Галина Павлова - Чужие проблемы

– Ты удивительная женщина. Язык, как у змеи-скарапеи, а поступки – как у матери Терезы. Мы переписывались открытым текстом. Да и судя по экстентам, это не совсем файлы е-mail. Это ведь программа-шпион? Интересно, где она их скачала?

Похоже, Гинтерас тоже не знаком с шифром.

Мой гость наклонился к компьютеру через мою голову. От него пахло хлорфилиптом и «стрепсилсом». Никогда не думала, что запах лекарств может быть привлекательным. Но Гинтерас сразу воспринялся моими органами чувств, как домашнее и совершенно безопасное существо. Так убийца он, или нет?

– С твоего компьютера не могу определить. Жаль. Давай посмотрим с другой стороны. Ты думаешь – это какая-то информация, связанная с теми таблетками-наркотиками, которые ты выпила?

– Возможно, – я внимательно посмотрела на него. Его взгляд был задумчивым. Он нависал надо мной, почти касаясь подбородком моих волос.

– Если это переписка контрабандистов, тогда там может быть время отбытия и прибытия, номер партии… – Гинтерас немного отодвинулся от меня. – Какие у тебя волосы красивые, – хмуро добавил он.

– Спасибо за комплимент – мы оба замолчали.

Стоп. «Вампир» читал номер партии по бумажке. Не эта ли бумажка лежит у меня в кармане пальто? Надежда, что это чем-то нам поможет, небольшая, но стоит попробовать. Ничего не объясняя моему гостю, я метнулась в прихожую.

Смятый листок был на месте. На нем каракулями «вампира» выведены слова «Новопассит», «Солпадеин» и несколько цифр. Оставалось только проверить!

– Что это? Ключ? – спокойно спросил Гинтерас, нахально восседая на моем месте.

– Нет, просто одна догадка. Встань. Это мое место, – хмуро сказала я. Но Гинтерас только подвинулся, и мне пришлось сесть вплотную к нему.

Открыв первый длинный файл, я начала сравнивать числа на бумажке и в тексте. Расчет был прост. Если последовательность хотя бы части чисел в любом месте числового ряда совпадет, то весь ряд несет информацию именно об этой партии лекарства. И тогда у меня есть шанс хотя бы что-нибудь узнать. Руки у меня дрожали от нетерпения, а сердце учащенно билось. Первая цифра, вторая…, девятая… Yes! Девять цифр подряд, начиная с седьмой в тексте и первой на бумажке, совпали! В первом же файле! И случайностью это быть не могло. Значит, эти девять цифр означают партию товара! И ничего здесь не зашифровано, все передавалось открытым текстом.

– Ты профи! – одобрительно кивнул мой невольный компаньон. Он тоже был увлечен, и взволнованно дышал мне в ухо. – Остальные цифры могут быть временем и датой отправки, а может, закодированным местоположением. А где ты это взяла?

– Там же, где и файлы.

– Жаль, что мы не знаем точно ни одной даты…

Мы? Нет, одну дату, я, кажется, знала. Славик украл лекарства, скорее всего, из разбитой машины. Машину вел «вампир». И поступил он в больницу по словам доктора в прошлую субботу. Какое это число? Я посчитала и начала смотреть на цифры, окружающие номер партии…

Итак, если эти четыре цифры – дата прибытия груза, а следующие четыре – время прибытия, то… То что? Ерунда какая-то, таких дат не бывает. А если по-другому? Если нули вообще пропускаются? А вот теперь, похоже. Значит груз, часть которого попала в руки Славика, отбывал из нашего города. А восемь цифр в конце – дата прибытия в нужное место, которая уже давно позади.

Гинтерас с интересом наблюдал за мной. Он не мог слышать наш с доктором разговор, и ничего не понимал.

– Ну, каковы результаты мозгового штурма? – наконец, не выдержал он.

– Пока никаких, – заставить меня проболтаться можно было только под страхом смерти.

Гинтерас кивнул, и его рука украдкой обняла меня за плечи.

Я нетерпеливо стряхнула ее и продолжила размышлять. Проверить правильность моей идеи было невозможно. Но попытаться найти аналогию во втором файле с таким же количеством цифр можно. Если эти цифры в середине – номера партии, которые мне неизвестны, то дата убытия… Послезавтра в десять вечера? Или в час? А откуда ЭТО убывает?

– Может, отложим свои исследования до завтра? Утро вечера мудренее, – пробормотал Гинтерас. – Я больше не могу.

Он повернулся ко мне лицом и посмотрел в глаза.

– Чего ты не можешь? – удивилась я.

– Ждать, – пробормотал он. Ласково взял мое лицо в ладони и поцеловал, не давая мне опомниться. Получилось у него очень хорошо – нежно, совсем неагрессивно. Почему мне раньше не нравились блондины? А сейчас нравятся? Я грустно подумала, что просто, по меньшей мере, год ни с кем не целовалась.

– Я так этого хотел. С первой встречи, – продолжил соблазнять меня Гинтерас. В мерцающем свете монитора его глаза, казалось, тоже мерцали, маня, завораживая… Не дожидаясь моего ответа он снова меня поцеловал.

Моя голова начала кружиться, а тело, казалось, сейчас растает от нежности и растечется лужей по полу…

Стоп! Вдруг опомнился во мне рассудок: «Ты умудрилась ошибиться уже дважды. Тебе пришлось зализывать раны долго и мучительно. А ведь его предшественников ты знала очень хорошо. Этого мальчика-одукванчика ты не знаешь совсем! Даже его настоящего имени. Да что говорить, ты даже не знаешь, нравится ли он тебе, или бабушка права, и ты сходишь с ума от одиночества?».

Я отпрянула от моего ночного друга и заставила себя засмеяться.

– Ты не слишком торопишься?

– Тороплюсь. У меня очень мало времени, чтобы тебя завоевать. Я приехал слишком ненадолго для традиционных ухаживаний. А ты мне очень нравишься. Правда, и не виртуальная, а настоящая, живая, – он не повторил попытки меня поцеловать, только грустно смотрел своими серыми глазами, которые в полумраке казались совсем темными.

Два дня – и практически признание в любви, а говорят, что прибалты флегматики.

– Ладно, завоеватель. Будем считать, что блицкриг захлебнулся. Ложись спать.

Сурово, чтобы скрыть смущение своей реакцией на его поцелуй, ответила я.

– Ты мне не веришь, – прошептал мой неожиданный обожатель и обиженно занял свое место на диване.

– Выздоровей сначала и стань адекватным реальности. Бай-бай! – я эффектно удалилась в бабушкину комнату и заняла свою раскладушку, стараясь не сильно заскрипеть креплениями. «Одни обижаются, – философски подумала я – А на раскладушке спят совсем другие» – и… заснула.

Мои блестящие умозаключения были абсолютно бесполезны без остальной информации. Даже если мои догадки верны, и я знаю, когда произойдет отправка товара, то, все равно, мне неизвестно, где это все будет происходить. Единственной моей слабой надеждой что-то узнать была мать Славика. «Старуха», у которой «вампир» забрал остальные медикаменты. Он не говорил о ней, как о «жмурике», значит, она была жива. Возможно, на упаковках, или на коробках был указан какой-нибудь адрес. Или Славик, что-нибудь ей рассказал. Во всяком случае, стоило попробовать. Быстро собравшись, и провозгласив всем заинтересованным лицам, что иду за хлебом, я направилась на охоту за информацией.