Ирина Станковская - Фанастическая любовь. Сборник рассказов

– Что ж, – смирился с неизбежным Николай, – мы доложим начальству, а оно пусть решает!

Он обернулся ко мне в поисках поддержки, я кивнул:

– Коля, я составлю подробнейший отчёт!

Медики синхронно пожали плечами.

– Ваше начальство вряд ли сможет повлиять на наших спасителей! – заметил Чель. – На них никто не может повлиять. Через пару недель они воскресят всех жителей планеты, так что дел предстоит много. Если честно, будет не до вас!

Николай не стал продолжать разговор. Да и что тут скажешь. Наша группа направилась к выходу в сопровождении синего роя. У вездехода ждали Томек и Сумира Токутоми. Бортинженер стоял бледный как смерть, его лицо страшно осунулось.

– Фрэнк, я думаю, надо проводить наших гостей! – неожиданно предложила Аурелия.

Вид у неё вдруг сделался такой усталый, что мне захотелось обнять и подбодрить её. Фрэнк и Чель кивнули, госпожа Токутоми тоже вызвалась ехать. Я подумал о том, что Питер слышал нашу беседу и уже успел передать её содержание на Землю, но что толку. В чём смысл, если нам здесь не рады! По пути в космопорт мы заметили у некоторых домов небольшие группы людей. Они провожали нас равнодушными взглядами.

Мы с Аурелией стояли у трапа. Всё, как в сентиментальных фильмах, на которые когда-то водила меня Лиска. Николай, Томек и Александр поднялись на борт. Друзья Аурелии деликатно отошли, сделав вид, что увлечены беседой. Над ними парил рой.

– Олег! – голос Аурелии задрожал. – Передавай привет Лиске и будьте счастливы. Не беспокойся обо мне, мой герой!

Я осторожно взял её за руки и взглянул в снова вдруг ставшее любимым и близким лицо.

– Олег, Олег! – на её глаза навернулись слёзы. – Вы так долго летели! Мы умерли сразу, не успев даже испугаться. Но знаешь, Сумира… Она была в подвале, когда рвануло. Она жила ещё несколько дней, она звала на помощь. А на Земле совещались, анализировали, согласовывали, собирали экспедицию, обговаривали условия… Я видела ваш груз. Даже стандартного реанимационного оборудования нет! Нет ничего для помощи людям, Олег! А Сумира до последнего вздоха надеялась, что её спасут!

– Аурелия, я… – я замолчал.

– Олег, всегда есть шанс, что кто-то выживет. Даже, если всё говорит о том, что такого шанса быть не может! Надо верить в чудеса, Олег! Мы стали слишком рациональны, слишком полагаемся на приборы и инструкции. А эти вопли о затраченных впустую средствах?! Ничего не жалко, когда есть возможность спасти хотя бы одного человека!

Аурелия внезапно обняла и поцеловала меня. Почти тут же она отстранилась, и я понуро поднялся по трапу. Медленно закрылся люк. У иллюминатора стояли мои друзья. У всех, даже у нашего молодцеватого капитана, был пришибленный вид. Конечно, они слышали её слова, мои без вины виноватые товарищи. Всё было взвешено, просчитано и доказано ещё на Земле.

– Олег, а вдруг кто-то уцелел?

Мы потеряли этих людей, потеряли навсегда. Я вспомнил выражения их лиц, когда они осматривали груз. Теперь всё ясно. А бедная милая госпожа Токутоми…

Ладожане развернулись и пошли от корабля. Мы в молчании стояли у иллюминатора и смотрели им вслед. Но что это? Уходя, их группа сближалась всё тесней и тесней, сбиваясь в единую массу. Она постепенно приобрела шарообразную форму, поднялась над лётным полем и понеслась прочь. И уже не разобрать было, кто есть кто в этой большой, отливающей синим сфере. Мне показалось, что блеснули на солнце золотые волосы Аурелии. Но шар уплывал всё дальше и дальше, поднимался выше и выше и вскоре скрылся из глаз. Это было самое завораживающее и горестное зрелище, которое я видел в жизни.

Я родился на драконьей ферме в одном из поселений на планете Колумбиана. Моя мама воспитывала меня до трёх лет, потом я приглянулся одному из покупателей, и он забрал меня в городской Манеж. Покладистый характер и хорошая родословная поначалу навели Хозяина на мысль сделать меня верховым драконом, принимающим участие в престижных скачках. Но после нескольких тренировок он изменил своё решение. Несмотря на отличный экстерьер, я бегал медленнее других моих сородичей. Хозяин пытался уговорить и даже заставить меня скакать быстрее, но напрасно. Люди не знают, что мы, драконы, почти нечувствительны к боли и, если соглашаемся делать то, что нас пытаются заставить, то только по собственной воле.

Ничего плохого не было бы в том, чтобы красоваться перед переполненными трибунами, бешено скакать с громко орущим всадником на спине и, пересекая линию финиша, слышать восторженный рёв зрителей. Но я, наверное, не рождён быть победителем. Ген амбиции у меня начисто отсутствует. Я мог бы остаться на ферме и помогать в сельскохозяйственных работах или исполнять более приятные обязанности (из скромности умолчу, какие). Еды для нас на Колумбиане и до людей было вдоволь, а с их приходом посевные площади стали стремительно расширяться, и наш рацион существенно обогатился. Люди не знали, сколько должны съедать драконы, а мы были не дураки, и в результате они решили, что для поддержания сил нам нужно давать раза в полтора больше обычной драконьей нормы.

Меня манили новые земли и впечатления, поэтому я постарался привлечь внимание будущего Хозяина и понравиться ему. Хотя расставаться с мамой было жалко.

Люди до сих пор думают, что мы безмозглые гигантские ящерицы. На ферме и уже здесь, в городе, я не раз слышал рассуждения о том, что наш мозг слишком мал для такого массивного тела. Владелец фермы как-то доказывал своему приятелю, что, если бы мы обладали разумом, то умели бы читать и писать! Ха-ха! Кто бы говорил. Грамотей! На что его друг, по профессии учитель математики в местной школе, заметил: «Знаешь, я думаю, что у них совсем нет мозгов. Если бы были, стали бы они терпеть таких паразитов, как мы!» Это высказывание меня удивило. Какие же они паразиты? Земляне всегда чем-то заняты. Ну, они нас используют, а мы используем их – получаем новые впечатления, новые знания. Для самого слабого и хиленького драконишки выполнить любое их задание – пара пустяков. Конечно, в начале колонизации они, по их собственному выражению, «наломали дров». Но мы, драконы, не в обиде. От судьбы не уйдёшь. Драконья доля причудлива и своеобразна. У нас есть свои знания о Жизни и Смерти. С непосвящёнными делиться ими не разрешается, так что извините!

Итак, я очутился в Манеже, в Школе верховой езды. У меня был свой загон в огромном ангаре, который люди почему-то называли конюшней. Видел я этих коней. Недалёкие, но удивительно нежные и впечатлительные создания. И с моей точки зрения, такие же красивые как мы, драконы, только в другом роде. Бегали они паршиво – обскакать их мог любой мой соплеменник.