Юрий Тупикин - Вольные повести и рассказы

– В награду тебе – откроешься сам через много лет своему праправнуку святым духом. И будешь служить ты ему по своей родовой доброй воле. Тогда снова встретимся. Прощай, мой любимый сподвижник! – На этом дружени простились.

А случаен он потому, что приурочен к Выборам, поскольку праправнук Дубыни, владел теми же свойствами общаться с духами, что и Внук. Надо, «вишь», на всякий случай помогать молодому внуку занять пост Внука. Стало быть, помогать случаем. Но важнее его человеческие качества. Он отслужил старшиной роты спецназа с орденом «Мужества», окончил педунивер и написал роман о язычниках. И это не всё. Он был братом Милянки, облюбованной Князю в жёны. Обо всех способностях Любана знали в Горынях дотошно, потому что по воле обычая он представлялся собранию молодых горыничей. А они своими вопросами вывернули наизнанку всю его подноготную. Ну и что, что написал роман. И они пишут. Ну и что, что станет помогать Князю – у всех тоже помощников, хоть отбавляй. Но для Князя Любан был той находкой, которая облегчает жизнь. Успешная защита Князем докторской диссертации была бы невозможной без Внука или без Любана. Дед-Внук отказался тогда без Любана. И Любан сделал всё, что требовалось от лаборанта-режиссёра-оператора. Духи – реликты друженей Горыни и Дубыни сработали на славу. Выявились до того не известные способности духов, они могли представать в плотном облике, который можно пощупать. Над Любаном можно подтрунивать и иронизировать. Он свойский парень. Он занял в душе Князя место друга, которое пустовало. С ним они и мозговали по поводу политического прогноза. А то, что Князь стал доктором физико-технических и астральных наук, не прибавляло ему ни одного плюса на собственных Выборах. Докторов среди молодёжи хватало. Здесь даже конюхи доктора наук. Горыни продают своих коней за границу, огребая миллионы «условных единиц».

Любан подходил к проблеме прогноза практичнее своего друга.

– Постой-ка. С кондачка не получится. Догадываться хорошо, но думать в два раза не хуже. Надо внедриться в психологию проводимой политики. Надо вжиться в печёнки президента. Надо переварить все газетные, телевизионные и фольклорные сплетни. Надо, видимо, понимать, что он, натворив зло на посту президента, за что его беспрерывно импичируют в парламенте, боится нового президента больше Думы. Не захочет ли он действительно креатировать преемника, как своего гаранта? Надо вывести на бумагу всех возможных и невозможных политиков и авторитетных граждан России, кто с какой-либо вероятностью может занять Кремль, ответив чаяниям Ельцина, – так ставил вопросы друг Князя. И политики были выведены на бумагу. И даже на стрелковые мишени в тире проставлялись первые буквы их имени. Друзья внедрялись и вживались, расстреливая бумажные «головы» знатных лиц, не предполагающих своего «участия» в пророческих упражнениях ребят из Горыней. Были придуманы игры, типа «очко», с периодическим выбрасыванием пальцев, что означало выкидыш нового лица…

Они перебирали имена преемников Ельцина, среди которых мелькали Немцов, Чубайс, Рушайло, Рохлин, Куликов, Примаков, Рыбкин, Селезнёв, Зюганов, Жириновский, Черномырдин, Гайдар, Кириенко, Степашин, генерал Лебедь, Козырев, Иванов и другие. Молодые люди, практически не имевшие понятий о перебираемых ими людях, тем не менее, понимали, что им не из кого выбрать. Ни один из них не напоминал своей солидностью или той самой харизмой великих деятелей прошлого – Ленина, Сталина, Троцкого, Жукова, Королёва… Но даже эти колоритные люди имели при своей жизни непримиримых оппонентов, почитающих их как ничтожество. Например, были непримиримые противоречия у конструкторов Королёва и Глушко. Например, в своих воспоминаниях Троцкий мелочно и скрупулёзно выискивает и доказывает, что по сравнению с ним Сталин был совершенный нуль… А если иметь в виду непатриотичные, иначе не скажешь, тяготения пигмеев, типа актёра Михалкова, телеведущего Малахова и других подобий им, к выбросу гения революции Ленина из мавзолея, то тут только разводишь руки. Такими примерами пруд пруди.

С досады Князь периодически восклицал:

– Та-ак. Ну, из нечего выбирать!

На что молодой писатель Любан, поднаторевший в своём романе в афоризмах и каламбурах, также периодически успокаивал:

– Когда из нечего выбирать, выбирают, из чего есть.

– Та-ак. И ни одной женщины! – восклицал Князь.

– Постой. А знаешь ли ты, что у политика женщины и арбуза-арбузихи попа шире? – шутил Любан.

– Зато слаще, – догадался непорочный Милан, оба стали смеяться. Однако вывод сделал Любан:

– Ладно. Оставим пока Сеньке шапку, а Феньке колпак. Думаем дальше.

Тем временем среди этих более или менее заметных людей России они на всякий случай выписали неприметного человека с фамилией Путин. Они задавали варианты действий своим воображаемым управителям, на которые они попросту не тянули. Какие-то псевдюки и псевдюкмены. Гайдара они отметали по той причине, что этот «просто умный» толстяк оказался не просто неумным, но самым гнусным глупцом, поправшим не только благополучие людей, но и мораль советских людей, сходную с его дедом, писателем Гайдаром. Чубайса они сбрасывали по той причине, что народ никогда не поддержит автора ваучеризации России, про которого уже написана книга «Враг России». Они полагали, что так же полагает и Ельцин… Кириенко не мог пройти как невероятный болтун. Генерал Лебедь – этот из комедии Грибоедова «Горе от ума»… Козырев напрасно втирает очки, что он русский, еврей из него выпрыгивает из глаз и из носа… Черномырдин – это вероятный туз, но уже сыгравший свою партию. И так далее, и так далее. Лишь одного человека они не обсуждали и не комментировали – это Путина. И в России из всех множественных прогнозов, данных политологами и обыкновенными гражданами, никто не назвал имени Путина. Настолько малозаметным был этот человек. Впервые назвал его Любан.

– Та-ак! Ты что? Этот беленький зайчик годится разве что на завтрак Черномырдину… – возражал Князь.

– Может и так, но будем опробовать всех, – говорил Любан, и всё чаще его стрела (он мало-мало научился держать лук) стала поражать букву «П» на стрелковой мишени. Больше того, и на пальцах он выбрасывал это имя. В конце концов, Князь попросил обоснования.

– Какие обоснования. Одна интуиция. У нас у власти кто только не был. Юристы, экономисты, начальники политуправлений фронтов, чекисты и прочие лица. Только шпиона не было… Я, как полевой разведчик, уважаю шпионов… Кстати, твой дед Малай тоже разведчик, Герой Советского Союза. – На этом обоснования заканчивались.

– Люб, тогда объясни мне несуразность. Путин – разведчик, естественно, он и должен быть малозаметным. А как же ты, косая сажень, тоже был разведчиком? – спрашивал Князь.