Александр Асмолов - Фамильный шрам
- Название:Фамильный шрам
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент «Спорт и Культура»5c5c3e85-5306-11e1-aac2-5924aae99221
- Год:2010
- ISBN:978-5-91775-023-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Александр Асмолов - Фамильный шрам краткое содержание
Герои сказки путешествуют во времени. Перемещаясь из Петербурга наших дней в пышную столицу огромной империи Екатерины Великой и обратно, они сталкиваются с одними и теми же нравственными проблемами. Не важно, сжимает ли рука острый клинок, выводит ли изящный вензель мадригала или просто перелистывает страницы, где об этом написано, души и помыслы героев чисты, а судьбы связаны с Россией.
К тексту сказки даны интересные исторические комментарии.
Фамильный шрам - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Средь прочих пар закончив танец,
Алешка сдержанно кивнул.
Пылал предательский румянец
От носа до широких скул.
Он ей открылся в центре зала,
Чтоб по дороге все сказала —
Взаимно чувство или нет,
Но девушка молчит в ответ.
В его глазах блестит обида,
И кажется, что шум вокруг —
Насмешки всех ее подруг,
Готовящих ему корриду.
От улюлюканья толпы
И бык взметнется на дыбы.
Рука в перчатке белоснежной
Туманом на его руке
Лежит в прохладе безмятежной,
Уснув от ветра вдалеке.
Так невесома и беспечна,
В изящных формах безупречна,
Для поцелуя создана,
Одарит ласкою сполна.
И с каждым шагом до колонны,
Где ждет партнершу ее мать,
Он начинает вновь мечтать,
Что встречен будет благосклонно.
И чувства вспыхнут в резонанс,
И новый вальс подарит шанс.
Но нынче в танцевальной книжке [67]
Уж записей свободных нет.
Судьба противится парнишке
Сегодня получить ответ.
Померкли свечи в пышном зале,
И музыка слышна едва ли.
Он одинок среди толпы,
И все мечты его глупы.
Пылают щеки от позора,
Отвергнут на глазах у всех,
Казалось, близок был успех,
Но все утеряно так скоро.
Кто мог из нас в пятнадцать лет
Прожить с позором, шедшим вслед.
Пусть так, и он теперь в раздоре
С той, что мерещилась во снах.
Искать ли виноватых в ссоре,
Когда весь мир повержен в прах.
Скорее прочь из душной залы,
И в клочья эти мадригалы.
Но рядом голос: «Алексей,
Что, брат, фиаско жизни всей?»
Дыханье враз перехватило,
Заледенело все внутри,
И будто разом звонари
Ударили, что было силы.
Узнавший пламенный секрет
Над нами властен много лет.
Глаза сверкнули, как кинжалы,
И заиграли желваки.
Ухмылкою воображалы.
Сражен Алешка по-мужски.
«Изволите смеяться, сударь?» —
«Ой, страшно. Шел бы ты отсюда!»
И подпевал нестройный хор
На издевательства был скор.
«Вы оскорбили дворянина!» —
Рука рванулась, но эфес
Был дома, волею небес
Пыл охладив гардемарина.
Враги. К чему здесь канитель.
Был брошен вызов на дуэль.
Нашлись обоим секунданты,
Оружьем выбраны клинки.
Сошлись в подробностях педанты
Наутро биться у реки.
Круг посвященных клятвой связан
О том, что встретятся под вязом [68]
Бретеры в утренний туман [69]
И не придет тот, кто не зван.
Обоих душит жажда мести,
И не страшит большой скандал,
А выжившего – трибунал.
Что жизнь? Ведь речь идет о чести!
Никто не спросит, сколько лет,
Коль шпагу взял иль пистолет.
Глава VI
Остаток ночи сонный Питер
Глаз не сомкнул, как часовой.
Он ждал, когда с небес Юпитер
Уйдет с рассветом на покой.
Оставив утренней Венере [70]
В ее излюбленной манере
Явиться в ореоле чар,
То вдруг – Инанной, то – Иштар. [71]
Блистать на грани дня и ночи,
Даря неспящим миг любви
В объятьях верных визави,
Что вздоха жаркого короче.
Мы все романтики, когда
Сияет в сумерках звезда.
Алешка думал о дуэли,
Всю ночь сомненьями томим.
Казалось, пальцы онемели,
Чтоб не писать о том своим.
