Станис Фаб - Приключения в дебрях Золотой тайги

Эдека они всегда возили с собой. И всем было хорошо. Стада у всех умножались, охотники стали удачливее, чем когда-либо. И все теперь звали Эле и Огда в гости, угощали как самых дорогих гостей. А они и сами принимали всех, кто имел нужду, и старались им помогать. Теперь вокруг них было множество дымов. А это значит, что жили они теперь не одни. Вокруг их чума, куда не кинь взор, стояли другие чумы. Сколько лет прошло, неизвестно, а только старость подкралась незаметно. И однажды Огда умерла. Эле с тех пор стал молчалив и растерян. Он очень горевал по любимой…

В это же время жил да был один богач Чусук. Прослышал он о беде Эле и решил поехать к нему, чтобы утешить и успокоить. Был он завистлив и черен в своих помыслах. Приехал Чусук к Эле. Стал Эле гостя угощать, проявлять заботу, а хитрый Чусук льстил Эле и все уговаривал взять в помощники работящего и отзывчивого мальчика-сироту. Эле такая идея очень понравилась, и он обещал наведаться в гости к Чусуку. А тот, вернувшись, отдал своего сына соседу и приказал сыну все терпеть, все лишения и невзгоды, ведь сосед был бедняком, таким же, как когда-то Эле.

Осенью Эле отправился к Чусуку. Там увидел он «сироту» Айнада. Это был сын самого Чусука. Айнад был скромен, вежлив, отзывчив и очень понравился Эле. Взял Эле Айнада с собой. А когда настал срок и Эле ушел из жизни земной, то все, что имел он, отошло Айнаду.

А на самом деле Айнад был жестоким и властным, беспощадным и грубым человеком. И вот однажды, когда наступило время перекочевки, люди увидели, что Эдека невозможно оторвать от земли. Айнад же торопил их и приказал бросить Эдека. И как ни уговаривали его потерпеть немножко, подождать еще некоторое время, он не захотел их слушать. Приказал бросить Эдека на становище, а стадо вести к Чусуку. Так и сделали.

А был среди эвенов седовласый Бучо, который никак не мог смириться с тем, что бросили Эдека. Решил он вернуться в старые места.

Между тем в становище Чусука и Айнада беда приключилась: стали гибнуть олени. И продолжалось так несколько лет. И понял тогда Чусук, в чем причина всех его бед и как он был несправедлив к людям. И убил себя, вонзив кинжал прямо в сердце. Печальна была участь и сына Чусука Айнада. Убежал он в тайгу. Как будто сила какая толкала его и гнала в лес.

Ну а Бучо ехал и ехал к родным местам. И приехал, и нашел Эдека, которого злой и жестокий Айнад заставил бросить когда-то. И зажег Бучо багульник, и дымом его напитал священного Эдека.

А потом поднялся на вершину горы, где покоились Эле и Огда, поклонился их могилам, а утром вместе с Эдеком отправился в те угодья, где их никогда бы не нашли люди Чусука. И пока шел он, от тех оленей, что были с ним, плодились новые, и стало стадо большое, а потом очень большое.

Однажды он встретил своего сына. Стали они жить вместе. Прошло какое-то время, и попросил Бучо сына исполнить наказ: перевести бедных и обездоленных людей, у которых нет ничего. Хороший сын исполнил отцовскую просьбу. И с тех пор стало всем хорошо. И в радости, и в трудностях помогали они друг другу.

Дженкоуль закончил рассказ. Растроганный Вадим Петрович подошел и обнял проводника.

– Прекрасная сказка, грустная и поучительная. Все как в жизни.

– Очень красиво, господин Дженкоуль, – не удержался от похвалы и Черчилль. – В Америке мы могли бы стать компаньонами: вы рассказываете свои сказки, а я играю на гитаре и пою свои песни. Приглашаю тебя в мой Нью-Йорк после экспедиции, а после гастролей мы поедем к индейцам и устроим состязания на сказках! Что скажешь, Элен, хорошая идея?

Но Элен сникла. Грустные воспоминания пробудила в ней легенда Дженкоуля: столько лет искала своего любимого по всему свету, а теперь вот здесь, в далекой тайге, сидит и слушает сказку о счастливой любви.

– Спасибо тебе, Дженкоуль, за рассказ. Это удивительная легенда. Ее нужно издать, чтобы все узнали о любви Эле и Огда.

К костру вышел Катаев.

– Господа, пора делать отбой. Давайте отдыхать. Дежурим по двое. Через каждые три часа смена. Первая вахта – я и Степан, затем Вадим Петрович и Григорий Матвеевич, а с ними господин Черчилль. К утру их сменят Дженкоуль и Никола. После завтрака отправимся к пещере, а затем и отплываем.

Ночь стояла на удивление теплая, поэтому кто-то расположился спать тут же у костра, кто-то ушел к лодкам и там, забравшись под шерстяную накидку, уже сквозь дрему видел звездное небо.

Катаев с сыном сидели у костра, поддерживая огонь.

…Оставим их всех до утра. Эта ночь будет спокойной. Завтра им предстоит новый трудный экспедиционный день…

Регулярное пароходство по Лено-Витимской системе относится к концу 50-х годов XIX века. Паровых судов еще не было, развивались самосплав, бурлацкая и конная тяги. В подтверждение этих слов хочется привести запись В. А. Обручева из его воспоминаний. Эта запись относится к путешествию на Ленские прииски:

«Мы проехали еще две станции дальше Качуга – до Жигаловой, где начинается постоянный водный тракт в Якутск.

Отсюда приезжающим в теплое время года дают на станциях не экипаж с ямщиком и лошадьми, а лодку с гребцами, которые и везут путешественников как вниз по реке, так и вверх. В последнем случае к гребцам присоединяют еще лошадь и мальчика: лошадь тянет лодку с пассажиром и гребцами вверх по течению на бечеве, мальчик едет верхом и управляет ею, гребцы правят лодкой, подгребают в помощь лошади в трудных местах и, сдав пассажиров на следующей станции, плывут на той же лодке домой, а мальчик едет назад верхом по тропе.

Лошади тянут лодку бечевой; из гребцов один сидел на корме и управлял лодкой посредством весла, второй был на носу и следил за состоянием бечевы, направлял ее, командовал конюхом.

Бечева то натягивалась струной, то шлепала по воде и при этом могла зацепиться за камень, за куст, за утонувшую в реке корягу. Тогда гребец на носу кричал «зарочило», конюх останавливал лошадь, а гребец освобождал бечеву, подбрасывая ее, или подтягивал лодку к препятствию. Когда бечева тянулась по воде, она постепенно захватывала много водорослей, тяжелела и тонула. Тогда раздавался крик «маша набрали!». Опять нужна была остановка, чтобы освободить бечеву от этого «маша».