Максим Мамст - Мир детей

«Ну, и кто из вас люльку делал?». Мужики стоят, молчат.

«Я», – отвечаю.

«Иди за мной».

Подошли мы к самому богатому мерину, он открывает багажник, а там все уложено двухлитровыми пакетами с соком.

«Выбирай», – говорит.

Я хотел, было, взять апельсиновый, что подороже. А потом вдруг подумалось. Не, не буду жлобится. Взял обычный, березовый. Дядька посмотрел, покачал головой, и говорит, – «Да, мужик, с тобой только в разведку… У тебя же компас в голове. Спрячь за пазуху и никому не говори. Это же чистый спирт».

Вот так, и денег мне отвалили наравне со всеми, за неделю.

– О, блин, офигеть! – вставил Леник. Особенно его зацепило его про спирт. – Что ж ты, падла, молчал! Втихаря все сам высосал?

– Да не, мы его там и оприходовали. После расчета, мы, как положено, пошли отмечать. Заскочили в магазин. Кто бутылку хватает, кто салями, кто зелень. Накрыли поляну. Мужики навернули по стопке. Я сижу, жду.

«Геннадий», – говорят, – «что ты как неродной. Бери, наливай, что видишь».

«Спасибо», – отвечаю, и ставлю пакет на стол, – «но сперва давайте-ка березового шахнем».

– Гентос, так ты ж вроде не пьешь, – прервал его Серега.

– Так это когда было, – ответил Гена, и закончил, – в общем, водяра тогда в ход так и не пошла. После «березового» на ногах были только Антоха и я. Остальные еле-еле по домам поползли.

Гена докурил, поднялся. Леник уже слинял и шатался по округе. Гентос чертыхнулся и отправился за ним. Не теряя времени, мы с Сергеем принялись укладывать доски в сарай. Послышались крики. Гена шел, подгоняя перед собой Леника. Через мат-перемат они тоже включились в работу.

– Фуух… Последняя, – сказал Сергей, подавая доску. Его плечи, мокрые от пота, блестели в лучах солнца. Работа у Гардея давала о себе знать. Банки, возможно, особо не выросли, но жирок сходит заметно. Я это чувствовал по себе. Главное, выкладываться полностью. Брать побольше, кидать подальше. Если вошел в ритм, то не в напряг. Солнце ушло с зенита и катится вниз. Деревья начали бросать уже заметные тени. Чувствуется еще едва заметное дыхание вечерней прохлады.

– Пойду, пройдусь, – сказал Сергей, спрыгнув с пустого кузова.

– Погоди, я с тобой, – ответил я, – хочу в магазин заскочить. Пить охота, а воды нет. Хоть минералки, какой, возьму.

Гентос тоже высказался за минералку, а Леник решил дябнуть пивка. Сделав заказ, они поехали к председателю за товаром. Мы с Сергеем, не спеша, направились вдоль улицы, что пронизывала городок насквозь. Пришлось идти по обочине, изредка отступая на траву, чтобы пропустить снующие мимо машины. Мимо проплывали дома, по большей части ухоженные. Между краем дороги и домами раскинулся широкий ковер из зеленой сочной травы. Он достаточно широк, чтобы различная живность, снующая туда-сюда перед домами, не лезла на дорогу под машины. Часто нам попадались куры, гуси, собаки. Иногда даже индоутки. Один раз мы встретили небольшое стадо баранов. Обошли стороной, ну их нафиг. Мягкий ветер обдувал мокрые от пота плечи, но жажда становилась все сильней. Мы брели в молчании, каждый погружен в свои мысли. Наконец показался местный магазинчик. Новенький, как с иголочки, он носил гордое название – "Родный Кут"

– О, я предвижу кое-что любопытное, – нарушил молчание Сергей, – одно из тех, что тебе определенно будет интересно. Давай заскочим в лавку, потом расскажу.

