Сережа Павловский - Вершина угла

– Что? – переспросила Елеанна. – На что переходишь?

– На седло, – повторил я, – дезоморфин.

– Что это такое?

– Это жёсткая грязная смесь из йода, красного фосфора и кодеина. Одна врезка седла стоит раз в восемь дешевле, чем доза гердоса. Ёпти, кодеин по-винтовому, – добавил я.

– Это как – по-винтовому? – Елеанна совсем ничего не понимала.

– А ты с какой целью интересуешься? Я тебе рисую твои возможные перспективы, если ты и дальше будешь идти на поводу своей ёбнутой подружки, – я попытался съехать с темы, потому что сам не сёк в этом вопросе.

– Ну расскажи, чтоб я знала, что меня ожидает в будущем.

– А хочешь, покажу? – мне в голову вдруг пришла гениальная идея: самый лучший социальный ролик про наркоманию – привести человека на хату к торчку и показать, как он выглядит и живёт. Тем более без Гасты мы не пойдём, а Гаста знает об этом в разы больше.

– Давай, – легко согласилась Елеанна.

– Гаста сегодня в ночь, отрабатывает долг, завтра я ему позвоню и попрошу, чтобы он нас отвёл в гости к торчку, но я тебя сразу предупреждаю, что зрелище там не для слабонервных.

– Почему?

– Потому что он седловар! У него дома хуже, чем в бичатне.

– А далеко идти?

– В соседний дом.

– А родители?

– Его родители? – уточнил я.

– Да.

– Родители его отселили куда подальше и забыли, как страшный сон! – сказал я, вспоминая Гену.

– А почему «седло»? – Елеанну, похоже, всерьёз заинтересовала эта тема.

– Потому что кодеин раньше выбивали из препарата «седал-м», «седальгин». Теперь из других добывают.

– Как это понять – выбивали, добывают?

– Тебе рассказать весь процесс приготовления?

– Расскажи. А ты откуда это всё знаешь? Пробовал, что ли?

– Нет, у меня хоть и нет высшего образования, но хватило мозгов не считать это крутым, и родители доступно объяснили, что хорошо, а что плохо. Как видишь, я даже не бухаю и не курю.

– А откуда ты тогда это знаешь?

– А где я живу, по-твоему? Это самый криминальный и отмороженный район в городе, у меня полподъезда бахались, только в прошлом году два торчебоса загнулись с разницей в три месяца. Гаста вообще живёт в общаге, в которой раньше комнаты давали только врачам, а сейчас там куча торчков живёт. Правда, они дохнут, но новые тоже, наверное, появляются…

Вообще-то, я напиздел. Может, у меня и самый криминальный район, пускай в прошлом году в моём подъезде и правда два торчка отъехали (один из них, кстати, жил у меня за стеной, сосед по лестничной клетке), всё равно меня это не коснулось. Это коснулось Гасты – почти все его друзья, с которыми он долгое время общался, стали колоться. Как-то резко и сразу. Он мне много про это рассказывал, поэтому я и был наслышан о седле.

– А Гаста не колется?

– Нет, я бы с ним тогда не общался. Но он колол другим, когда те сами себе не могли.

– Почему не могли?

– Может, по неопытности, не знаю.

– А почему – по-винтовому? – ещё раз спросила девушка.

– Потому что процесс приготовления такой же, как у винта.

– А это что?

– Это первитин – метамфетамин, стимулятор. Всё различие между винтом и седлом – в основных составляющих. В седле – кодеин, а в винте – эфедрин.

– А это что?

– Да что за вопросы, Елеанна? Так интересно – почитай в Интернете, там всё написано, и способы приготовления тоже. Мои знания этой темы уже со мной прощались.

– А почему не запрещают?

– Интернет?

