Елена Исаева - С праздником! 8 Марта. Рассказы о любви

В материнском голосе было столько надежды и нежности, что у Инги защемило сердце. Даже полицейские переглянулись с сочувствием, а громила шумно сглотнул и глухо сказал:

– Ты давай там без меня, мать…

– Как без тебя, Егорушка? – погрустнела женщина. – 8 Марта ведь, ты обещал приехать.

– Он приедет! – внезапно подал голос старший полицейский.

– Кто это? – испугалась мать.

– Я друг Егора, мы как раз выбираем для вас букет, – внушительно объяснил полицейский.

– Ой, да зачем же тратиться! – засмущалась женщина. – Приезжайте скорей, пирог стынет!

– Скоро будем, – пообещал полицейский и сбросил вызов.

– Зачем вы её обманули? – с глухой тоской спросил грабитель. – Она ведь ждать будет.

– А раньше ты чем думал?! Ей тебя из тюрьмы ещё как минимум год ждать придётся, – с досадой сказал полицейский. – Но сегодня ведь 8 Марта, и твоя мать заслужила праздник. Идём! – Он рывком поднял пленника на ноги.

– Мы правда поедем к ней? – недоверчиво протянул громила и тряхнул руками в наручниках. – Вот так? Лучше сразу в тюрьму везите.

– Наручники сниму. Если обещаешь вести себя по-людски. Сначала дамочкам награбленное вернём, потом к матери домчим с ветерком, поднимемся все вместе, поздравим. Скажем, что друзья твои. Про твои подвиги мы ей завтра доложим, когда в камере сидеть будешь. А сегодня молчи – не порть матери праздник. Только чтоб без фокусов, понял?

– Без фокусов! – клятвенно пообещал громила.

Полицейский освободил пленника от скотча, но наручники оставил, пообещав снять у дома матери. Инга наспех обернула красные тюльпаны фетром, связала ленточкой и сунула в руки грабителю.

– Матери подаришь.

Тот недоверчиво взглянул на неё.

– Я тебя чуть не ограбил, полмагазина разнёс, сумку порезал… – признание далось ему с трудом, он замолчал, букет в руках дрогнул – тюльпаны закачались, словно выражая негодование его поведением.

Инга была зла на грабителя, и, если бы потребовалось, ещё раз с размаху треснула бы его вазоном по голове. Он ведь не только её обокрасть хотел, сегодня он испортил праздник двум её коллегам-цветочницам. Но ей было жаль пожилую женщину, которая ждёт своёго беспутного сына к праздничному столу.

– Твоя мать тут ни при чем, – сказала она. – Ты и так причинишь ей немало горя. Попробуй хотя бы сегодня подарить ей радость.

Может, Инга и была неисправимой оптимисткой, но она верила, что добро порождает добро. И надеялась, что этот букет изменит что-то в сознании преступника и, искупив свою вину, тот сможет начать новую жизнь – ради матери, которая его любит.

– Спасибо, – тихо сказал он, и Инге показалось, что он принял для себя какое-то важное решение, а его чёрные глаза как будто посветлели. Как будто луч солнца скользнул в тёмный колодец и указал путь наверх.

Полицейские увели грабителя, поздравив Ингу с женским праздником и в шутку пожелав, чтобы это было самое неудачное 8 Марта в её жизни.

Инга осталась наедине со своим защитником посреди перевёрнутого вверх дном павильона.

– Я ведь так и не поблагодарила вас за помощь. Если бы не вы… – Инга сбилась, когда ясные серые глаза открыто встретились с её глазами. Из-за неприступной брони, которую Инга утром приняла за высокомерие и самолюбие, вдруг показался живой человек – пылкий и благородный. Одного мига хватило, чтобы понять: когда-то он пережил предательство, которое разбило его сердце на миллион болезненных осколков, и с тех пор никого не впускал в душу. Но сейчас он выглядел ошеломлённым – как путник, блуждавший по пустыне и уже потерявший всякую надежду, вдруг увидевший спасительный оазис. Как знаток искусства, который обнаружил редкость, считавшуюся навсегда утерянной, там, где вовсе не ожидал её встретить.

– Агата была права, – тихо сказал он.

– Кто? – Инге показалось, что она ослышалась. С запозданием она поняла, что мужчина говорит о той, кому предназначался букет. Сердце острым шипом кольнуло разочарование. Значит, он вернулся не из-за неё… – Вы из-за неё вернулись? Вашей девушке не понравился букет?

– Агате очень понравился букет. Она сказала, что девушка, которая его собрала, должно быть, очень хороша – и собой, и душой. А я ответил, что не разглядел.

