел к матери и шепнул ей что-то на ухо.

– Я пойду, покормлю его и приду, – встала Хузайпат.

– Нет, сегодня пятница, я приготовила хинкал, все вместе и покушаем! – сказала бабушка. – Фазу, принеси сюда зеленую кастрюлю.

Я сперва постелила войлочный коврик, сверху сделанную из лоскутков скатерть. Первый хинкал взял Амин.

– Первый раз вижу, чтобы мой сын захотел кушать! Мы все смотрели, как радуется Хузайпат, и ели хинкал, макая галушки в чесночную подливу, разведенную на кислом молоке. И Амин стал макать хинкал в чеснок и аппетитно их уплетать. Хузайпат приходила к нам ровно неделю. Она рассказывала, что сын и дома все время требует хинкал с чесноком. Через год Амина трудно было узнать: щеки его надулись, он заметно подрос, уже бегал с мальчишками по улицам, и Хузайпат опять забеременела.