Антон Кротков - Я – пират

Своим обликом Марго воплощала понятие «вульгарность»: плохо прокрашенные – с чёрными корнями волосы «под платиновую блондинку», обилие косметики на одутловатом лице, мушка над большим пунцовым ртом, прокуренный грубый голос. Разговаривая со мной Марго курила, не утруждая себя тем, чтобы выпускать табачный дым в сторону от моего лица:

– Скажите, а как вы собираетесь убить этого жирного бегемота?

– Пока не знаю, – откровенно признался я, – но мне необходимо как-то это сделать.

– Жаль, – Марго разочарованно вздохнула. – Видимо, я рано обрадовалась. У вас такое растерянное лицо, будто это вас сейчас будут убивать. А у Мартеля между прочим пистолет. И на этот раз он заряжен. Уж извините, господин герой, но я не могу каждую ночь выкрадывать у пьяного «мусью» патроны из его «пушки».

– Ничего, я как-нибудь сам.

– Да вы не обижайтесь.

Марго примирительно улыбнулась.

– Надеюсь, у вас всё получится. Мартель давно заслужил билет в Ад.

Выходя из номера, я прихватил с собой недопитую бутылку, что осталась от парочки, занимавшей комнату до нас. На дне её плескалось немного жидкости бурого цвета.

Я быстро прошёл по коридору, открыл окно, спустился на крышу пристройки и спрыгнул в маленький дворик. Забор мне перелезать не пришлось, так как в одном его месте отсутствовали несколько досок. Я нырнул в лаз и сразу увидел стайку мальчишек. Чумазые мордашки, словно по команде повернулись в мою сторону. Я поднёс бутылку к губам и запрокинул голову. Пока спиртное лилось по моим губам и подбородку, я, скосив глаза, исподволь наблюдал за поведением нежелательных свидетелей. Видимо, моя покачивающаяся на пьяных ногах фигура не заинтересовала их. Громко орущей на десятки голосов гурьбой они побежали на соседнюю улицу. А я поспешил к дому своего врага.

Несмотря на то, что я покинул «Прорву» значительно позже своего противника, мне пришлось ещё несколько минут дожидаться его появления. Засаду на Мартеля я устроил в густом кустарнике метрах в десяти от дверей его дома.

Вначале я услышал пьяный голос коллеги. Заплетающимся языком Мартель горланил какую-то песню похабного содержания. Вскоре я увидел и его самого: француза сильно шатало, словно он двигался по палубе корабля в сильный шторм. Я стал прикидывать, с какой стороны подбегу к противнику и как ударю его бутылкой по голове.

И тут на крыльцо хибары вышла сутулая женщина с усталым угрюмым лицом. Она принадлежала к местной народности. Видимо, это была одна из туземных жён француза. Я растерялся. Операция срывалась. «Сейчас они вместе войдут в дом – лихорадочно размышлял я. – Супруга уложит подгулявшего мужа спать, а сама будет рядом хлопотать по хозяйству. Чтобы достать Мартеля в доме мне придётся заодно перебить всех его обитателей. И ещё неизвестно, сколько их там!». Нет, к такому повороту дела я был абсолютно не готов!

Некоторое время женщина с выражением какой-то унылой покорности на лице наблюдала с крыльца за приближающимся мужем. Было заметно, что ей очень не хочется идти ему навстречу. Мартель сам позвал жену к себе – властно и злобно. А когда хрупкая и маленькая, словно подросток женщина подошла к французу, толстяк с размаху ударил её кулаком в ухо. Я видел, как дёрнулась голова несчастной. Но одного удара пьяному садисту показалось мало.

– Как ты мне опротивела, тупая мартышка! Когда только ты сдохнешь. В этой глуши я забыл, как выглядит нормальная ухоженная белая женщина. Вокруг одни самки макак и сифилитические шлюхи!

Постепенно зверея, Мартель яростно дубасил кулаками свою туземную жену, как боксёрский мешок. А когда хрупкая, похожая на молодое деревцо, женская фигура, будто надломившись, упала под ноги своему мучителю, француз стал пинать её ботинками. Причём, он бил не абы куда, а старался непременно попасть в лицо, в грудь или в живот своей жертвы. Лицо француза стало багровым. Он взмок от пота и тяжело сопел.

Наконец, подустав, доктор переступил через едва подающее признаки жизни тело. Вытирая рукавом рубашки пот со своего лица и шеи, француз направился к кабинке уличного сортира. Но дверь туалета оказалась запертой изнутри. Я предположил, что возможно там до появления доктора находилась другая его туземная наложница, которая теперь пыталась избежать «мужниных ласк».

Безуспешно подергав некоторое время дверь, и пообещал покалечить ту, которая засела в туалете, Мартель направился по тропе, ведущей к реке. Стараясь ступать, как можно тише, я последовал за ним, держась за деревьями.

Мартель собирался воспользоваться речным туалетом – дощатой платформой, установленной на сваях над водой. Как не был доктор пьян, он всё же не сразу приступил к отправлению своих физиологических нужд. Сперва доктор расстегнул кобуру, вытащил и привёл в боевое положение свой «Кольт»; подойдя к краю деревянной платформы, он некоторое время всматривался в воду, видимо, желая убедиться, что в тёмной мутной глубине не притаился грозный хищник.

Пока я находился шагах в двадцати от противника, прячась за толстым стволом какого-то дерева. Сердце бешено билось у меня в груди, я чувствовал как от волнения и страха у меня дрожат ноги. Сама судьба предлагала мне оптимальный способ избавиться от смертельного врага. Надо было только помочь складывающимся в мою пользу обстоятельствам.

У противоположного берега на отмели из воды выступали широкие и длинные гребнистые крокодильи хребты. Казалось, что хищные ящеры с ленивым любопытством рассматривали человека на помосте. Ещё одна пятиметровая туша неподвижным бревном лежала на красноватом песке пляжа. Но это было обманчивая сонливость. Как я уже знал, в это вечернее время дня крокодилы наиболее склонны к охоте на любителей прогуляться вдоль речных берегов и поплескаться после душного дня в прохладной воде.

Убедившись, что ему ничего не угрожает, Мартель спустил штаны и сел у края платформы. Пистолет он положил на доски настила перед собой. Я тихо стал подкрадываться к нему. Перед тем, как броситься на врага, я одним ударом о большой камень отбил дно у бутылки и выскочил на открытое пространство. Увидев меня, Мартель вытаращил глаза. Изо рта его вырвался возглас крайнего изумления: «О-о-о!». Вместо того чтобы схватить взведённый пистолет и расстрелять меня (он бы мог спокойно успеть это сделать), француз замахал на меня руками. Инстинктивно он отшатнулся от приближающейся опасности, и рухнул с платформы в воду. Мощный всплеск мгновенно привлёк внимание дремлющих хищников.

Я с содроганием наблюдал за тем, как быстро побежал к воде на своих кривых ногах бронированный ящер на противоположном берегу. Сонные туши на отмели тоже мгновенно сорвались с мест и со скоростью курьерского поезда пересекали речное русло.