Юлия Лешко - Лица счастья. Имена любви

По закону жанра (а мы имеем дело с авантюрной мелодрамой) самое время появиться прекрасному принцу. И он появился.

Македонец со швейцарским паспортом немного ошибся адресом, заглянув в столовую, где работала Валерия. Она как раз собирала грязную посуду с освободившегося столика. Он увидел ее, в белой униформе, в косыночке, скрывающей волосы, в пластиковых шлепанцах, и потерял дар речи. Но даже если бы оперативно обрел его, в тот же миг, Валерия все равно ничего не поняла бы. Элмас говорил по-немецки и по-македонски. Валерия не знала ни того, ни другого.

…Забегая вперед, сообщу: впоследствии Валерия выучила и немецкий, и македонский. Вместе с английским, который она худо-бедно изучала в школе, и болгарским, овладеть которым заставила нужда, в ее активе оказалось четыре европейских языка. Хранящийся дома аттестат по баллам начал заметно отставать от своей хозяйки…

Элмас подошел к юной посудомойке. Наверное, его, как и меня когда-то, поразила эта чистая, открытая красота. Он начал тщательно подбирать слова. Немецкие Валерия пропускала, как радиопомехи, а в македонских обнаружила сходство с белорусскими и болгарскими. Ну и, разумеется, цель беседы ей была ясна с самого начала: смуглый красавец с сумрачными глазами хотел с ней познакомиться. Она не стала скрывать свое имя.

Слово «ресторан» на всех языках звучит примерно одинаково, поэтому Валерия поняла, что ее приглашают. Но – из соображений осторожности и практичности – предложила пригласить и ее подругу Женю.

…Женя в школе изучала немецкий. Она смогла объяснить Элмасу, что с ними произошло. А он смог объяснить девушкам, что у него есть возможность помочь им выехать в Швейцарию. Он не был ни сутенером, ни еще каким-то теневым дельцом: в Швейцарии они с братом торговали подержанными машинами. Просто он влюбился. И девочки, посовещавшись, решили рискнуть еще раз.

Валерия сначала позвонила домой, а потом написала вслед очень длинное подробное письмо. Я бы сказала, аргументированное. Нам, в нашей преодолевающей трудности стране, нелегко было убедить ее бросить все и сейчас же вернуться. Оставалось только просить: «Береги себя». Вот и все.

Я долго думала, как вместить в мое повествование рассказ о шести годах, проведенных Валерией в самом нейтральном из европейских государств. И поняла, что, наверное, не буду этого делать совсем. Сообщу только, что Элмас, выправивший своим подопечным какие-то полулегальные документы, разрешающие работать в Швейцарии, смог вывезти их туда. Даже пастор Шлаг в свое, военное время сумел это сделать, а в наши дни все оказалось гораздо формальнее и проще. Лыжи не понадобились.

В городе, где жил и работал смуглый гражданин Швейцарии, была обширная диаспора выходцев из бывшей Югославии. Поэтому с трудоустройством двух юных танцовщиц в стиле «модерн» проблемы не возникло. С жильем – тоже, потому что Элмас вскоре стал гражданским мужем Валерии. И был им в течение шести лет.

…И все-таки наша повзрослевшая сестра вернулась домой. Ее международная история не могла иметь счастливого конца – по определению, как принято выражаться.

Во-первых, Валерия получила серьезную профессиональную травму: как говорят спортсмены и танцоры, у нее «полетел» мениск. Ей предстояла операция, какое-то время она нуждалась если не в уходе, то в помощи.

Во-вторых, самым роковым образом выяснилось, что добрый, заботливый, влюбленный Элмас, неоднократно делавший ей предложение руки и сердца, давно и безнадежно (по причине мусульманского вероисповедания) женат. Боясь потерять Валерию, он скрыл от своей юной подруги наличие жены и троих детей, живущих на исторической родине. А она уже, оказалось, окончательно решилась дать ему свое согласие…

Вернувшись в Минск, Валерия легла в специализированную клинику.

– Гимнастка? – спросил у нее хирург.

– Танцовщица, – ответила сестра.

– Ну, все, танцы кончились, теперь будешь только петь, – со свойственным медикам добродушным цинизмом оповестил он пациентку.

Физические страдания, как ни странно, помогли ей преодолеть душевную травму. Прихрамывающая, но со своей всегдашней светлой улыбкой, она приехала к нам в гости. И буквально с порога объявила:

– Я буду поступать в институт.

Мы горячо поддержали сестру. Ну, конечно! А как же! Жизнь-то продолжается!..

Верно принятое решение – половина успеха.

Еще было решено, что на время подготовки к вступительным экзаменам Валерия переедет к нам: к счастью, это время совпало с моим отпуском. Я взялась «репетировать» ее по всем нужным предметам – истории, литературе, русскому языку.

Надо отдать должное нашей девчонке: она рьяно взялась за дело. Вспомнила то, что забылось после школы. Выучила то, чего не удосужилась выучить в «школьные годы чудесные». Я писала конспекты по истории, в лицах пересказывала произведения русской литературы, которые по какой-то причине прошли мимо нашей абитуриентки, придирчиво «гоняла» ее по всем вопросам.

Весело нам было при этом – безумно! Мой муж, равно как и кошка с собакой, был предоставлен сам себе. Мы мало спали, что попало ели, много курили и все что-то повторяли и повторяли… И почему-то совсем не уставали: энергия подвига подпитывала наши силы. Валерию не зря охватил такой азарт: ей обязательно нужно было поступить в институт, преодолеть этот рубеж, открыть новую страницу в своей жизни. Еще раз доказать себе самой: она никогда не сдается, она все может!

Она все смогла. Последним по счету экзаменом был «иностранный язык». Валерия, в школьном аттестате которой фигурировал вполне «удовлетворительный» английский, сдавала на вступительных язык Шиллера и Гете.

На немецком случился смешной инцидент. Дама-экзаменатор выслушала ответ по билету и задала еще один вопрос. Послушала ответ, немного нахмурилась, как будто осталась недовольной, и опять что-то спросила. Валерия спокойно отвечала, но заметила: что-то даме не нравится. А что? «Пятерка» по немецкому была нужна, чтобы укрепить положение: за предыдущие предметы были получены две «четверки» и «пятерка».

Прежде чем поставить необходимый балл в ведомость, дама все же обнаружила причину своего недовольства:

– Извините, девушка. У вас какой-то странный акцент. Не могу понять, какой…

Валерия сказала мне, что сразу почувствовала себя радисткой Кэт, кричавшей «мама» по-русски. Улыбнулась своей обаятельной улыбкой и легко ответила:

– Я шесть лет прожила в Швейцарии.

– Вот! Я же чувствую, что-то не то!.. – подняла палец дама. Но «пятерку» поставила.

…Признаться, тогда мне было не совсем понятно: почему с детства грезившая об артистической карьере Валерия, в конце концов, выбрала не Академию искусств, не Университет культуры, а юридический институт? А вот минуло более двадцати лет, и я больше не удивляюсь. Ее самообладание, способность к принятию верных решений, врожденное чувство справедливости и гибкий природный ум очень пригодились в профессии. Мой свекор (его уже нет на свете, к сожалению…) не зря верил в свою девочку.