В магазине Сергей, как ни в чем не бывало, молчал, а меня прямо распирало от любопытства. Серега, провокатор, блин. Затарились, не забыли и про наших товарищей. Сергей расплатился, и мы вышли на улицу. На выходе он повернулся и пошел прочь от магазина. Я двинулся следом за ним. Уже повидавшая виды лавка осталась сиротливо стоять в сторонке – местный культурный центр слухов и новостей. Днем здесь никак не могли начирикаться соседки, столкнувшиеся нос к носу в магазине, вечерами бухали и чистили друг другу рожи алкаши.

– Пошли дальше, это не место для серьезного разговора, – сказал Сергей. – Аура вокруг этой скамьи сильно взбаламучена, искажена. Потоки перекручены. Мысли будут скакать с места на место. Поищем что-нибудь более гармоничное.

Наконец мы нашли место, где можно передохнуть и поговорить. Сплошной ряд домов разрывала ухабистая проселочная дорога. Она начинала свой путь от шоссе, текла, петляя вокруг полей, и исчезала в далеком лесу. Чуть дальше от поворота возле обочины стояла группа из нескольких деревьев. Одинокие, словно богатыри из сказки, они денно и нощно наблюдали простор полей. Мы направились туда.

Сергей примостился на завалинке, опираясь спиной на толстый ствол. А я прилег на поваленную бетонную опору, почти горизонтально выступающую из земли. Будучи в тени, она все еще хранила накопленное утром тепло. Мышцы приятно загудели, тело покрыла истома. Ужасно клонило в сон.

– Да ты никак на "спящем" камне решил вздремнуть, – подал голос Сергей. Я вздрогнул от неожиданности, сон как рукой сняло. Что-то зловещее послышалось в его замечании. Я поднялся, ощупывая опору рукой. Бетон, как бетон. Сергей сидел, улыбаясь.

– Да ладно, расслабься, я пошутил. Мы же не в Мексике. Это, мой друг, если ты еще не понял, место силы, дарующее энергию. Чувствуешь, как здесь комфортно, уютно? В таких местах приятно отдыхать, набираться сил. Главное, только, не замерзнуть.

– Что, правда? – спросил я, зевая. – Давай, я полежу, а ты мне расскажешь, что хотел.

– Нет, нельзя. Ты тут же заснешь, а у нас сейчас нет на это времени. Скоро ребята подъедут, а нам еще нужно заскочить кое-куда. Я же тебе обещал, что покажу кое-что интересное. Вернее даже не что, а кого.

Сергей задумался на несколько секунд. Я стряхнул наваждение и сел, выпрямив спину. В самом деле, какое-то колдовское место. Сергей сунул травинку в рот, пошевелил ею. Затем продолжил:

– Хочу тебе рассказать о колдунстве и колдунах. Знаешь что-нибудь об этом?

Я общался с Сергеем уже достаточно, что бы не удивляться подобным вопросам. Пожав плечами, ответил:

– Да собственно, ничего. Так, слухи. А что, есть один неподалеку?

Сергей утвердительно кивнул.

– Пойдем к нему?

Сергей снова кивнул, и начал рассказывать.

– Обычному человеку мало что известно о жизни колдунов, это правда, – сказал он. – Наверное, самый известный момент – это смерть колдуна, вернее сам процесс умирания. Написано немало преданий о том, что колдун перед смертью должен коснуться кого-нибудь, что бы отдать свой грех и легко отойти. Ежели не найдется желающего помочь ему, то колдун умирает в страшных мучениях. В старину считалось, что нужно прорубить дыру в крыше, чтобы облегчить его страдания.

Как-то раз в детстве я читал историю. Умирал старик, но никак не мог отойти. Сильно мучился. Звал кого-нибудь. Но бабки запретили к нему подходить. Грех. Сыну сказали, что отец колдун, и не в коем случае, не должен его касаться. Однако парень сильно любил отца, и не мог видеть, как тот страдает. Тогда он взял топор и прорубил крышу, открыв небо над умирающим. В итоге колдун таки умер, испытывая при этом страшные мучения.