Татьяна Осипцова - Принцесса на горохе

В течение нескольких месяцев она потихоньку занималась ремонтом, и к осени ее жилище приобрело вполне приличный вид. В квартире стало чисто, просторно и… тихо ― она давно об этом мечтала. Но, как оказалось, Ира не привыкла к тишине и спокойствию, и через месяц заскучала. Она даже обрадовалась, когда из Воронежской области приехала со своим сыном сводная сестра покойного Леши. Валентина только что разошлась с мужем и решила подзаработать в Питере, поскольку в деревне давно уже живут натуральным хозяйством. Ира видела золовку один раз при жизни Леши, да раз на его похоронах, но решила: пусть поживет, будет кто-то в доме, Олегу одному реже придется оставаться. С людьми Ира всегда сходилась легко и с Валей отлично поладила.

Валя пристроилась продавщицей на Ладожском рынке, ее сын учился в школе. Подруги по очереди ходили за продуктами, готовили и убирали квартиру. Постепенно жизнь устроилась и стала повеселее. К тому же еще летом у Ирины появился любовник ― Ваня, мужик из соседней парадной. Увидев однажды, как Ирина прет из хозяйственного полные сумки, он помог ей их донести, а потом подсобил с ремонтом. С тех пор они иногда встречались. Все произошло обыденно и без объяснений в любви, но Ира и этому была рада. Плевать, что женат и никаких перспектив! Хоть кусочек женского счастья урвать ― в конце концов, у нее уже больше двух лет не было ничего, похожего на секс…

Почувствовав некоторую стабильность, она хотела найти себе приличную работу, но оказалось, что для сорокалетней женщины это непросто, везде требуются молодые. Сестра сказала, что в салон, где она работает, требуется администратор, но Ире это не подходило: рабочий день по 12 часов и скользящий график выходных. А как же Олег, один будет болтаться? Она могла бы устроиться в госучреждение, но там зарплата совсем небольшая ― не проживешь вдвоем с ребенком. Ваня предложил подать резюме в коммерческий банк, где он трудился инженером, отвечая за техническое обслуживание большого здания. Ира так и сделала, продолжая работать в двух местах уборщицей, и домработницей в двух домах. Изматывалась ужасно…

Прошло больше года, она уже и думать забыла о поданном резюме, Иван давно работал в другом месте, да и встречаться они перестали, и вдруг приходит приглашение в банк на собеседование по поводу работы. Оказывается, это ее столько времени проверяли.

И вот она уже второй месяц здесь работает. Сначала убирала операционный зал, а неделю назад перевели сюда, на третий этаж. Хорошая работа: зарплата «белая» и куча других преимуществ. Буфет с ценами почти как при советской власти, бесплатная медицина ― вплоть до сложных обследований и зубного врача, собственная шикарная турбаза и детский лагерь. Это вообще фантастика ― путевка на смену стоит смешные деньги. Раньше летние каникулы сына превращались в большую проблему. Путевку на двадцать дней доставал кто-нибудь из знакомых, еще на пару недель Ира сплавляла Олега на дачу к подруге, у которой младший сын ему ровесник. Остальную часть лета мальчишка болтался в городе. Слава богу, хоть не тянуло его одного во двор. Когда Ира возвращалась с работы, то шла вместе с сыном гулять на Залив или на Неву, по выходным они ездили на Кировские острова или ходили по музеям.

Ира уже выкупила путевки в лагерь и нынче на все лето Олег поедет под Приморск. Правда, ей самой отпуск раньше января не светит, но все равно ― свобода! Она уже отказалась от работы в одном богатом доме, хозяйка уж больно занудная и придирчивая. Парикмахерская не в счет, она в двух шагах от дома и работа там времени много не отнимает.

Пока мечтала о том, как проведет лето, как будет ездить по выходным к Олежке в лагерь, Ирина закончила уборку. Она уже собрала пылесос и хотела вынести его в кладовку, когда дверь распахнулась и в приемную вошел крупный мужчина в чуть затемненных стильных очках. Немного смутившись, она вежливо поздоровалась. Мужчина постоял несколько секунд, глядя на нее, затем повернулся и прошел в кабинет генерального, пробормотав на ходу что-то вроде: «Убирайтесь, убирайтесь».

Ира сочла за лучшее «убраться» поскорее и, выскользнув за дверь, глянула на часы. Точно, уже десять минут, как она должна была закончить, вот-вот явится секретарша. Ее Ирина видела лишь однажды, начальников же не видела никогда. Ей было положено убирать по утрам до восьми тридцати, а сегодня она припозднилась. Как бы нагоняй не получить, а то и на другой участок перекинуть могут. Здесь-то ― красота! Четыре кабинета и небольшой коридорчик. По ту сторону двери стоит охранник, в офисе высшего звена народ не толчется, потому и чисто.

Быстро подмахнув коридор и переодевшись в кладовке, Ира выскользнула на площадку лестницы, попрощалась с охранником и под всевидящим оком телекамер двинулась к выходу из здания. Показав пропуск еще на двух постах охраны, она оказалась на улице. Прищуривваясь на солнце, подставляя лицо его утреннему ласковому теплу, Ира прошла несколько шагов в сторону метро и тут вспомнила, что все еще не сняла простенькую заколку. Она остановилась, тряхнула головой ― волосы тяжелой пепельной волной рассыпались по плечам.

А вошедший в кабинет генерального мужчина смотрел на нее из окна и думал: «Неужели, правда, Иришка? Но разве может человек почти не измениться за без малого тридцать лет?» Он стоял у окна и наблюдал за женщиной, пока она не скрылась из виду. Потом зашел в свою комнату отдыха и глянул в зеркало. Вот уж в нем точно не узнать пятнадцатилетнего мальчишку! С тех пор он стал намного выше, и весит теперь, наверное, в два раза больше, да еще эти очки. Он снял их и взъерошил зачесанные назад волосы: так вроде немного похож на себя, на Сашку Попа, а не на Александра Сергеевича Попова, генерального управляющего одного из крупнейших коммерческих банков Питера.

Удивительно, что он встретил Ирку Березину (если, конечно, это она) именно сегодня. Как раз утром консьержка отдала ему конверт с приглашением на встречу одноклассников. Тридцать лет с окончания их восьмилетки. Как еще нашли его? Он четверть века ни с кем не общался. Неужели мать дала адрес? Кстати, надо бы ей позвонить, пока не закрутился с делами.

– Мам, привет, ― сказал он, когда на другом конце города, в коммунальной квартире на Гаванской улице мать подошла к телефону.

– Здравствуй, сын. Рада, что ты наконец вспомнил обо мне…

– Мам, не заводись, я всегда помню, просто времени нет. Согласилась бы переехать в наш дом, жили бы в одной парадной, виделись чаще.

– У меня имеется жилплощадь! ― недовольно отчеканила мать.― Слава богу, советская власть обо мне позаботилась, целых восемнадцать метров! И когда я умру, эта комната вернется государству, которое мне ее предоставило. Ишь, накупили себе хором, разворовали страну…