– Ресурсы с таким содержанием…

– Ха-ха. А как ты запретишь, это же Интернет. И потом, если ты купила нож, ты же не станешь им себя резать, правильно? И их не запрещают в продаже, потому что они ещё много где могут пригодиться. А если один мудак себя порезал или кого-то, тут уж, извините, ничего не поделаешь, если вместо мозгов жопа и ты дурак по жизни, тебя посадят. Вот и здесь – ну есть способ приготовления, ну и что? Во-первых, ты ещё попробуй приготовь это всё, там целая наука, а во-вторых – оно тебе надо? Последствия этого всего известны, наркоманом быть не круто, саморазрушение в почёте только у алкоголиков, а у них немного другой маршрут, хоть и в ту же сторону, и билеты на этот маршрут вообще легально продаются даже детям.

– А что там такого сложного в приготовлении, если всё равно кто-то может приготовить?

– Я не варил, не знаю.

– А если запретить в продаже то, из чего делают?

– Спички запретить? Или йод?

– Они из спичечной серы что-то делают? – попыталась угадать Елеанна.

– Нет, там нудный, вонючий и долгий процесс приготовления: чтобы выбить кодеин, нужен бензин, кислота и щёлочь в гранулах, йод надо из обычного превратить в кристаллизованный, а красный фосфор есть в черкашах от спичечных коробков. И это всё туда-сюда гоняется из фурика в фурик, выпаривается на водяной бане, потом как-то мутится, кто-то на утюге выпаривает, – я попытался вспомнить то, что мне рассказывал Гаста, но после щёлочи в гранулах и фуриков с водяной баней моя память отказалась со мной сотрудничать.

– Что выпаривает?

– Бодяжную херню, чтоб всякое говно ушло, а то, что надо, осталось. Да хуй знает! Я сам знаю понаслышке. Завтра сходим, посмотрим. Если тебе будет мало, поищешь доп инфу в Инете. Но я надеюсь, этот поход ты запомнишь на всю жизнь и больше никогда не будешь думать, что этот наркотик можно, этот – нет. Они все одинаково вредны и ебаны.

– Хорошо, – Елеанна легла.

– Так что у тебя всё-таки с охранником, если он даёт в долг такие суммы? – я снова вспомнил его рожу и подумал самое плохое, что только можно подумать. – Вы точно с ним не это?..

– Нет, он хороший, – Елеанна улыбнулась.

– Пф, как скажешь, – хмыкнул я и добавил обиженным голосом, прикинувшись пятиклассником: – Был бы хороший, дал бы не в долг, а безвозмездно.

– Ну чего ты? Опять ревнуешь?

– Да.

– Он сказал, что я могу не возвращать. Может, поговорим о твоём друге-охраннике? – попыталась перевести тему Елеанна.

– Давай поговорим. Он мой парень, мы любим друг друга, – признался я. – Скоро из детского дома возьмём пиздюка на воспитание и вырастим из него красивого пидораса.

– Ха, ха, очень смешно.

– Так, значит, можно забить и не возвращать долг? – вернулся я обратно к предыдущей теме.

– Нет, я хочу отдать ему эти деньги, потому что…

– Потому что если не отдашь, он ждёт взамен на эти деньги перепихончик.

– У меня с ним ничего нет и не будет, – отрезала девушка. – Мы – друзья.

– Это ты знаешь, а ему сказать забыла. Елеанна, запомни, у красивых девочек нет друзей среди мальчиков и быть не может, – возможно, я был неправ, но считал именно так.

– Почему?

– Потому что каждый хороший друг спит и видит, как бы трахнуть свою красивую подружку, – сказал я.

– Ты неправ, – Елеанна помотала головой.

– Ага, особенно неправ в тех моментах, когда лучший друг находится всегда рядом со своей подружкой, которая только что рассталась с парнем. К кому она ещё пойдёт, чтобы её пожалели? Он её поддерживает, успокаивает, она ему говорит: «Как хорошо, что ты есть», а он её гладит по-дружески, ухаживает за ней, говорит приятные вещи, а потом ебёт ! – я выделил последнее слово интонацией, стараясь подчеркнуть, что всё сочувствие в таких эпизодах, как правило, не более, чем прелюдия.