Альманах Сценарист - Сценарист. Выпуск 1

Как работает гештальт-терапевт с таким сновидением? Мы подразумеваем, что любая часть сновидения: зомби, девушка, ночной город, дорога, по которой идет клиент, – это проекция его какой-то отвергаемой и неосознаваемой части. Т.е. есть какие-то черты личности, переживания, какие-то части самости, которую герой (клиент) может в себе подавлять, невротически запрещает их себе переживать. И во сне он наделяет объекты и персонажи своих сновидений этими частями своего внутреннего «я».

В гештальт-терапии мы просим клиента отождествиться с каждой частью своего сновидения и прожить от его роли ту часть сна, которая ему достается. Вот там и случаются катарсические переживания по присвоению обратно себе своих проекций и по восстановлению своей интегрированной самости. Ровно по этому же принципу должна строиться система персонажей в сценарии.

В сценарии не может быть ни одной лишней детали: каждая гайка, каждый персонаж, каждое событие должно соотноситься с внутренним конфликтом героя и играть свою роль в его разворачивании.

Очень часто сценаристу без особого труда дается описание начала пути героя, его характеризация (а хорошим сценаристам и характер) и описание конца пути героя, то, к чему он пришел.

Вот точка А, вот точка Б, в которую он пришел, но сам путь, т.е. середина, провисает, и нет понимания того, как внутренний конфликт героя находит свое отображение во внешних препятствиях, в персонажах, как антагонист и другие персонажи отображают, выражают ядро этого внутреннего конфликта и какие этапы преодоления должен пройти герой, чтобы его внутренний статичный конфликт овнешнился в системе персонажей и динамике сюжета и привел его к какому-то разрешению в финале.

Часто можно услышать от сценариста, когда он рассказывает свою идею, достаточно яркое начало, крутой финал, а на вопрос, а что же между, ответ – ну что-нибудь придумаем. Вот это провисание в середине критично, потому что динамика фильма (а мы говорим про зрительское восприятие, про эмоции, про идентификацию) должна с каждой сценой накапливать напряжение, усиливать вовлечение, возбуждение зрителя, держать его интерес, чтобы в кульминации произошла мощная катарсическая разрядка переживаний.

И вот опорной моделью для разворачивания внутреннего конфликта в динамике сюжета, т.е. для построения той самой арки героя, может быть пятислойная модель невроза, которую я сейчас опишу.

Фредерик Перлз предположил, что невроз можно в целом рассматривать в виде пятислойной структуры и что рост личности и конечное освобождение от невроза проходят через эти пять слоев. При этом психологический рост – естественный, спонтанный процесс, который нельзя вызвать насильственно.

В этом смысле есть прекрасный фильм «День сурка» – манифест всех невротиков, потому что это идеальное описание застревания человека в невротическом тупике и невозможности выбраться из него, не пройдя эти пять слоев.

Слои невроза.

Первый слой невроза —

это этап клише, ролей, игр, масок и реагировании на других стереотипными и неподлинными путями. Это уровень, на котором человек играет в игры и теряет себя в ролях. Он ведет себя так, будто является личностью, которой на самом деле не является. Это те маски, которые мы на себя надеваем, когда проживаем не свою жизнь. На протяжении своей жизни большинство людей, по мнению Перлза, стремится к актуализации своей «я-концепции» вместо того, чтобы актуализировать свое подлинное «я». Мы не хотим быть самими собой, хотим быть кем-то другим, в результате – испытываем чувство неудовлетворенности. Мы с презрением относимся к своим истинным качествам и отчуждаем их от себя, создавая пустоты, которые заполняются фальшивыми артефактами. Мы начинаем вести себя так, будто мы в самом деле обладаем теми качествами, которых требует от нас наше окружение и которые в конечном счете начинает требовать наша совесть.

Задача сценариста – когда вы работаете с первым слоем невроза вашего героя, через события фильма поставить героя перед осознанием бессмысленности той жизни, которой он живет. Потому что там нет реального взаимодействия между людьми. События фильма и другие персонажи должны стать увеличительным зеркалом, в котором герой может видеть себя. Эти события прерывают привычное поведение героя, выбивают его из точки равновесия, приводят к фрустрации, помогая ему понять наличие маски или роли. Система персонажей или события фильма должны действовать как катализатор для героя, чтобы он перестал уходить от чего-то. На этой стадии героя необходимо выбить из привычной жизненной позиции, которая позволяет ему прятаться от реальности. И тогда наступает второй слой.

Второй слой невроза – фобический, искусственный.

В этом слое человек начинает осознавать, что та жизнь, которой он живет, фальшива, что те маски, которые он надевает, и роли, которые он играет, не дают жизненной энергии. Тогда он чувствует эмоциональную боль. Он видит аспекты самого себя, которые раньше отрицал. В этой точке его сопротивления принятию себя у него появляются катастрофические страхи: если он признается, кто он на самом деле, общество и близкие его оттолкнут. Здесь возникает тревога от понимания фальшивости себя и своих масок, начинается манипулятивное поведение. Человек начинает манипулировать окружением, совершая поступки, которые должны избавить его от тревоги. Когда герой в «Дне сурка» понимает, что застрял в этом дне, он начинает предпринимать какие-то специальные манипулятивные действия, чтобы выбраться из него. Но так он только поддерживает свой невроз.

Поэтому задача сценариста – дать герою отказаться от зова, продолжить забивать жизнь неподлинными событиями, чтобы понять, что это не работает. После этого события и персонажи должны усиливать эту тревогу, поддерживать страхи, дать герою столкнуться с отвержением. И тогда начинается самый сложный уровень – тупик.

Третий слой невроза – это тупик, антисуществование, мучительный слой.

Когда человек перестает играть несвойственные ему роли, он испытывает чувство пустоты и небытия. И так оказывается на третьем уровне – в ловушке, с чувством потерянности. Он переживает утрату поддержки извне, от старых способов существования, но новых у него еще нет. И он свои ресурсы еще не видит. В этой точке герой застревает в своем возмужании, уверен, что не выживает. Убеждает себя, что у него нет внутренних ресурсов, что выйти из тупика невозможно. Здесь так тревожно, что большинство людей, достигая уровня тупика, начинают глушить это состояние алкоголем, обезболивающими, седативными средствами, либо находить внешние развлечения в своей жизни, прокрастинировать, выходить обратно на второй и первый слои, возвращаться к старой жизни.