Галина Данилова - Замысел, или Сотворим человека

Душа Адама видела всех людей, пришедших на похороны. Он видел всех и плакал со всеми, прощаясь, но ничего не понимая. Никогда он не был так одинок и уныл. Скорбь и пустота окружали его. Он метался между людьми, стоял рядом с родителями, но не мог с ними поговорить и утешить. Ему стало легче во время отпевания, он немного просветлел и желал всех плачущих утешить. Всем было больно расставаться с ним, все скорбели. И впервые он понял, что эта огромная толпа любила его: и родные, и друзья, и болельщики. Но больше всех среди этих людей он любил Лизу, она была дороже и ближе всех. Он старался быть рядом с ней, пока находился здесь, на земле. С ней было не так одиноко, она читала молитвы и какой-то псалом, от которого ему становилось лучше и который он не понимал, но внимал с умилением. В этой толпе она была одна верующая. Ее душа разрывалась от тоски, как и его. Как быстро они расстались, во всем виноват он. Дед предупреждал: не общайся с двумя женщинами. И расплата пришла мгновенно.

Во время похорон он коснулся многих людей, чтобы их утешить, но никто этого не почувствовал, шептал утешительные слова, но никто его не слышал. Все были глухи к потустороннему миру. Все плакали земными слезами, сердца всех были тяжелыми от горя. Но когда он прикоснулся к Еве, то его голос согрел ее сердце и послал ей краткое утешение, она застыла от покоя, охватившего ее. «Идите на небо, в вечность, – услышала она шепот, – туда скоро придут ваши ближние и навеки соединятся с вами». Она прониклась верою, что в вечности найдет успокоение. И, кто знает, возможно, там обретет вечную радость с Адамом.

Она читала изречения Святых Отцов и Псалтырь, когда Адам дотронулся до ее волос, она оцепенела и застыла на миг, чувствуя слабое прикосновение. Все поняла. Им было хорошо здесь и будет там. Она его простила и Розу тоже, хотя ничего не понимала. Что ей до женщины, которой уже нет на этом свете, которая отправляется в вечную муку. Ее можно лишь пожалеть.

Когда гробы опускали в землю, раздался раздирающий душу плач со всех сторон. Как же душа Адама скорбела со всеми! Он метался, как раненая птица, от матери к тете и двоюродной сестре, женам ребят из футбольной команды. И в команде многие плакали, и в толпе раздавались рыдания. Его растерзанное тело опускали в землю, оно было чужим и ненужным. Рядом с ним витала душа Розы. Какой же темной она была, почти черной. От яркой земной женщины в ней не осталось ничего. Роза была агрессивной и дерзкой, здесь проявилась ее сущность.

Адам молчал. Розе было тяжко, за нее никто не молился, а за него – его любимая Ева. Как она ему помогала. Что бы он делал без нее? Пожалуй, и он был бы таким черным, как Роза, но, кажется, он чуть светлее ее, поэтому ему было всех жалко. А Розе не жалко никого, она рвет и мечет, что все живы и остаются здесь, а она рассталась с любимым телом, в котором ей было тепло и комфортно. Земля была ее лучшим местом обитания.

Народ стал медленно расходиться, а их души отправлялись в вечность, которую постичь невозможно ограниченным человеческим умом. Будут ли они тосковать о земле, которую покидают? Они удалялись от земли, испытывая жуткий парализующий страх, их окружали полчащи ангелов, того невидимого мира, о котором они ничего не знали и не подозревали, что он существует. Зачем они привязались к ним? Летят и не отступают. Куда их несут? Этих наглых ангелов они уже видели на земле: в фильмах, комиксах, рекламе, книгах. Они кричат и радуются, что души людей пришли к ним, что они принадлежат им в этой вечности.

Смертельное одиночество, тоска и страх овладели ими. Их чувства обнажились и обострились так, что, казалось, они опять умрут, но другой смертью.

Но все только начиналось. Что их ждет Там, в вечности, на Суде Божием, в который они никогда не верили? Кто их спасет и защитит? Им хотелось закричать: Господи, спаси нас! Но бесы не давали им рта открыть. Они вопили: это наши, наши людишки, они принадлежат нам и будут мучиться с нами! Человеки сами потеряли образ Божий! Они предали Его, упали в черную яму, из которой им никогда не выбраться! Все твари изгнаны из блаженного сада, куда мы и носа не могли сунуть! Замыслил Господь человеков, сначала они слушались Его, а когда перестали, то Он изгнал их, и они стали нашими. Как они рыдали и не хотели нам подчиняться. Сколько скорбей на них навалилось. Но первые-то люди раскаялись в своем грехе, но было уже слишком поздно. Пали все человеки! С того времени, сколько человеков народилось, и почти все твари наши: и человеки, и скоты! На земле мы не давали им покоя, а здесь не дадим и подавно!

Роза протянула руку к Адаму, хотела за него ухватиться, но их разъединили. Они были слабы, беззащитны и наги. Их несли по небу в разные стороны под гомон и крик небесных владык. И ничего нельзя было изменить. Лишь покориться.

Но однажды Адам заснул таким крепким сном, какого прежде никогда не испытывал. Пожалуй, он проспал несколько ночей подряд, ощутил странное чувство, словно в правом боку – он лежал на левом – образовалась пустота и возникла легкая боль. Проснувшись, он потрогал правый бок рукой: все ребра на месте, только верхнее ребро не вызывало никаких ощущений, словно там была пустота.

Он повернулся на правый бок, забыв о пустоте, и замер от чуда. Рядом лежала спящая женщина, покрытая длинными пышными волосами. У нее были длинный густые ресницы, тонкие черные брови, маленький малиновый рот, как крылья бабочки, прямой крупный нос, круглые, как ракушки, уши казались прозрачными. Кожа была матово-нежной и гладкой. Ладони с тонкими бледно-розовыми пальцами лежали у лица, ноги были слегка согнуты в коленях. Она лежала так тихо, что, казалось, почти не дышала.

Он застыл, рассматривая ее, боясь спугнуть или потревожить. Успокоившись, осторожно сел. Он знает ее имя – Ева. Она едина со мной, ощутил он. Это кость от моих костей и плоть от моей плоти. Отче, Ты сотворил ее для меня, слава Тебе! Она будет называться женою, ибо взята от мужа. И будут двое одна плоть. Это помощница моя, созданная для меня, славно сотворенная женщина.

Пока он, изумленный и очарованный, размышлял так, Ева кротко вздохнула, ощутив дыхание жизни, открыла чистые сияющие глаза. Он глядела на Адама с любовью, он ощутил в ней родную душу и полноту жизни. Адам погладил ее по шелковым теплым волосам. Она села и тоже провела по его волосам. «Ты муж мой и Господин! – голос у нее был нежно-певучий. – И дивен в очах моих!»

И вот была сотворена восполняющая его, он и она были как одно существо единого человека.

– А ты жена моя! Нехорошо быть человеку одному, ты моя помощница. Отец дал мне тебя, как дивно! – он встал и пропел благодарение. – И благословит всякая плоть имя святое Его в век и в век века! Заутра услыши глас мой, заутра предстану Ти, и узриши мя. Отец наш на небеси и на земле, вся елика восхоте сотвори!