Анна Матвеева - Лолотта и другие парижские истории

– Я рад, что ты меня позвала, – обратился я к имениннице. Она снова засмеялась – металлическим смехом, похожим на автоматную очередь:

– А я просто – Рада!

Тут же подскочила Анна, налила ещё вина – и теперь оно не показалось мне мутным.

– Приятно, когда тебя спаивает нарколог, – пошутил я. Анна польщённо улыбнулась:

– Тебе алкоголизм не грозит.

– Может, у меня просто не было шанса проявить себя на этом поприще? – Я чувствовал, что этим вечером любая моя шутка будет принята не хуже, чем остроты хирурга – деревянные, в заусенцах. Не зря хирург бросал на меня раздражённые взгляды, режущие не хуже скальпеля.

С каждым новым стаканом тяжёлый бархатный занавес спускался всё ниже и ниже. Я понял, что хочу напиться и напьюсь.

Мне нравились и Рада, и Анна – других женщин в ординаторской я не отражал, всё крутилось вокруг нарколога и психиатра. Струнный дуэт: виолончель Рада – крупная шатенка, совсем безгрудая, но с широким задом и тонкой, как у подростка, талией. Скрипка Анна – миниатюрная быстрая мышка с прелестными, чуточку оттопыренными ушками и гладкой блестящей кожей. Я с удовольствием сыграл бы на обеих, даже вспомнил подходящие музыкальные термины – легато, стаккато, фермата, и снова – легато, стаккато…

Анна протянула мне одноразовую тарелку с бутербродом – кусок колбасы походил на высунутый по просьбе доктора язык. Рада резала торт, снимая пальцем крем с ножа и облизывая его так, что не только мы с хирургом, но даже пожилой невропатолог смотрели на неё преданно, как стая голодных собак.

Незнакомая женщина вдруг начала говорить о том, как выросли в последнее время цены на недвижимость. Это прозвучало как сигнал – мужчины перестали пялиться на Раду и её нож, Анна уселась рядом со мной и – будто кто-то нажал невидимую кнопку – полился общий разговор.

Вначале поздравляли именинницу, расписывая её видимые и невидимые достоинства. Вручили конверт с деньгами и букет цветов, явно постоявший в чьей-то вазе пару дней. Рада принимала восхваления спокойно, было видно, что она не особенно верит им, но и не видит причин обнародовать свои чувства. Потом все начали вспоминать недавние случаи, больных с причудами – в общем, это был именно такой вечер с коллегами, каким я его себе и представлял. За исключением того, что я не представлял себя настолько пьяным – меня развезло, и теперь страшно клонило ко сну (но с непременной остановкой по дороге – в объятиях скрипки или виолончели). Мысленно раздевая Раду и Анну, – как тех бумажных кукол с отгибающимися белыми защипами, в которых играли мои одноклассницы – я не сразу услышал, что красавец-хирург обращается ко мне:

– А вот скажите, Михаил, почему сейчас все хотят учиться на психологов? У моей дочери прямо бзик какой-то – иду на факультет психологии, и всё тут!

Рада при его словах заметно дёрнулась – такая судорога пробегает по телу слишком быстро уснувшего человека: мозг получает сигнал, что человек умер и устраивает ему небольшой шоковый приступ. Но Рада, конечно, не спала – судорогу вызвала другая причина.

Я был благодарен хирургу за то, что он перестал бросать на меня недовольные взгляды – и даже придумал тему для разговора, которая могла быть мне интересна! Спьяну хирург показался мне очень славным человеком – пусть и чересчур красивым для мужчины. Поэтому я сказал ему то, что сказал бы любому славному человеку – правду:

– Психология в наше время – это как финансы в девяностых и юриспруденция в нулевых. Мода! Молодым людям кажется, что разбираться в чужих проблемах – лёгкое, интересное, к тому же, хорошо оплачиваемое дело.

– Ну вот с этим они не ошибаются, – встряла неизвестная женщина, обеспокоенная ценами на недвижимость. – Вы наверняка, не жалуетесь на оплату!

– Стоматологи тоже не жалуются, – я пальнул наугад, и, как выяснилось, попал. Женщина смеялась вместе со всеми, хоть и была стоматологом, но сразу после вспышки хохота парировала удар:

– И всё-таки, у нас – конкретная специализация. Заболевания зубов, дёсен, протезирование… А у психологов что? Что вы можете сделать такого, чего не умеют неврологи или психиатры?

– Вы перебили его, Ольга Викторовна, – заступился за меня хирург (просто отличный парень!)

– А я отвечу Ольге Викторовне, – раздухарился я. – Мы врачуем заболевания чувств и патологии эмоций, но делаем это вместе с пациентом. Психолог не даёт готовых рецептов, не делает надрез в нужном месте – но знает, как помочь человеку сделать это самостоятельно.

– Болтовня, – махнула рукой Ольга Викторовна. – Демагогия.

Я заставил себя посмотреть на неё внимательно. Тщательно одета, накрашена сегодня уже явно не в первый раз – макияж свежий, не размазан. Уголки губ опущены вниз, в глаза смотрит с вызовом. Разведённая женщина в лихорадочном поиске нового мужа.

– Хотите, расскажу, что вас беспокоит? – спросил я. И, не дожидаясь ответа, выпалил: – Вы недавно развелись. Слишком много работали, мало бывали дома. Скорее всего, муж нашёл кого-то помоложе.

– Эй! – возмутилась Рада, почувствовав, что общее внимание отходит от неё, как волна от берега, но прикрыв своё недовольство более уместной в данной ситуации женской солидарностью. – Вот только не надо никого оскорблять!

Ольга Викторовна пылала как закат над морем. Попал в десятку по всем пунктам.

– Даже если так, – выдавила она, – вы могли узнать о моих жизненных обстоятельствах в клинике. Я не делала тайны из развода.

– Да я только сегодня узнал ваше имя! И вас, кстати, тоже.

– Михаил, ты прямо Шерлок Холмс, – от восторга хирург перешел со мной на «ты». – А про меня – можешь?

Ещё пару бокалов, и смог бы. К счастью, именно в этот момент Анна включила музыку и подрулила ко мне в танце. Хирург – его звали Олег – не сводил с меня глаз.

Обнимать девушку-скрипку было очень приятно. Она оказалась невероятно худенькой – косточки прощупывались под тонким платьем, как если трогаешь сложенный зонтик.

– А вот чего я не понимаю, – шепнул я Анне в ухо, прикрытое прядью душистых волос, – так это зачем меня сюда пригласили?

Скрипка улыбнулась:

– У Рады с Олегом сложные отношения. Он женат, ты в курсе, наверное.

– Догадался. А я тут причём?

– Так ты здесь самый молодой! Не к Рудольфу же Григорьевичу ревновать – она показала на старенького невролога, который смотрел перед собой невидящим взглядом.

– Какая пошлость! Лучше бы ты сказала, что на подарок не хватало.

– И это тоже! – рассмеялась Анна. – А ты, оказывается, не такой зануда, как мы думали.

Олег еле дождался, пока мы дотанцуем – ухватил меня за рукав, и посадил рядом с собой.

– Слушай, вот как психолог, скажи… – и тут на меня обрушился девятый вал личных проблем. Я изо всех сил пытался уловить суть рассказа, но она ускользала из пальцев, как рыбка, не желавшая умирать.