Вера Сытник - Гражданин ГР

Долго не мог объяснить, зачем женился на До, женщине старше его на девять лет, почему не любил Нанайца, своего сослуживца, человека доброго и отзывчивого, по его же словам, почему сбежал из Буголии, просторы которой так подходили для бизнеса, и вконец запутался после эпизода с кражей ССД, Стимулятора Собственного Достоинства. Гр заскучал. Прервав рассказ на том, как он нашёл танки на дне оврага, как несколько дней возился с ними, откручивая стволы, чудак вдруг споткнулся, будто вспомнив что-то очень важное, заторопился и убежал, оставив писателя в некоторой растерянности.

Возможно, сей странный человек так и остался бы в памяти автора лёгким наброском, если бы судьба не преподнесла через несколько лет ещё одну встречу с ним – в чужой стране, где проходимец раскрылся во всём своём блеске. Увидев писателя в оазисе, сидящим в панаме под пальмой, Гр бросился к нему с радостью старого доброго знакомого. Как и раньше, сначала принялся расспрашивать, но уже не о том, где найти мечту, а о том, зависит ли она от счастья? Или счастье от неё? Выслушав, что эти две вещи не всегда взаимосвязаны и даже, наоборот, часто мешают друг другу, удивлённо помолчал, как тогда, в кафе, покашлял, а потом заговорил.

Он говорил несколько часов, торопясь воспользоваться случаем, чтобы похвастать о своих похождениях, последовавших за откручиванием у танков стволов. Писатель давно снял панаму за ненадобностью, солнце пропало, и наступили густые сумерки, а Гр не мог остановиться. Он рассказал без передышки о том, как занимался штрипками и носил колонизаторские ботинки, как разбивал сталагмитовый парк в пустыне и гонял на бжипе, как строил с Нанайцем «Фецир» для дезинфекции дорог, как летал на воздушных змеях, как заглядывал в иллюминаторы самолётов, как разговаривал с верблюдом, как был капитаном корабля, как… Заинтригованный писатель не успевал делать пометки в блокноте, подсвечивая себе мобильным телефоном. Гр между тем уже развивал тему сломанного компаса, незаметно подобрался к Северному сиянию, к арбузам в снегах и к зелёной птице за штурвалом самолёта. Затем, нахмурившись, прошёлся нехотя по дырявым карманам, по злой депрессии и вдруг заскучал, как и при знакомстве, когда запутался в истории с ССД. Он встал со скамейки, закурил и гордо удалился.

Автор крикнул в темноту:

– И это всё? А что сейчас?

– Сейчас я готовлюсь к восхождению на пирамиду! – раздалось в ответ, что весьма озадачило автора, но продолжать разговор было не с кем. Гр ушёл.

Вернувшись на родину, писатель почувствовал, что находится под впечатлением услышанного. Не сопротивляясь внутреннему порыву, он принялся за роман. Правда, последовательного повествования не получилось, рассказы Гр отличались слишком большой бессвязностью, чтобы сделать из них подобие плавно текущей реки. Как писатель ни старался, ему не удалось преодолеть некоторую обрывистость изложения, что на самом деле неплохо, так как это придаёт тексту неровность, соответствующую неуравновешенному характеру героя. В добавление к сказанному пришлось сохранить некоторые слова в исковерканном виде, такими, какими они звучали в устах Гр, и всё для того, чтобы можно было лучше представить себе этого проходимца.

На всякий случай автор предупреждает: если читатель найдёт хоть малейшее сходство между собой и Гр или кем-то другим, пусть не принимает на свой счёт – автор забавлялся, преувеличивая особенности персонажей. Он был вынужден так поступить, ибо засомневался в принципе реализма, который, по его мнению, нужен для того, чтобы отпугивать читателя, а это не входило в планы сочинителя.

Каждый, кто посмотрит на Гр и услышит его дребезжащий, похожий на звучание разболтанной гитары голос, признает, что никакое другое имя ему не подходит, очень уж ладно оно гармонировало с манерами этого человека. Движения мужчины были угловаты и отличались развязностью. К тому же Гр будто нарочно показывал небрежное отношение к родному алфавиту. Напирал на дрожащие согласные – они ему хорошо удавались – и часто пропускал или путал гласные. Менял местами звонкие и глухие звуки, а шипящие так просто ненавидел, используя вместо них любой, более удобный в произношении звук. Со стороны могло показаться, что вся его речь состоит из одного сплошного «гр-гр-гр», поэтому никто не удивлялся его странному имени.

Был он выше среднего роста, тёмно-рус, курчав, с прямой, как доска, спиной, с аккуратной стриженой бородкой, окаймлявшей в виде полумесяца твёрдый подбородок. Носил небольшие, в тонкой оправе, круглые очки, за которыми таился презрительный настороженный взгляд. Однако высокомерный разворот плеч и руки, вечно спрятанные в карманах брюк, выдавали его. Все видели в нём надменного человека, опасающегося подвоха и готового обмануть первого встречного.

Как все холерики, Гр мало и чутко спал, зато много и быстро двигался. Не умел долго сидеть за столом, начиная уже через пять минут ёрзать и подбирать под себя ноги. Не успокоившись, толкал их под стул, задирал на стол, сгибал, разгибал, болтал ими в воздухе и так без конца, пока, измучившись, не кидал ручку или ложку и не вскакивал с места. Гр легко бросался от одного дела к другому, во всём сомневался и никому не доверял – прекрасные качества для офицера спецушника! Цепляясь за чьи-то пятки, уши и волосы, он изо всех сил продирался в середину живого шара. Зачем? Так делало большинство знакомых ему людей. Мысль, что его могут раздавить, не пугала Гр. Ходить по земле было не менее опасно по причине катающихся повсюду всё тех же шаров.

Как-то, незадолго до увольнения из государственных войск, он оторвал кому-то в этой свалке два погона с большими звёздами. В ответ ему больно наступили ногой на живот и пнули. Перелетев через улицу, Гр очутился на поверхности другого шара, из глубины которого послышалась знакомая речь. Протиснувшись вперёд, он увидел Нанайца, сослуживца из рассветотдела, такого же спецушника, как и он сам. Носатое лицо рассветчика с чистыми, как у ребёнка, голубыми глазами, всегда добродушно-уверенное, сейчас выглядело растерянным.

– Слушай! В чём дело? Сидел в кабинете, меня вдруг подхватило и понесло! – прокричал знакомый, пытаясь подтянуть брюки, за которые ухватились сразу два казаха в малахаях.

– Ты до сих пор не понял? – крикнул в ответ Гр, обрадованный встрече со своим. – Чем занимался в последнее время?

– Анализ обстановки делал! Готовил сводку о положении дел на границе: сколько овец нейтральную полосу перешло! – проорал Нанаец, стиснутый национальными кадрами.

– Не нужна твоя справка! Бур-р-ездр-р-ройка! – рассмеялся Гр.

– Что-что? – не понял сослуживец.