Алексей Лухминский - Мой Ванька. Том второй

– Галя и Маша. Лиза опять в приёмном. В детском один мальчонка с воспалением лёгких плох… Два часа как по «скорой» привезли. Валентина Васильевна вместе с его мамой всё время рядом.

– Ясно. Попросите, пожалуйста, у неё историю этого мальчика. Я хочу посмотреть. Может, сумею помочь.

– Сейчас.

Солдатенко, ставший свидетелем этого разговора, непонимающе смотрит на меня.

– Если всё так, как я думаю, то буду его лечить своим полем, – объясняю я. – Я уже так делал.

– Александр Николаевич, а можно странный вопрос?

– Какой?

– А почему вас Сашенькой-зайчиком называют? – с извинением в лице спрашивает он. – Вроде на зайчика вы совсем не похожи…

Рассказываю ему про ночной бред нашей пациентки. Вместе смеёмся.

Поднимаюсь в детское отделение. Историю болезни маленького Кости я уже посмотрел. Думаю, смогу ему помочь. Валентина Васильевна и мать сидят рядом. Мальчик очень плох. Глаза закрыты, дыхание тяжёлое.

Выясняю, что ему кололи и вообще как лечили. Сам слушаю…

– Ладно, я всё понял. Дайте, я им займусь.

– Александр Николаевич, что вы хотите делать? – несколько напряжённо спрашивает Валентина Васильевна.

– Давайте завернём его в одеяло. Давайте, давайте…

Костю заворачивают в одеяло.

– Давайте мне его на руки, – и, видя откровенное непонимание, добавляю: – Не возражайте, пожалуйста. Я знаю, что делаю.

…Второй час ношу маленького Костю на руках между кроватями со спящими детьми. Хорошо, что он лёгкий…

Валентина Васильевна и его мать тихонько сидят на Костиной кровати и только смотрят.

Твержу про себя свои заклинания, типа «Болезнь, уйди», убираю тёмное пятно на фантоме и жду, когда почувствую, что отпустило.

Ого! Начал потеть! Вижу испарину на его лобике.

– Переоденьте… – шёпотом даю указание его матери.

Снова ношу и ношу… Мальчонке три года. Как они его умудрились простудить? Он ведь даже в садик не ходит! Значит, дома недоглядели.

Уф-ф… Чувствую, что начинает отпускать. Касаюсь лобика губами. Тридцать восемь и пять где-то… И дышать стал легче.

– Трубку дайте…

Валентина Васильевна протягивает мне трубку. Слушаю. Реально лучше. Действительно, дышит легче. Сколько времени? Десять вечера. Хоть бы по «скорой» не привозили никого…

Теперь Костю слушает дежурный педиатр. Поднимает на меня удивлённый взгляд.

– Думаю, теперь всё будет хорошо, – шёпотом сообщаю я. – Валентина Васильевна, шли бы вы немного отдохнуть. Ночь впереди! Мама посидит и последит. Потом поменяетесь. Если что – зовите меня. Правда, я думаю, что сейчас всё будет хорошо. Пойдёмте!

Выходим из палаты.

– Александр Николаевич, а что вы сделали, что и температура упала, и он задышал? – осторожно интересуется Валентина Васильевна.

– Лечил своим полем. Я так уже делал, в том числе и со своим братом. Лежал рядом с ним и воздействовал полем. А тут всё просто – это ведь только ребёнок! Ладно, идите спать! Потом вас разбудим.

Захожу в палату к Солдатенко. Так уже сложилось, что во время суточного дежурства я захожу к нему побеседовать о делах больничных.

– Ну, как мальчик? – буквально на пороге спрашивает он меня.

– Дышит. Температура упала.

– Вижу, что вы очень устали. Пошли бы отдохнуть…

– Ничего. Всё нормально, – сажусь на стул. – Давайте лучше о делах.

– Нет. Вы на себя в зеркало смотрели?

