Сережа Павловский - Вершина угла

– Так он шлюху, наверное, зацепил какую-то, – подвиг Маски меня ни капельки не вдохновил и не впечатлил.

– Да какая разница, главное – он ушёл оттуда не один. А ты чё ссышь, козёл? – всё доставал меня Гаста.

– Ну знаешь, шлюх цеплять – много ума не надо, – хоть я ни разу их не цеплял, мне казалось, что в этом деле и правда много ума не надо: забашлял – и в путь. И ещё я никогда не понимал прелести в шлюхах.

– Да насрать, хотя я уверен, что он ей даже ни хера не заплатил, потому что у него по жизни нет бабла.

– А я уверен, что он ещё и с букетом остался в таком случае, – твёрдо заявил я, почему-то решив, что если шлюха даёт бесплатно, то она обязательно с какой-нибудь заразой, будто других вариантов быть не может.

– Да наверняка, насрать на него. Я просто тебе говорю, что сраный торчебос – и тот не растерялся, а у тебя есть все шансы, а ты ведёшь себя, как мудень и петух, – всё вводил в меня Иисуса Гаста.

– Это я! – скривил я рожу.

– Ага, и я, – добавил Гаста таким же голосом.

– Да что мне, шлюха, что ли, нужна? – я правда не понимал, как можно найти девушку вот просто так.

– Ищи не шлюху, подходи и знакомься, если что, я всегда с тобой. Давай уже смелей, веселей и песни пей, аллилуйя.

– Пой, – поправил я Гасту.

Он снова подозвал меня к себе жестом, я повернулся к нему ухом и услышал: «У тебя на бороде», затем получил щелчок по носу, хотел ответить тем же, но Гаста оказался проворнее меня:

– Приехали, выходим, – быстро проговорил он и выскочил из автобуса.

Мы приехали немного раньше, как и было нужно. Как правило, Гаста звонил Ксюхану, тот нас встречал, провожал внутрь и шёл работать.

У клуба уже столпилось достаточное количество людей. Как Гаста и говорил, большинство из них были студентами, о чём свидетельствовало то, что в руках они держали студни, готовясь попасть внутрь. Студни, ха-ха. А откуда мне знать, как сейчас студенты называют студенческие билеты? Пусть будут студаки, мне всё равно.

Бесплатный вход был только для девушек-студенток, учащимся парням по студаку полагалась всего лишь скидка.

– Здоровчаныч, рубятки! – радостно поприветствовал нас Ксюхан.

– Как сам? – кивнул Гаста в ответ.

– Как сала килограмм. Как сам, Автор? – переадресовал мне вопрос Ксюхан, пожимая руку.

– Как говна килограмм, – сказал я себе под нос, пожимая его руку в ответ.

– Ксюхан, я Автору сказал, что сегодня в клубе будет полно мокрощелок и все они пришли только ради него, а он мне не верит. Но я-то знаю, что ему сегодня дадут, – снова завёл свою песню о хорошем настроении Гаста.

– С такой рожей ему даже самая уродливая бухая чикса не даст, – метко определил Ксюхан.

– А я дам, – не успокаивался Гаста.

– Ну-ка, Автор, улыбнись, – начал подпевать ему охранник.

– Ыыыыыыыыыыыыы, – я скорчил рожу.

– О, теперь даст, – подытожил Ксюхан и засмеялся.

– Ха-ха-ха, – подоржал ему Гаста, – ну правда же, у входа столько клёвых телуг торчит.

– Ыыыыыыыы, – продолжал я наигранно улыбаться. – Ыыыы_ышли на хый_ыыыы.

– Да, народа сегодня будет много, – согласился Ксюхан, – больше, чем в простой вых.

Мы успешно миновали КПП и сдали куртки в гардероб, Ксюхан проводил нас до танцпола.

– Ну всё, рубята, я пошкандыбал робить, ещё словимся у барчелы. Бывайте, ихтиандры.

Мы кивнули.

В зале пока собралось не много народа, играло что-то непонятное. Какой-то тусовщик уже вовсю отрывался на сцене, а охранник пытался его оттуда согнать жестами, но тому было плевать на жестикуляцию вышибалы. Со стороны было видно, что тусовщик на марафоне и ему всё в кайф. Охранник залез к нему сам и грубо вытолкал его со сцены.

Я прошёл немного вглубь и скромно встал у стенки так, чтобы мне было видно, кто заходит. Гаста же сначала обошёл весь зал, выискивая знакомых за столиками, а потом подошёл ко мне.

– Пока никого из знакомых не вижу, пойду в других местах посмотрю.

– Давай, – я продолжил стоять дальше, прислонившись спиной к стене.

Молодые люди медленно заходили внутрь, кто-то с коктейлями в руках, кто-то с… коктейлями в руках. Заходили почему-то все парами или компаниями, и все с коктейлями, будто сегодня в клубе был день коктейля. Мне стало казаться, что я был здесь самым ярким, потому что тусил один и без коктейля.

Я бывал здесь прежде, со временем подобная обстановка меня сильно задолбала. Мне надоедало смотреть на выпивающих людей, и я приходил сюда на час или полтора, слушал музыку, а потом ещё час уговаривал Гасту свалить домой.

Потом это прошло, и я был, наверное, самым скромным и бесполезным посетителем этого заведения. Я не приносил урона клубу: не терял и не ломал номерки, не пачкал и не ломал мебель, не бил посуду и не блевал в толчке, но и прибыли клубу я тоже не приносил. Алкоголь я не употреблял, а воду можно было попить и из-под крана.

Я мельком разглядывал всех, кто входил в зал. Сегодня был как раз такой день, когда я совсем не отставал от посетителей в качестве одежды и уровне моды. Я был одет примерно так же, как и большинство студентов: джинсы, кофта, кеды. Может, даже чуть получше некоторых, в смысле, мои кеды, кофта и джинсы были подороже на несколько сотен денег. Хотя какая разница, если они с такой же скоростью порвутся.

На одной девушке я случайно задержал свой взгляд, она зашла в зал и тоже на меня посмотрела, но не думаю, что запомнила. Как ни странно, она также зашла одна и была без коктейля, в руках она держала только сумочку. Я оценил её про себя, она мне понравилась, но мне здесь нравилась каждая вторая, поэтому как-то конкретней, кроме как понравилась, я её больше никак не выделил. Хотя, признаюсь, речь Гасты на тему, что я самый лучший, буду самым первым и все красивые девушки будут моими, меня немного завела – между ног намокло, а соски начали приятно зудеть.

Массовка в зале уже была впечатляющая, ещё через какое-то время ведущий объявил, что суперкрутая вечеринка для студентов началась, готовьте зачётки, тяните билеты и не вздумайте лезть за шпаргалками. Господи боже, ну и бред.

Я знал этого ведущего, я с ним лет пять назад вместе работал – подрабатывал в одном универе и мечтал туда поступить. В итоге получилось совсем говно: мне и денег мало заплатили, а ещё через полгода я не поступил никуда, и туда тоже. В бригаде этот чувак отличился тем, что заболтал поварих, когда мы сбивали в столовой плитку с пола и стен, и они готовили нам пожрать в обед. Вернее – скармливали неполучившиеся булочки и сомнительного вида окрошку. Через неделю мы закончили работать в столовой, перешли в другое помещение и перестали разговаривать с этим чуваком.

Эмси он был сосовым, но присутствующих его бред вроде устраивал, хотя их, наверное, устроил бы и Луций Аней-младший с номером «эпистолярный технолуцилий», лишь бы музло качало.