Владислав Картавцев - Восемнадцать часов дурдома

– Простите, девочки, пойду подкрашу губки! – Андрей, схватившись за левый бок, резво выскочил из-за стола и рванул к туалету. Громкий смех Виктории был ему напутствием – девушка по достоинству оценила шутку.

– Самое нужное помещение в любом здании – это, безусловно, сортир! Особенно если точно знаешь, где он расположен! – Андрей на ходу перехватил снующего без дела официанта и поинтересовался, куда бежать. Туалет оказался замаскирован под фальшивую лоджию, что по задумке владельцев кафе, вероятно, добавляло камерности и домашней атмосферы.

– Интересно, наработал уже на язву или пока еще нет? – Андрей удобно взгромоздился на общественного белого друга, предварительно обложив стульчак специальными одноразовыми прокладками (аж четырьмя, хотя можно было обойтись и одной). – Будем надеяться, нет, поскольку не хотелось бы в столь юном возрасте чувствовать себя инвалидом. Я ведь пока юн!

– Что ты знаешь о юности, кретин? – внезапно внутри Андрея пробудился потусторонний внутренний голос. – На твоем месте я бы даже и не заикался о вещах, о которых не имеешь ни малейшего понятия!

– Это я-то не имею? – от возмущения Андрей чуть не упал с унитаза, быстро достал из кармана сигарету и закурил. – Если хочешь знать, я и есть сама юность – квинтэссенция юности!

Андрей покосился на висящий прямо напротив его головы знак с перечеркнутой дымящейся сигаретой и глубоко затянулся. – А, может, голос прав, и уже пришло время маразма?

– Вот-вот! И я об этом долдоню уже битых полтора часа! – в интонациях внутреннего собеседника послышались злорадные нотки. – Ты – старый козел, тебе только и остается, что копаться в себе!

– А вот и нет! – Андрей сплюнул. – Вот заметь, плевать я хотел на тебя и на твои потусторонние мысли! И если захочу, велю заткнуться – причем навсегда!

– Ну-ну! – угрюмо пробасил голос и обиженно замолчал.

– Могли бы, между прочим, и литературы подложить! – Андрей, не дождавшись продолжения увлекательного диалога, обшарил взглядом кабинку и убедился – читать нечего. – Боятся, что украдут или пустят на «козьи ноги»?

Андрей представил, как вырывает страницу с изображением какой-нибудь полуголой актрисы (или даже не какой-нибудь, а целой Веры Штольц!), сворачивает в трубочку и набивает махоркой. Потом быстро поджигает и втягивает глянцевую красоту в себя, чувствуя, как при этом душа актрисы проникает в самый центр организма и наполняет его сопричастностью – а, может, даже познанием телесного.

– Да! Вот бы стать знаменитостью! – от зависти у Андрея вдруг свело скулы. – Или миллиардером – как там его, Надомниковым! Молодой хлыщ, бабла море, и девушки вокруг – мне и во сне такие не приснятся! И сниматься в «Корте» рядом с красоткой Веркой Штольц – а не по подвалам лазить, как мышь, гадая, прибьют тебя сегодня психи или просто поглумятся!

Андрей тяжело вздохнул. Сгорбился на унитазе – при воспоминании о подвале настроение скатилось ниже абсолютного нуля. Перед глазами Андрея всплыл улыбающийся скромной застенчивой улыбкой Акакий Сын о чкин и сурово погрозил ему пальцем:

– Что же ты наделал, Изольдыч? – лицо Акакия скривилось, губы задрожали, как под напором лютого северного сквозняка. – Я ведь тебе доверял всей душой, а ты? Ты бросил меня под танки, а сам сбежал! Разве так поступают с бойцами?

– Уйди, прошу! И без тебя тошно! – Андрей рявкнул на фантомного санитара (тот немедленно исчез), опомнился и резво вскочил с унитаза. – Нет, нужно возвращаться – так недолго и самому двинуться рассудком! Красотки ждут меня, и прочь угрызения совести! В психиатрии, как и на войне, жертвы неизбежны! Солдаты и медперсонал гибнут под бомбами!

Андрей замахал руками, пытаясь загнать под потолок сигаретный дым – а там его добьет работающая вытяжка. Операция: «Дыму – бой и отсутствие перспективы!» заняла у него еще минуты три. Зато свидетельств правонарушения не осталось совсем – а ведь уже довольно давно курение в кафе и ресторанах запрещено совсем, и за него обязательно наложат огромный штраф. Так что Андрей спас хозяев точки общепита от серьезного ущерба!

– Еще одно доброе дело за сегодня обязательно пойдет мне в портфолио, когда на небесах будут решать, в какой котел меня определить – с кипящей смолой или для начала с подостывшей – чтоб привыкал к температуре постепенно! – Андрей вымыл руки, закинул в рот «Орбит», показал самому себе тридцать два белых зуба (посредством отражения в зеркале) и вышел наружу. Всё – теперь он готов к вечерней трапезе и более тесному плотскому общению! И желудок отпустило – слава богу!

Рядом с туалетом топтался разгоряченный мужик, которого, видно, сильно припекало. Время от времени он пытался зажать рукой нечто снизу торса, но спохватывался и только громче шамкал челюстями. Мужик дико взглянул на Андрея, выходящего из двери, и пулей ринулся внутрь.

Спустя секунду Андрей услышал его животный стон облегчения и снова порадовался за себя – одно доброе дело превратилось в два! Ведь разве смог бы мужик без длительного ожидания ощутить всю прелесть процедуры облегчения?

Впрочем, бог с ним, с этим сортиром! Андрей устремился вперед – к девушкам!

Отодвинув штору, он немедленно убедился – здесь произошли перемены! Теперь все четыре девушки приткнулись на одном диване и жарко обсуждали картинку из ноутбука. Фильм!

Девушки не обратили на Андрея почти никакого внимания, целиком и полностью поглощенные разворачивающимися на экране событиями, и Андрей, схватив со стола эскалоп и вилку с двумя кусочками хлеба, встал позади них – ему тоже было интересно, что же там такое показывают.

– А ты вовремя! – одна Анжела соизволила оторваться от экрана. – Как раз фильм привезли – вернее, промо-ролик! Чувствую, кино будет – бомба! Ты только посмотри на начало!

На экране тем временем шли титры:

«Однажды в далекой-далекой клинике где-то на краю мироздания! Встречайте! Поле битвы – психиатрическая больница! Все действующие лица существуют на самом деле! Новый документальный реалити-фильм режиссера-загадки, режиссера-невидимки, режиссера, разрывающего шаблоны, режиссера Кольчинской! «Подвал»!»

Прочитав уплывающие вверх слова, Андрей поперхнулся и закашлялся так громко, что девушки все одновременно яростно зацыкали на него, а Тамара даже пригрозилась выгнать Андрея на улицу – чтоб не мешал наслаждаться творчеством! Андрей замолчал – хотя ему было что сказать – очень даже было!

Железные двери огромного грузового лифта разошлись с жутким скрежетом.

Невдалеке от лифта – толпа. Камера выхватывает из толпы парочку лиц – по виду, совершенно сумасшедшие! Толпа взрывается дикими криками, переходящими в оглушительный разнобойный визг.