Он поднял с пола чудом уцелевшую красную розу и протянул ей. Роза дрогнула, когда Инга взяла цветок из его рук. Ей показалось, что цветы в вазонах почтительно примолкли – как будто на их глазах происходило что-то очень важное и прекрасное. Роза служила признанием, которое говорит больше, чем слова. Но Ингу снедали сомнения, поэтому она сдержанно спросила:

– Агата – это ваша девушка?

– Агата – это моя бабушка. – Он улыбнулся широкой мальчишеской улыбкой. – Только никому не придёт в голову называть её бабушкой. Сама поймёшь, когда увидишь её. Кстати, я Никита.

– А я Инга.

– Агата ждёт нас на праздничный ужин. – Он сказал это так просто, как будто они с Ингой были знакомы всю жизнь и само собой подразумевалось, что 8 Марта они отмечают вместе. И Инге это невероятно понравилось. К родителям она заедет позже. А пока…

– А пока, – Никита обвел взглядом цветочный хаос, – наведём здесь порядок?

Инга улыбнулась и взяла веник. Она не любила мужчин, которые красиво говорят, но ничего не делают для своих женщин. Она ждала того, кто войдёт в её жизнь решительно и смело, защитит от грабителя и поможет привести в порядок цветочный магазин. О чем ещё мечтать женщине 8 Марта?

Кто-то из великих утверждал, что наша жизнь – не что иное, как череда случайностей. И, похоже, был во многом прав. Действительно, нет такой судьбы, в которой хоть раз не сыграл бы свою роль, счастливую или роковую, Его Величество Случай. У кого-то такое приключается раз или два в жизни, но, как говорится, редко, да метко, а на кого-то случайности сыплются как из рога изобилия, определяя каждую перемену, каждую веху, каждый малейший эпизод его биографии. Именно так и происходило в жизни Вани Кулешова. Первое время он изумлялся подобному стечению обстоятельств, но вскоре привык. И в самом деле – стоит ли удивляться роли случайности в твоей судьбе, если даже само твоё появление на свет оказалось чистой случайностью?

Ваня родился только из-за того, что двадцать четыре года назад его мама Тата, тогда ещё восемнадцатилетняя студентка Института легкой промышленности, поссорилась со своим молодым человеком Мишей Ивановым. Миша учился в архитектурном, был художником по призванию и всё своё свободное время уделял изготовлению статуэток в стиле гжель. Надо отдать Мише должное – его бело-синие фарфоровые поделки были настоящими произведениями искусства, они выходили не то что не хуже, а даже лучше многих работ профессиональных гжельских мастеров. Даже крупные специалисты и те восхищались фантазией автора, оригинальностью его творческих решений и тонкостью прорисовки каждой детали. Миша и сам был без ума от своих изделий и относился к каждому из них с истинным душевным трепетом. Будь на его месте другой человек, тот давно бы уже заработал кучу денег своим ремеслом – но не Миша, только не Миша Иванов! Тому было отчаянно жаль расставаться со своими творениями, продавать их и уж тем более дарить кому-то. Несколько раз бывало, что родные или знакомые совсем уж уговаривали его, и Миша почти решался на сделку, сулившую немалую прибыль… Но всегда в последний момент шёл на попятную. То он приходил к мысли, что с изготовлением вот этого подсвечника у него связано слишком много дорогих сердцу воспоминаний; то решал: вот этот кораблик настолько уникален по своёй задумке и исполнению, что достоин более лучшей участи, чем пылиться на комоде у маминой сослуживицы; то ему вдруг казалось, что вон та милая свинка вдруг посмотрела на него совершенно человеческими глазами, в которых он прочитал мольбу не продавать её… Словом, так или иначе, Миша никак не мог расстаться со своими творениями, которые всё увеличивались и увеличивались в числе, постепенно заполняя собой родительскую квартиру. Когда нигде в доме, включая ванную и туалет, не осталось уже ни одной поверхности, не заставленной сине-белыми фигурками, Миша вдруг влюбился. Тоненькая и изящная, как статуэтка, красавица Тата покорила его сердце настолько, что творец даже решился отказаться от своих принципов. В день её рождения, удачно пришедшийся на первую же субботу после окончания летней сессии, Миша преподнёс Тате вазочку собственной росписи, над которой работал на целую неделю дольше обычного. Все гости Таты были в восторге от такого подарка, но больше всех восхищалась подруга именинницы Марина, которая даже не знала, что ей понравилось больше – вазочка или её автор, поскольку с Мишей они на этой вечеринке увиделись впервые. Но так как создатель шедевра был парнем её подруги, а отбивать у приятельниц кавалеров было не в правилах Марины, то она взяла себя в руки и волевым усилием загнала новорождённую влюбленность на самое дно своёго сердца. И почти убедила себя в том, что рада счастью подруги – вон как Татка прямо светится вся, любуясь вазочкой!