Владислав Картавцев - Восемнадцать часов дурдома

Илона оказалась девушкой очень веселой и непосредственной – она улыбалась, очень много шутила, и Андрею с ней было хорошо и уютно. Единственно только – не хватило водки: в самый неподходящий момент она закончилась.

Андрей изъявил желание раздобыть еще, отправился в магазин и обнаружил, что уже десять часов, и крепкий алкоголь не продают. Он повертелся около кассы, попытался договориться с продавщицей – бесполезно! Она утверждала, что компьютер блокирует оплату всего спиртного, и отпустить его нет никакой возможности.

Андрей расстроился не на шутку, а когда вернулся назад и обнаружил, что на двери подъезда висит домофон, а он не запомнил номер квартиры Илоны, взъярился уже всерьез. Да только все без толку!

Он покрутился рядом с дверью минут десять, понял, что замерзает, ткнул в первый попавшийся номер и представился сантехником, которому нужно срочно попасть внутрь, а его не пускают. Дескать: «Позвольте войти, у вас унитаз на втором этаже засорился!» – в одном из сериалов про бандитов и ментов Андрей видел, что именно так преступники попадают внутрь.

В кино, может, и так, но в настоящей жизни его обозвали бомжом, уродом и ё. ным козлом одновременно и пообещали, что если он еще раз позвонит, то ему разобьют башку молотком. Пришлось отступить и ретироваться к себе – к холодной постели и неудовлетворенному сну натощак, вследствие чего Андрей люто возненавидел электоральные процессы и решил, что обязательно сделает по ним достойный большого ученого материал.

Постепенно он втянулся и теперь не пропускал ни одних выборов – будь то муниципальные, региональные или общероссийские, и с каждым разом ему становилось все интереснее и интереснее. Стопка аккуратно изложенных на листочках наблюдений росла и росла и вскоре должна была вылиться во что-то грандиозное – да вот хотя бы в патент с оригинальным названием!

– А вот интересно! – Андрей отключил интернет и встал размять плечевой сустав (два сустава). Что-то у него в последнее время побаливала спина, да и вообще всё побаливало, так что гимнастика Айенгара могла помочь. – Возьмем политика! Еще лучше – психованного политика. Политика, который сошел с ума на производстве прямо в здании Государственной Думы после принятия пакета из ста тринадцати законов разом. Эдакий трудяга, не выдержавший груза ответственности! Его можно пожалеть, но нас больше интересует прикладной аспект.

– Допустим, у него наблюдается измененное пограничное состояние – ИПС, не путать с ППС, ДПС и ИМЦ (индивидуальным менструальным циклом). Какими словами можно его описать? – Андрей вытянул плечи вверх, простоял в напряженной позе семь секунд и расслабился. Потом повторил всю последовательность семнадцать раз и вновь уселся за стол.

Мысль об ИПС политика (политическом ИПС) целиком завладела им, и он по своей многолетней привычке вгрызся в кончик карандаша:

– Что же, есть время поразмышлять. Упражнение на подбор синонимов – как в средней школе! «А теперь, господа ученики, мы потренируемся! Задача: наиболее ярко, сочно и емко чиркн у ть картину психа – вернее его мыслительный процесс!»

Чтобы слова не пропадали всуе, Андрей достал чистый лист бумаги и стал рисовать на нем тезисы:

– Итак, псих – это:

– аберрация сознания! – хорошо, Денис!

– искривление восприятия! – отлично, Дмитрий!

– выверт мозга! – прекрасно, Демьян!

– обрушение логики! – великолепно, Демид!

– переклин образа! – замечательно, Дурбан!

– бифуркация полушарий с подменой понятийных интерпретаций! – превосходно, Дистарх!

– крестообразное скольжение мыслей вдали от основного потока! – блестяще, Демиозис!

– дистанционное зондирование шунта с вентиляцией мозжечка! – ну, это ты совсем загнул, Деристофан, хотя и притягательно, притягательно!

– Фу, устал! – Андрей посмотрел на свои скользящие каракули и вдруг решил поупражняться в составлении сложносочиненных имен.

– Например, что будет, если скрестить Ваню и Аню? Ванян, Иванян, Анюван, Аюван, Ваин, Иан и еще много чего! А если совместить Бориса и барышню Анжелу, то получится без всякого сомнения Брожела, что говорит о ее высоком интеллекте. Ведь не может девушка с таким именем быть тупой, как козья морда! Хотя, постойте, разве у козы морда тупая?

Андрей закрыл глаза: «Чистый бред, и на что он только тратит свое время!»

Андрей громко чихнул – точно! Бред. И вообще, весь сегодняшний день какой-то нескладный, хоть и идет как обычно! Нет удовлетворения, нет полета мысли и плавности суждений! А всему виной – противная погода, настроение, оставляющее желать лучшего, и ночное невысыпание. В нем виновен подонок-сосед-снизу, который всю ночь гремел на кухне кастрюлями и нещадно материл какого-то Сиськина, который не желает платить бабло, а все хочет на халяву и на реализацию.

Сосед-подонок-снизу был так опечален этим обстоятельством, что выпил, наверное, никак не меньше ведра, вследствие чего настолько разошелся, что вдобавок к кастрюлям решил среди ночи завести Black Sabbath, чем перебудил уже весь дом. В итоге жильцы сначала поочередно ломились к нему на квартиру и страшно ругались, потом плюнули и вызвали полицию, которая приехала уже под утро, скрутила соседа и силком увезла его в участок на допрос по поводу Сиськина, бабла, кастрюль, сковород, а заодно и выяснить, где он взял такое старье, как Black Sabbath, и почему крутит его так громко.

А Андрею нужно было в шесть утра вставать, поэтому он промучился всю ночь, настолько озлобился, что решил непременно каждую неделю аккурат по субботам подбрасывать соседу в почтовый ящик использованный презерватив или – что еще лучше – заливать замочную скважину в двери его квартиры клеем «Момент», чтобы эта сволочь по выходным не могла вырваться на простор.

– Кстати, это мысль! Насчет «Момента»! Может, нюхнуть для бодрости?

– Отставить нюхать клей! – Андрей быстро выпрямился на стуле и вскинул ладонь к воображаемому козырьку фуражки, – есть, отставить нюхать клей! Виноват, больше не повторится! Прошу отправить меня на фронт на передовую! Вот именно, на фронт! Скоро, скоро придет и твой черед – в пятнадцать ноль-ноль, как штык! Но пред этим – обед! А до него – всего час!

В кабинет постучали.

– Ну! – Андрей недовольно сморщился: меньше всего ему хотелось с кем-то говорить. Спокойные предобеденные шестьдесят минут он планировал использовать для самосовершенствования (немного размышлений, немного кандидатской, немного опосредованного творчества – чтоб заработали мозги).

Что до творчества – то оно, по мнению Андрея, разделялось на две категории: прозаическая проза и высокий штиль (штиль, в смысле стиль, и никак иначе). Андрей считал себя личностью продвинутого кругозора и поэтому имел твердые убеждения, что ему с его огромным гармоничным внутренним миром подходит именно поэзия – высочайшей пробы. Но ее еще нужно было поискать.