Игорь Соколов - Человек из грязи, нежности и света

– Лулу будет обложка журнала! – и она с хитрой улыбкой протянула ему сто евро.

– Черт! Только этого нам не хватало! – заругался в сердцах Эскин.

– Ты не любить Лулу! Ты не хотеть обложка! – обиделась Лулу.

– Твой Мабуту тебя искать! – заговорил, подражая ей, Эскин. – Твой голова не думать!

Лулу заметно растерялась. Упоминание о Мабуту превратило ее в робкого и послушного попугая, повторяющего вслед за Эскиным:

– Мабуту искать Лулу! Лулу не думать!

Только исцеловав ее всю в тени большого и раскидистого клена, Эскин немного успокоил Лулу.

Иван Иванович Секин находился в полном замешательстве. Совершенно неожиданно он вспомнил, что в самый последний раз, когда он овладевал у себя на квартире Тамарой, используя чудодейственную мазь оккультиста Мартынова, было буквально за день до ее «критических дней».

И уже после, когда он захотел продолжить использование этой мази, она отказалась, объяснив ему причину своего отказа, но только потом у него ничего с ней не было.

– Тамара, Тамара, как же это так?! – вздыхал Секин, выпивая в одиночестве водку.

В этот момент, к нему пришла Алла, девушка с огненно-рыжими волосами, пленившая Секина своим сексуальным волшебством, с которой он познакомился в читальном зале их библиотеки в Акдемии, и узнав, что она пишет курсовую по древне-римскому праву, пообещал дать ей дискету с уже готовой курсовой на эту же тему.

Он, конечно, схитрил, поскольку никакой курсовой у него не было, но желание завлечь и соблазнить эту девушку было настолько велико, что он пошел на эту беззастенчивую ложь.

«Вообще-то, ложь это такой уж большой грех, – мысленно оправдывал себя Секин, помогая Алле раздеться и пройти в комнату. В этот момент прозвенел звонок, и удрученный Секин пошел открывать дверь. Появление Эскина с Лулу очень его расстроило.

– Что это ты такой расстроенный, – засмеялся непринужденно Эскин, подталкивая Лулу в спину, чтобы она смелее заходила в квартиру.

– Да, так! – смутился Секин, проводя их на кухню. Секин из уважения открыл новую бутылку водки и быстро сварил пельменей. «Как же на него положиться, если он так часто пьет», – подумал, огорчаясь Эскин.

Вскоре из комнаты вышла к ним Алла. Но ней был легкое розовое платье, создававшее обманчивое впечатление, что под ним ничего не было, отчего Эскин испытал некоторое возбуждение.

– Лулу запрещает тебе глядеть женщина! – нахмурилась Лулу.

– Меня зовут не женщина, а Алла! – улыбнулась она и присела рядом с Эскиным.

– Вы уж извините, что я вас не познакомил, – начал оправдываться Секин.

Потом все выпили водки, закусили пельменями, и даже немного развеселились. Алла словно не замечая хмурого взгляда Лулу, глядела на Эскина влюбленными глазами. Ее жгучий и пронзительный взгляд обворожил Эскина, и даже на некоторое время лишил дара речи.

Вскоре Эскин все же решился рассказать Ивану Ивановичу Секину о мучавших его проблемах, делая особое ударение на своей личной неприязни к оккультистам, по-видимому надеясь, что Секин его обязательно поддержит.

Однако Секин проявил удивительное равнодушие и даже попытался защищать оккультизм как особую науку.

– Да при чем здесь наука, – вмешалась в разговор Алла, – он же тебе об этих извращенцах говорит, а не о науке!

Неожиданно Эскин влюбился в Аллу, и уже ни от кого не скрывал своих чувств.

Лулу жалобно дышала ему в затылок, чуть слышно постанывая от дикой ревности.

– Вы совершенно правы, – улыбнулся Эскин Алле, – я просто хотел, чтоб Иван Иваныч дал мне совет или помог спасти моего отца и вытащить из лап этих свихнувшихся астралопитеков!

– Да, без этих бы астралопитеков не было бы истинного понимания всех сокровенных тайн природы и человека! – возмутился Секин, он уже еле держался на стуле.

Прозанимавшись всю ночь сексом с астральными женщинами Мартынова, а потом употребив изрядное количество водки, он уже ничего не соображал, хотя машинально повторял общеизвестные фразы.

– Никакую науку и тем более ученых, этих, как его, оккультистов, ни за что нельзя ругать! – размахивал перед носом Эскина руками Секин.

– Не обращайте на него внимания, он просто пьян, – шепнула Алла Эскину на ухо.

– Я пьян?! – захихикал Секин. – Нет, сударыня, это вы пьяны!

Эскин захотел уйти, он уже понял, что Секин действительно сильно пьян, и от него ничего не добиться.

– Нам пора, – встал он из-за стола, но в этот момент раздался звонок в дверь.

– Подождите, я уйду вместе с вами, – сказала Алла и вышла в коридор.

Вскоре из коридора послышался шум, звон посуды и чьи-то крики:

– Сука! Тварь! Я сейчас тебя размажу по стенке!

Эскин тут же выглянул в коридор и сразу увидел Тамару, ловко вцепившуюся в огненно-рыжие волосы Аллы.

– Помогите! – всхлипнула Алла, жалобно бросая на Эскина томные взгляды. Эскин поддался искушению, и заломав Тамаре руку, помог Алле освободиться от ее злых пальцев, которыми она все-таки успела расцарапать Алле левую половину лба и правую щеку.

Вбежавший в коридор пьяный Секин ничего не понял, и поэтому сразу с кулаками набросился на Эскина. Следом, выбежавшая за ним Лулу не просто встала на защиту Эскина, а умудрилась в порыве отчаянной борьбы откусить Секину кусочек левого уха.

– Мамочки! – заорал бедный Секин, увидев на полу кусок своего уха, который со злобой выплюнула Лулу, и рухнул как подкошенный на пол, при этом еще ударившись затылком об стену и разбив висевшую на ней тарелку с надписью «Астрология – мать, Оккультизм – отец, Алхимия – дочь», украшенную цветами.

– Ё-пэ-рэ-сэ-тэ, – вздохнул Эскин.

– Ой, мамочки, да что же она наделала! – заревела Тамара. Одна Алла задумчиво улыбалась, глядя на Эскина влюбленными глазами.

– Да, он просто устал и спит! А это, – Эскин поднял оторванное ухо и рассмеялся, это оказался не съеденный Лулу пельмень, который в полумраке коридора всем показался оторванным ухом Секина.

– За это надо выпить! – сказала Тамара и вытащила у себя из-за пазухи новую бутылку водки.

– Нет, спасибо мы уже напились, – с иронией поглядел на нее Эскин.

– Ну, как хотите, – обиделась Тамара, оглядев по-хозяйски спящего Секина.

– А вы уже разобрались?! – спросил Эскин Тамару и Аллу.

– Простите, я совсем не то подумала, – поглядела на Аллу Тамара, густо краснея.

«Мир полон мышиных восторгов, – подумал про себя Эскин, – стоило нам только испугаться „оторванного уха“, как все тут же присмирели. А все благодаря Лулу, которая бросилась на его защиту, даже с недоеденным пельменем».

– Я не хотел пугать Иван, – пробормотала испуганная Лулу. Эскин в ответ рассмеялся и поцеловал ее.

– Вы счастливы?! – сразу поинтересовалась Алла.

– Мир полон мышиных восторгов, – шепнул ей Эскин, – а я полон и вами, и Лулу, и еще я очень счастлив!