Лариса Райт - Идеальный вариант (сборник)

«Во-первых, мы все же могли разминуться. Надо было сидеть на одном месте, а не скакать по этажам, как подстреленная. Во-вторых, могли задержать на работе. Или, например, отправить в командировку. Он наверняка человек занятой. В-третьих, мог заболеть. Тяжело. С простудой непременно пришел бы. А если ветрянка? Он не болел в детстве. Мог теперь подцепить. И куда идти такому красивому? Явно не на свидание. Надо было все-таки не стесняться, а спросить у ребят. Кто-то же сказал, что он придет. Значит, есть телефон. Хотя зачем? Теперь все через сети общаются, звонить друг другу и не думают. Ему тоже не подумали. Ой! А вдруг что-то случилось? Он ведь мог в аварию попасть или, например, сломать что-нибудь. А еще с аппендицитом… Прямо с работы на операционный стол. Разве станет человек с такими болями докладывать в сеть о том, что не сможет прийти. Да, наверняка какой-нибудь форс-мажор. Не иначе. В противном случае пришел бы. Она ведь пришла. Ой! А что, если… что, если так переживал, так нервничал, что и не решился? Это ее Светка подзуживала, а у него Светки нет. Вот думал-думал, переживал-переживал и побоялся. Все-таки не с кем-нибудь ожидала встреча, а с ней – с Наташей, с любовью. И не с какой-нибудь, а с первой – самой сильной, самой настоящей. Точно. Так и есть. Я ведь тряслась, как заяц, а ему что, разве легче? Ни капельки. Он тоже волновался. Живой же человек. Тоже вспоминает, думает обо мне. Много, наверное, раз так и не пришел».

Домой явилась совершенно счастливая.

– Ты быстро, – заметил муж, не отрывая взгляда от газеты.

– Кого я там не видела?!

– Было скучно?

– Нормально.

Наташа переоделась в халат, расчесала волосы, забралась в кровать и погрузилась в личную жизнь звезд шоу-бизнеса, уткнувшись в популярный журнал и положив голову мужу на плечо. Ей было тепло и уютно. Душа пела.

Всего в нескольких километрах от ее дома в своей квартире мужчина вскочил с дивана и с криком «Го-о-ол!» воздел руки к потолку.

– Тише, Вань! – В комнату заглянула жена. – Разбудишь Антошку.

– Извини. Просто наши выиграли, понимаешь?

– Понимаю. Поздравляю. Пойдем спать.

– Уже иду, только почту посмотрю.

Он открыл ноутбук и зашел на свою страничку в фейсбуке.

– О, представляешь, – обратился к жене, – у меня сегодня встреча одноклассников была.

– А что ж ты не пошел? Хоккей?

– Да я и забыл вовсе.

– Жаль. Себя бы показал, на других посмотрел. Интересно.

Он улегся в кровать, притянул супругу, поцеловал пахнущий лавандой затылок и, засыпая, пробурчал равнодушно:

– Кого я там не видел?

Мишка позавтракал и уселся на подоконник. Двор, как обычно, жил своей будничной жизнью и не обращал никакого внимания на то, что мальчишка со второго этажа внимательно наблюдает за всем происходящим под окнами.

Тетя Рая из первого подъезда снимала с веревок белье и костерила стайку пацанов:

– Все наволочки загадили, поросята! Вот я вас в милицию сдам!

На угрозы никто не реагировал. Во-первых, туда она обещала сдать человека по любому поводу и находила его раз тридцать на дню, во-вторых, милицией был ее муж – участковый дядя Паша, – милейший человек, умеющий гасить пыл жены одним взглядом. На Мишку тетя Рая однажды тоже обиделась, стала называть охламоном и громко обещала обо всем доложить куда надо. Мишка готовился к худшему, но «куда надо» как раз высунулся в форточку и ласково спросил:

– Раюша, ужинать скоро будем?

Та подхватилась и испарилась в то же мгновение, позабыв о мальчике, будто его и не было.

– Странная пара, – говорили о них во дворе.

Но Мишка ничего странного не находил. Два обычных человека: две руки, две ноги. А что живут вместе, так им, наверное, нравится.

Вот Любочке из пятого подъезда – для Мишки, конечно, тете Любе – никто никак понравиться не мог. Она была очень красивой и вежливой. При встрече всегда улыбалась и громко говорила: «Здравствуйте». Он заливался краской и лепетал нечто нечленораздельное, а бабушка, которая обычно крепко держала его за руку даже во дворе, высоко вскидывала голову и цедила сквозь зубы:

– Здрассте, – потом дергала внука, чтобы тот не остановился и не дал возможность Любочке сказать еще что-нибудь. Что-нибудь, на что бабушка обязательно должна будет ответить. Она никогда не хотела разговаривать с девушкой. Звала ее Любкой или (Мишка один раз подслушал) шалавой, говорила, что найдет на нее управу. Это бабушка сердилась, что Любочку все время провожали кавалеры и каждую неделю разные, а ее дочку – Мишкину маму – никто не провожал. Вот и переживала, и думала, почему одним все, а другим – ничего. А что думать? Та красивая, и легкая, и вообще волшебная. И молодая. Мама тоже не старая, но уже пожившая: плечи сутулые, башмаки стоптанные, глаза не горят. За соседкой не угнаться. Да и где маме с женихами знакомиться? Она ж в музыкальной школе работает, а туда только мамаши с детьми приходят. А Любочка учится – знакомых студентов пруд пруди.

Дверь соседнего подъезда распахнулась, и Мишка вытянул шею. Вот и она. Поплыла удить в своем озере: туфельки на каблуках, ремешок на тонкой талии, платье колышется колокольчиком – сказка. Тетя Рая обхватила таз с бельем и стала громко выговаривать ей вслед. Мальчик сильнее распахнул окно, но все, что услышал:

– …в милицию сдам.

Любочка остановилась, повернулась, сделала реверанс и показала язык.

– Ах, ты! – Тетя Рая схватилась за сердце, таз цокнул об асфальт, белоснежный ком белья рухнул в пыль. Девушка бросилась наутек, Мишка прыснул в кулачок, соседка рассыпалась в эпитетах и оборотах, смысл которых сводился к одному: «отвечать этой прости господи придется по всей строгости закона». Мальчик смеялся от души. Знал этот закон. Каждый раз, сталкиваясь с Любочкой, дядя Паша только в струнку вытягивался и брал под козырек. Вот и весь закон.

– Миша! – Бабушка стояла в дверях грозным цербером. Вот так всегда: слишком увлекся и пропустил наступление противника. Обычно, заслышав шарканье, он мгновенно скатывался с подоконника и нырял в кровать, где уже была приготовлена толстенная книга, раскрытая примерно на середине. Но с такой сценой, конечно же, все профукал. Сейчас получит на орехи.

– То, что ты сейчас сделал, – верх неблагоразумия! – начала бабушка отповедь, подняв вверх указательный палец. – На улице, мой друг, нет безумной жары, а ты, позволь заметить, болеешь сильнейшим бронхитом.

– Я уже выздоравливаю, – пискнул тот, чем только обострил ситуацию.

– Выздоравливал, – мягко поправила она, и мальчик сник. – Но теперь, конечно, все мои труды пойдут насмарку. А знаешь ли ты, что я ночей не сплю – прислушиваюсь к твоему дыханию? Варю грудные сборы, ставлю горчичники, вливаю в тебя сиропы – и все для чего? Для того, чтобы ты возомнил себя выздоравливающим и заработал воспаление легких? – Мишка затосковал.