Айгуль Иксанова - Сказки и рассказы

Пройдя метров сто, Валерия услышала его слабое ржание, она зажала уши и бросилась бежать.

Она вернулась к башне вечером. Бродяги спали. Ничто не свидетельствовало о том, что произошло здесь утром. Валерия села рядом с Аланом, и к ее удивлению он открыл глаза. Она молчала.

– Мне лучше, – сказал он. – Они сумели уговорить меня поесть. Это было что-то вкусное…

Валерия зажала ему рот рукой.

– Спи, – сказала она. – Тебе нельзя говорить.

Кругом, внутри и снаружи, была пустота, которая, она знала, уже ничем нельзя заполнить.

Прошло еще около недели, Алан окончательно поправился, настолько, что смог определить их местонахождение, и они все вместе отправились в обратный путь. Пешими. Валерия рассказала ему о том, что произошло со Скифом, и принц оценил ее жертву.

– Конь для сармата – больше, чем друг. Больше, чем родственник. Значит, ты и правда любишь меня, – сказал он. – Мы вернемся в город, и ты станешь нашей королевой.

Валерия слушала его слова как сквозь сон, лишающая рассудка любовь к мужу была теперь единственным, что осталось в ее жизни. Ради него она отдала все: родину, уважение родных, богатство и знатность, и любимого Скифа.

Через несколько недель они добрались до сарматских крепостей, где народ бурно радовался возвращению принца, которого уже много дней считали погибшим. Сарматы были удивлены женитьбой Алана на римлянке, но не оспаривали его решения. Римляне оставались врагами, но если эта женщина смогла полюбить принца, она была дочерью амазонок.

Поэтому Алан и Валерия во второй раз отметили свадьбу, теперь в городе сарматов.

– Как я смогу привыкнуть жить здесь? – спросила Валерия у мужа, когда они, наконец, остались одни, – Все совсем не так, как прежде!

– Ты привыкнешь, – ответил он. – Мои люди полюбят тебя. Глядя на твою красоту тебя нельзя не любить. Прошлое осталось в прошлом.

Он обнял свою жену.

– Надеюсь, эта ночь не будет похожа на прошлую, когда ты ушел и я плакала? – спросила она.

– Не будет… Если конечно, у тебя нет в кармане еще одной монеты или чего-то подобного.

Валерия засмеялась.

– Больше ничего нет. У меня нет в жизни больше ничего, кроме тебя.

– Значит, наши несчастья закончились, – сказал он.

Так в Сарматии началась новая жизнь. Валерия постепенно привыкала к этой стране, ее встречали приветливо и не напоминали, что она римлянка. Она даже считала, что впервые, действительно счастлива. Но, как известно, красота, так же, как и откровенное счастье, вызывает зависть. Некоторые сарматки завидовали Валерии, неожиданно занявшей королевское место, многие мужчины завидовали своему царю, которому удалось найти жену, обладавшую столь редкой красотой. Молодые супруги не замечали зависти и интриг, кипевших вокруг них, они были слишком счастливы. Их покой не смущали ни участившиеся набеги римлян, ни внутренние противоречия между племенами, ослаблявшие страну изнутри.

Но положение сарматов становилось все хуже, все труднее было для них удерживать границы своего царства, к тому же боги послали многострадальному народу новое несчастье: дрогнули горы, случилось землетрясение, сотни людей погибли, поселения сарматов были разрушены, они потеряли много скота, а за этим последовал голод. О чем думали и говорили люди, которые встречались на площадях? Они старались понять, за что боги послали им страдания, и ответ напрашивался сам собой: красавица-римлянка навлекла на них эти несчастья, ведь их царь женился на той, что происходила из враждебного племени людей, убивших Тасия. Народное недовольство нарастало, подобно неудержимой волне, однако ни Алан, ни Валерия, по-прежнему не замечали его. А соратники царя опускали глаза, уклоняясь от ответов на задаваемые им вопросы.

Но однажды, после очередного разрушительного набега римлян, которым удалось добраться почти до стен крепости, толпы недовольных окружили жилище царя.

Удивленный, Алан вышел к людям.

– Зачем вы пришли сюда и что вам нужно? – спросил он.

Из толпы вышел высокий и сильный сармат, один из воинов, наиболее прославивших себя в битвах. Он поклонился царю и сказал:

– Мы пришли сюда от имени всего народа Сарматии сказать тебе, что наша страна гибнет и ты один можешь спасти нас. Ты ведь наш царь, ты был отмечен богами и к тебе мы пришли за ответом.

– Какой ответ нужен вам?

– Почему удача отвернулась от нас? Почему голод и смерть поселились рядом?

Алан помолчал.

– Но я не знаю ответа на этот вопрос, – сказал он.

Толпа загудела.

– Эти люди хотят сказать, – продолжал воин, – Что ты знаешь ответ. Просто не хочешь увидеть его. Что ж. Если так, мы сами ответим на этот вопрос. Боги послали нам кару за то, что ты взял в жены и сделал нашей царицей ту, которая происходит из вражеского рода, рода убийц царя Тасия и твоей благородной матери.

– Кто вы такие, чтобы знать волю богов?! – на лице Алана отразился гнев, – Если вы потеряли смелость и разучились сражаться, виданное ли дело, винить во всем женщину? Воины вы или трусы? Идите и прогоните римлян и оставьте богов в покое!

Толпа снова загудела.

– Мы не пойдем сражаться, – ответил воин. – Потому что наш царь потерял голову, потому что красота этой женщины ослепила тебя. Римляне послали ее сюда с тем, чтобы разрушить нашу страну, с тем, чтобы принести тебе смерть. Мы не будем сражаться пока она здесь.

В толпе раздались возгласы одобрения.

– Чего вы хотите? – спросил Алан.

– Ты должен предать эту женщину смерти, – ответил воин. – Только так наша удача вернется к нам!

– Этого не будет!

– Тогда умри сам, как умирают смелые воины, – крикнул кто-то из толпы.

– Таково наше слово, – сказал воин. – Мы подождем до утра. Потом будет поздно, и римляне придут.

Алан отвернулся от толпы и прошел в свое жилище. Ночью он долго стоял у окна, пока к нему не вышла Валерия.

– Что-то случилось? – спросила она.

– Они хотят твоей смерти, – ответил ей муж.

– Что ты будешь делать?

Вместо ответа Алан крепко обнял жену.

– Иди спать, – сказал он. – Утро покажет. Ничего не бойся.

Потом он вышел на улицу, и стоя под звездным небом, раздумывал о сложившейся ситуации. Конечно, он не может допустить ее смерти. Не Валерия виновна в том, что случилось с Сарматией, к тому же, он любит жену. Можно было бы бежать, прямо сейчас, подальше от гор, туда, где расстилаются степи. Где не будет римлян и сарматов, где они будут лишь вдвоем. Но нельзя убежать от себя и нельзя убежать от наказания. Кара богов настигнет тебя везде, где бы ты ни был. «Я убью того, у кого будет эта монета или же умру сам, клянусь в этом!». Полюбив Валерию, он решился забыть о своей клятве. Тем более что монета оказалась в кармане невиновного и исполнение не имело значения.