– Нет, конечно!

– Вот посмотрите и идите часок поспите, – с некоторым нажимом говорит мне мой пациент. – Очередная «скорая» придёт – каким вы будете?

– Нормальным. Ничего, дней через десять ещё два врача должны прийти в штат. Будет легче. Я смотрю, вы начинаете проникаться нашими проблемами… – иронично комментирую я. – И всё-таки давайте о делах. Я позвонил Лене, жене Павла Николаевича, она придёт завтра вечером.

– Хорошо. Я набросаю конспект беседы, – на лбу Солдатенко собираются морщинки. – Она в курсе, что ей хотят предложить?

– Да, конечно! Павел ей сказал.

– Александр Николаевич, там в приёмный парня принесли, – зовёт меня из-за двери Шитова.

– Иду!

Слышу, как Солдатенко вздыхает мне вслед.

Суббота.

Ночь была нелёгкой. Впрочем, как всегда. Вечером перед выходным народ всегда расслабляется с соответствующими последствиями. Хорошо, что удалось поспать хоть три часа. В своём кабинете умываюсь и бреюсь.

– Сашка, привет! Мы приехали! – влетает Ванька. – Тебе поесть привезли домашнего.

– Ты только Марье Васильевне, смотри, не скажи, а то жутко обидится.

– Ну, Саш… Тетя Маша, конечно, потрясающий повар, но блинов она тебе не напечёт.

– Это верно…

– Ритка, заходи! – командует Ванька в открытую дверь, когда я заканчиваю свой утренний туалет.

– Доброе утро, Александр Николаевич! – Рита протягивает мне полиэтиленовый мешок. – Вот вам… на завтрак!

– Сашка, давай я тебе кофе сделаю! – начинает суетиться Ванька.

– Тогда уж всем! Ты пока делай, а я схожу по отделениям.

Пьём кофе у меня в кабинете.

– Сашка! У нас с Риткой есть одна идея. Только не называй её прожектёрством!

– Ладно, вываливай!

– Больнице нужна компьютерная сеть. Такая, которая бы соединила все отделения, и не только. Например – с приёмным покоем, с регистратурой поликлиники, с рентгенкабинетом, с главным, с тобой, ну и так далее. То есть пациент ещё только пошёл, а врач уже знает и ждёт.

– Гм… Интересно… Ну а на какие деньги мы с тобой это будем осуществлять?

– Слышишь, Ритка? Не зря Кирилл Сергеевич ему финансы поручил! – Ванька подмигивает ей и продолжает: – Сашка, я уже выяснил у нас в академии, на какие деньги можно всё это сделать. Оказывается, средства на технический прогресс специально зарезервированы, но их надо затребовать под конкретные работы. Понял?

Ай да Ванька! Ну и братишка у меня!

– Вот поэтому я и балдею от своего брата, – признаюсь я, повернувшись к Рите, и мне нравится, что она при этом опять слегка румянится, как и моя Даша. – В общем, Ванюха, надо поговорить с Кириллом Сергеевичем. Думаю, он поддержит.

– Конечно, поддержит! – с энтузиазмом подхватывает Ванька. – Вы у меня ещё и Интернетом будете пользоваться. Так что готовься!

Ко мне в кабинет входят Лена и Павел.

– Саша, я вот… Короче, вот… Хочет с тобой поговорить.

Взгляд Лены не предвещает мне ничего хорошего. Понимаю – беседа с Солдатенко состоялась.

– Саша! Как тебе не стыдно! Ты что, сам не мог сделать мне это предложение? – возмущённо начинает она. – Мы с тобой столько знакомы, а ты сначала трусливо всё передаёшь через Пашу, а потом основную свою работу передоверяешь пациенту. Это же твоя работа как первого зама главврача. Ты же формируешь нашу команду!

Ого! И она сказала «нашу команду»!

– Делаю вывод, что ты согласна, – примирительно перевожу я разговор на нужную тему.