Коллектив авторов - Прямой эфир (сборник)

– В девятом уже!

– А-а!.. – уважительно протянула второклашка.

Вокруг нас собирались дети – одноклассники моей новой знакомой.

– Так ты говоришь, во втором? – В глубине души шевельнулось что-то тёплое. – Как я тебе завидую!..

– Тоже хочешь быть во втором?

– Хочу! – честно призналась и я.

– А что ты сейчас делаешь? – учебник алгебры заинтересовал другую девочку.

– Номер 604, – я указала на задание в книжке.

Для детей алгебра была сродни китайской грамоте. Тут же их интерес переключился на другой предмет.

– Можно посмотреть? – один из мальчиков кивнул на мой дневник.

– Да, конечно, – разрешила я.

– У тебя двойка? – сильно удивилась девочка.

– Да, – могла бы я подумать утром, что грядущий день станет днём откровений? – Я не сделала домашнее задание, вот и получила двойку!

Дети продолжали листать дневник, громко озвучивая не самые лучшие оценки из него:

– Три… Три… Четыре!..

– Опять двойка! – снова сильно удивился кто-то из детей.

Так, пора эту лавочку закрывать!

– Ну и что – двойка, что тут такого особенного?! – Я забрала у малышей свой дневник. – Это что-то невероятное, да?

Девочка согласно кивнула: «Да!».

– Так их всё равно в журнал не ставят! – попыталась как-то оправдать себя я.

Глаза моей собеседницы вновь широко распахнулись:

– Не ставят в журнал?! Ух ты, здорово! Тогда можно каждый день двойки получать!

Счастливая детвора сорвалась с места и умчалась на улицу – гулять весь день напролёт.

Теперь домашнее задание можно и не делать, ведь всё равно за него двойки в журнал не ставят!

В 80-х годах прошлого столетия наша семья – отец, мама, младший брат и я – жили в Казахстане. Было мне лет пять, когда отца перевели сюда служить в лётную дивизию, расположенную в нескольких километрах от нашего военного городка, который именовался Приозёрск. Такое название ему было дано не зря, так как он располагался прямо на берегу озера Балхаш. Из-за расположенных в нём и в его пригороде нескольких войсковых частей Приозёрск был закрытым городом. Тогда там проживало около двадцати тысяч человек, и, казалось, все друг друга знают.

Приозёрск. Зелёный городок, эдакий оазис посреди бескрайней казахстанской степи, которая и сама по себе не однообразна. Только сейчас я стал понимать, какое же удивительное это сочетание – многие-многие километры выжженной палящим солнцем земли, и вдруг – целая поляна диких тюльпанов.

А каких красавцев-скорпионов мы ловили в той степи! Бывало, переворачиваешь камень, а под ним – целое семейство. Что мы с ними делали? Об этом чуть позже.

Летом температура не опускалась ниже сорока градусов, но при сухом климате жару переносишь легче. Зимой же и минус двадцать – не редкость. Помню, как прорвёт на улице трубу, так вскоре стены нашего дома превращаются в сказочные хрустальные стены дворца снежной королевы. Всеми коммуникациями в городе у нас занимались солдаты из ближайших частей, а они и в то время особенной работоспособностью не отличались. Так что пока ждали этих горе-ремонтников, жители многострадального дома сами, как могли, заваривали металл, грели трубы, чтобы растопить лёд, затем оборачивали их разным тряпьём, чтобы те опять не лопнули от мороза.

Отдельная история – Балхаш.

Если посмотреть на карту, то Балхаш похож на выпрыгнувшего из воды дельфина с изящно выгнутой спиной. Пляжи там ничуть не уступали популярным черноморским. Любишь песок – пожалуйста! Предпочитаешь мелкую гальку – вот она! В штиль вода в озере бирюзовая. Но мы, приозёрские пацаны, как истинные экстремалы, предпочитали купаться в шторм, когда темно-зеленые волны поднимались до трёхметровой высоты.

В один из таких непогожих дней мы решили в очередной раз покуражиться – понырять в водную стихию. Огромная волна, которую мы называли «цунами», быстро подкатила к берегу, и я пошёл в неё вниз головой. Но в этот раз всё вышло не так, как обычно. Я не ожидал, что вода так быстро отступит, просто не рассчитал время отката волны и скорость моего прыжка – в школе с математикой совсем худо было. В общем, воткнулся я головой прямо в песок. Пацаны потом ещё долго веселились, вспоминая тот случай, о котором у меня на память остался шрам на лбу.

Вот это был экстрим, вот это было весело!

Но ещё «веселей» потом было убегать от родителей, узнавших, что мы снова ходили на озеро в шторм, и теперь гнавшихся за нами с хворостинами в руках.

Отец мой все свои выходные проводил на озере, на так называемых «камнях» – небольшом островке из огромных валунов. Это было одно из самых излюбленных мест для местных рыбаков. Каждые выходные у нас были рыбные дни, а нередко и всю неделю мы ели рыбу, которую отец наловил только за один день. Мы с братом часто были свидетелями, а иногда и участниками того, как отец вытаскивает из воды очередное двухметровое чудище.

Да, сомы там были на загляденье!

Однажды местные власти даже объявили запрет на купание на всё лето из-за того, что эти сомики стали таскать себе на закуску людей!

Помню, как-то к пирсу лодочной станции причалила казанка, у которой одно дюралевое весло было вдрызг разбито, а другое ещё как-то держалось на честном слове. Внутри лодки, начиная примерно от лобового стекла и впритык к подвесному мотору, лежал огромный сомище! Вёсла же были сломаны, когда рыбину глушили ими крепкие здоровые мужики!

А вот другая рыбацкая история.

Сидим мы с отцом на берегу, закинули удочки. Рядом стоит незнакомый мужик, молча наблюдает за процессом. Вопросов никаких не задаёт – как давно, на что ловим, много ли поймали? Полнейшая тишина в эфире. Отец сам начал беседу, спросил мужика:

– Сам-то рыбак?

Мужик покрутил головой:

– Не, не рыбак!.. Один раз порыбачил, хватит! Больше ни за что не затянешь!

– Что так? – удивился отец.

И рассказал нам мужик, что кум у него рыбак – страстный сомятник. Понятно, кума своего, нашего рассказчика то есть, неоднократно приглашал порыбачить, и в конце концов уговорил. Ходят на сома, как правило, ночью. Приехали кумовья на озеро чуть раньше. Само собой, выпили за удачную рыбалку. Повторили. Потом – ещё. В общем, к рыбалке «подготовились» хорошо. Как стемнело, стали закидывать снасти. Крючки, сразу не поймешь, какие нужны – то ли большие, то ли маленькие «кошки», которыми обычно утопленные вёдра из колодцев достают. Наживка – обжаренные в собственных перьях воробьи, которые считаются убойной наживкой.