Перо упорно не хотело
Излить в строке легко и смело
То, что теснило нынче грудь,
Или хотя бы спора суть,
Возникшего, как смерч на поле,
Когда июльский небосвод
Не предвещал грозы приход,
И птахи щебетали вволю.
А небо пахло облаками,
Маня в зенит дневными снами.
Ужели, в тайной книге смертных
Его короткая строка
Среди таких же неприметных
Не тянется до сорока? [72]
Ужель, предписано судьбою
Иль тем, кто властен над толпою,
Строку сегодня оборвать,
Листать не книгу, а тетрадь?
Подобных мыслей рой незримый
Витал над юношей всю ночь,
Помог усталость превозмочь
И страх изгнать неукротимый.
Пусть сталь холодная клинка
Согреет нынче смельчака.
Писать, и вправду, расхотелось,
Ни матери, ни даже той,
Ради которой смерть и смелость
Казались озорной игрой,
Где туз не спрячешь за манжетой
И не расплатишься монетой.
Здесь только жизнь на кон клади,
А золотые не в чести.
Пусть так. И все решилось быстро
В расчете, что отступит он,
И будет жалок и смешон,
Как первоклассник пред магистром.
Однако, кто бы смог учесть
Все, что скрывает слово «честь».
Что даже жизни всей дороже,
И пусть всесилен был подлец,
Получит все равно по роже.
Державный не спасет венец. [73]
Свободы дух и честь – едины,
Им жесткий кнут не сломит спины,
И даже бледная с косой,
Придя, не станет госпожой.
В них предков дух и души павших
Навеки обрели приют.
Они его передают
Рожденным вновь и не предавшим.
Их можно всех по пальцам счесть.
Их мало. Все же они есть!
Разгоряченный мыслью спешной
О сопричастности своей,
Не стал молить о жизни грешной
Создателя вселенной сей.
Хотя и не был фаталистом, [74]
Не веровал в заветы исто, [75]
Но в час последний перед тем,
Чтобы исчезнуть насовсем
Или шагнуть ступенькой выше,
Честь защитив свою в бою,
Себе сказал: «Я устою,
И враг прощенья не услышит.
Судьба иль случай. Все равно.
И нынче будет решено».
Огонь свечи, как собеседник,
Сидевший в уголке молчком,
Приятель давний и посредник
В делах, намеченных тайком,
Вдруг покосился на Алешку,
Мол, это ты не понарошку?
И тени следом на стене
Качнулись, словно в страшном сне.
На крыше скрипнули стропила,
И по углам сгустилась тьма,
А, может, ночь вошла сама
И разрешенья не спросила.
Бывает в предрассветный час,
Что гости посещают нас.
Алешке сразу стало душно,
И он рванулся на балкон,
Где звезды таяли послушно,
Как будто мчался Фаэтон. [76]
Туман клубился под ногами,
И, словно созданный богами,
Дом возвышался, как Олимп, [77]
И чудился над парнем нимб.
В восторге он раскинул руки,
Как будто силился взлететь.
Над поручнем уже на треть
Завис, забывши об испуге.
Был околдован красотой
В наивности своей святой.
«Алеша… – слышит сзади голос. —
Что свет не гасишь до утра?»
Застыл. Сомненье в нем боролось.
Так это сон или игра?
«Опять читаешь до рассвета…
Беда для нашего бюджета!
Кто обещал послушным быть
И поубавить свою прыть?»
Он обернулся. Из-под шторы,
От ночника, струится свет,
И старый на полу паркет,
Давно утративший узоры.
И ручку на балконной двери
Как будто грызли злые звери.
Тревожной поступью за шторой
Метнулись легкие шаги.
Но не ботфортом и не шпорой
Не выдали его слуги.
Сергеич с матерью похожи,
И голоса, и тон… Но все же…
Так говорить могла лишь мать,
Не мог ее он не узнать.
Теперь лишь ткань между мирами,
Шагнуть или остаться здесь?
И шпагой постоять за честь.
Иль дело все в отцовском шраме?
Ведь все мужчины их семьи
Дуэли выиграли свои.
Все мысли молнией мелькнули,
И сам собой пришел ответ.
А не случайно ли в июле
Такой таинственный рассвет.
Не зря читал он о порталах,
Укрытых в неприступных скалах…
Между мирами есть врата,
Но скрыты тайные места.
Лишь посвященный, что родится
В особый день, в особый час,
Живущий долго среди нас,
Вдруг обретает дар провидца.
И может средь иных миров
Бродить, оставив отчий кров.
Шрифт:
Интервал:
Закладка: