Мила Романова - «Аленка» шоколадка

Так или иначе, но я отправилась в путь, чтобы узнать свою судьбу и утешить «столь важное горе».

Дом, который я искала, находился в стороне от дороги в тени развесистых деревьев. Перед домом была выстроена детская площадка, на которой играли и резвились девочки и мальчики. Их было так много, что мне стало интересно и захотелось их сосчитать. Но они бегали туда-сюда, прыгали, дрались и кувыркались, плакали, смеялись, так что моя затея оказалась безнадежной.

Я легко нашла нужный подъезд и стала подниматься по лестнице. Квартира под номером 40 находилась на четвертом этаже. Я немного запыхалась и, поэтому, остановилась, чтобы перевести дух. Не прошло и нескольких минут, как дверь квартиры напротив открылась, и из нее вышла женщина лет шестидесяти в черном платье с белым воротником и с хозяйственной сумкой в руках. Она подозрительно посмотрела на меня, и стала поспешно спускаться по лестнице, что-то бормоча себе под нос.

Я расслышала только несколько слов: «… Ходят тут всякие чужие… подумаешь, притон устроила… хозяйка нашлась…».

Я не знаю, кого женщина имела ввиду, но мне показалось, что она питала не совсем хорошие чувства… Может ко мне, а может к хозяйке квартиры под номером 40.

Но вот я позвонила в дверь и она внезапно открылась. В глазок не смотрели, не спрашивали «кто там?»… От такой неожиданности я опешила и даже отпрянула в сторону. Но, посмотрев на женщину, открывшую мне дверь, я опешила еще больше. И сразу забыла и о своей усталости, и о ворчливой соседке и вообще о том, зачем я сюда пришла. Потому что, я ни разу в своей жизни не видела таких красивых женщин.

Среднего роста и даже немного полноватая, с великолепными, чуть раскосыми зелеными глазами и тяжелой пепельной копной волос, одетая в необычный халат, похожий на греческую тогу, хозяйка квартиры была похожа на богиню из старинных мифов, на существо из мира ангелов, на кого угодно, только не на земную, пусть и очень красивую женщину.

Но вот божество, осмотрев меня внимательно, вдруг спросило:

– Вам кого?

Быстро придя в себя, я сказала:

– Я бы хотела увидеть Эллу Митрофановну…

– Элла Митрофановна, – это я. У вас ко мне дело? – продолжила она улыбаясь.

– Да. Мне посоветовали к Вам обратиться… чтобы… ммм… поговорить… Одним словом… Мне нужно погадать, – выпалила я собравшись с духом.

У Эллы Митрофановны удивленно поднялись брови:

– Погадать?.. Но. я этим очень давно не занимаюсь…

– Да?.. Очень жаль, – я продолжала топтаться на месте не зная, то ли ждать, то ли уходить.

В газах женщины промелькнула растерянность.

– Ну, ладно, – вдруг приняла решение Элла Митрофановна. – Заходите, – и отошла в сторону, освободив мне дверь.

Когда я зашла следом за хозяйкой, то оказалась в небольшой квадратной прихожей, которая была под стать своей обитательницы. Прямо возле двери в стену был встроен крохотный шкаф для одежды, его практически не было видно, так как двери шкафа, так же как и стены прихожей были отделаны натуральным деревом и покрыты лаком. На полу лежал пушистый ковер, деревянная люстра неярко освещала комнату. Сюда, вероятно, выходили двери из всех остальных комнат этого жилья, так как я насчитала их целых пять. Но не все это удивило меня так сильно. Гораздо сильнее поразило меня то, что стены прихожей были увешаны картинами: большими и маленькими, квадратными и круглыми. Их было так много, что сначала у меня промелькнула мысль о плохом вкусе хозяйки, но, присмотревшись внимательнее, я заметила, что подобраны они очень тщательно и составляют одну законченную картину. Видимо, хозяйка была великолепным знатоком искусства.

– Прошу, проходи, – сказала Элла Митрофановна, незаметно перейдя на «ты» и толкнула одну из дверей.

Я не знаю, для каких целей служила эта комната, но окна в ней были плотно завешены от дневного света. Хозяйка включила красивое бра, висевшее над диваном, и продолжила:

– Присаживайся, – указала на низкий бархатный диван, стоявший вдоль одной из стен, – и подожди несколько минут. Я сварю кофе, – и удалилась на кухню.

Когда она ушла я смогла внимательно осмотреть и эту комнату. Она была чуть больше прихожей и, кроме упомянутого дивана и двух больших пуфов, в ней ничего не было. На полу лежал дорогой ковер, на стенах тоже множество картин. Исключение составляла огромная книжная полка, занимавшая полностью одну из стен и вся уставленная книгами. Да, еще в комнате было искусственное дерево в кадке из мрамора с большими ядовито-зелеными листьями и экзотическими цветами.

– А вот и я – Элла Митрофановна зашла, везя перед собой стеклянный столик, на котором стоял красивый серебряный поднос. На подносе красовались две миниатюрные чашечки с блюдцами, похожие на колокольчики, маленькая «тыковка» – сахарница, аккуратный кофейник с резной ручкой и, такой же крохотный молочник. Еще на подносе стояла вазочка, похожая на трилистник клевера, а на ней лежала аккуратная горка моих любимых пирожных «Эклер», явно домашнего происхождения.

– Ну-с, – Элла Митрофановна указала рукой на столик, – Сливки, сахар?.. Прошу, не стесняйся..

– Со сливками, без сахара, – сказала я, осмелев.

Она налила мне кофе, добавила сливок и пододвинула чашку.

– Угощайся и рассказывай, что там у тебя стряслось, – она села на пуф, который подвинула поближе к дивану и принялась наливать кофе себе.

– Ну вот… – начала я неуверенно, – хочу знать, что меня ждет впереди в жизни. А вы хорошо гадаете…, мне сказали…, вот я и подумала…

– Ох, молодость, молодость… – Элла Митрофановна мягко перебила меня, – Зачем тебе знать? Зачем «бежать впереди паровоза»? Зачем искушать судьбу? Ведь все случится так, как должно… даже если будет иначе… Может передумаешь? – спросила.

– Нет, нет! Что вы! Мне очень нужно… очень нужно, – поспешно замахала я руками.

– Ну что ж, ладно… коль нужно… Тогда тебе лучше поговорить со мной, а не с какой-нибудь мошенницей, которая и деньги возьмет и вред причинить может… Хотя тебе придется мне заплатить тоже…

– Конечно. У меня есть деньги, – и я достала из кармана джинсов несколько свернутых купюр.

– Нет. Не это я имела в виду, – спокойно сказала Элла Митрофановна, – Мне нужна монета и всего одна.

Я с удивлением начала рыться в карманах и не без труда нашла там круглый пятак. Растерянно достав его из кармана, я разжала ладонь:

– Такая?

– Да. Такая подойдет, – Элла Митрофановна сложила посуду на поднос и ушла на кухню. Обратно она вернулась с небольшой скатертью, украшенной необычными знаками и черной коробочкой с картами.

Она застелила столик скатертью и достала карты из коробочки. Я никогда не видела таких карт. Они были большего размера, чем обычные, и колода была более толстой. Заметив мой удивленный взгляд, Элла Митрофановна пояснила: