Анатолий Гладилин - Тигрушка (сборник)

– Ждать бессмысленно.

– Почему?

– В Москве колоссальная пробка. Сегодня никто не приедет.

– А почему компаньоны не звонят, не предупреждают?

– Вы слишком много от них хотите. Они приедут завтра на Столешку.

– В девять утра?

– Не думаю.

– В четырнадцать ноль-ноль?

– Это нам надо быть в магазине с утра, а они появятся часов в пять вечера.

С утра на Столешке дамы изображали кипучую деятельность и подозрительно косились на Лизу. Но когда ровно в пять вечера пришли компаньоны, дамы открыли рты и посмотрели на Лизу с почтением.

Через неделю одна из дам вернулась в Лондон и, плача и рыдая, доказывала начальству, что с русскими невозможно работать: «Полный бардак, все договоренности отменяют, бюрократия, таможню не пробить!»

В свою очередь вторая руководящая дама, прибыв в Лондон, была более осторожна в своих оценках: «Да, с русскими очень трудно, ничего не понятно, но если кто-то сможет открыть наш магазин в Москве, то только Лиза».

Между прочим, никаких особых подвигов Лиза в Москве не совершала. Она просто разобралась в местной специфике.

Приехал грузовик с долгожданным товаром. Но въезд в пешеходную зону в Москве запрещен. Лондонская руководящая дама не лыком шита и заранее заказала бригаду рабочих, которые на тележках перевезут ящики через несколько улиц к магазину. Итак, грузовик приехал, шофер звонит по мобильному, дескать, стоит на таком-то перекрестке перед «кирпичом». А бригады рабочих нет. И тележек нет. Как будто их в природе вообще не существует. Лондонская дама готова биться головой об стену, Лиза останавливает ее вопросом:

– У нас есть наличные, чтобы заплатить шоферу за разгрузку?

Лондонская дама совсем не дура и за короткое пребывание в Москве уже привыкла не спрашивать Лизу «зачем? почему? не противоречит ли это официальным законам?». Да, наличные деньги имеются.

– Жди, я скоро вернусь.

Лиза бежит по улицам, находит грузовик, объясняет шоферу ситуацию. На глазах шофера слезы.

– Девушка, да я за такие деньги все ящики зубами перетаскаю. Ну не имею я права въезжать, вон «кирпич». Мне такой штраф повесят, мильтон, небось, за углом прячется!

– Такой штраф – это сколько?

Шофер называет сумму.

Лиза вынимает свой кошелек, показывает бумажки.

– У меня есть как раз сколько надо. Это мои деньги, но если навесят штраф – я их тут же тебе отдам.

Грузовик с Лизой и товаром лихо тормозит перед магазином. Лондонская дама, не веря собственным глазам, наблюдает настоящее русское чудо: один шофер работает за пятерых грузчиков и не ругается, а улыбается.

Ящики заняли полмагазина. Шофер получает от дамы деньги, пересчитывает и норовит ее поцеловать. Лиза оттаскивает его в сторону. Они садятся в кабину, грузовик выезжает из пешеходной зоны.

– Стоп, мне обратно в магазин. Штраф повесили? Милиционер ушел пиво пить? А ты боялся.

– Девушка, да я для тебя, да я для вас, только позвоните, я на крыльях прилечу.

Настоящие трудности для Лизы были связаны с погодой. Весна выдалась дождливой, а московские лужи, к удивлению Лизы, не исчезали в водостоках, плескались во всей первозданной красе. Привыкшие ко всему москвичи бодро топали в резиновых сапогах или в специальной спортивной обуви. А Лиза обязана быть в модных туфельках на двенадцатисантиметровом каблуке, которые, увы, к водной стихии не приспособлены. А посему постоянная простуда. Приходила она на Столешку к девяти утра, возвращалась в гостиницу в одиннадцать вечера. Правда, топать до гостиницы было недалеко. Фирма сняла ей номер в «Метрополе». На престиж лондонская контора денег не жалела.

Вопрос: откуда я знаю все эти подробности? Лиза так занята, что я ее мало вижу. И к Ире в Париже я приходил раз в неделю. А теперь они с Тигрушкой в Виллере. Но у нас давно установилась традиция: ровно в девять вечера я набираю Ирин номер. Ира готовится к моему звонку, собирается с силами, следит, чтоб ее голос звучал приятно и весело, почти как у молодой и почти здоровой женщины. И она мне рассказывает, как прошел день, приключения и каверзы Тигрушки, потом как можно меньше про свои хворобы и далее, зная, что именно это меня больше всего интересует, подробности про Лизу. Что происходит на ее фирме, что Лизе сказало начальство, что Лиза сказала начальству, кто там какие интриги затевает, куда у нее следующая командировка, некоторые тайны девичьи, но не все.

Мд-а. Теперь я понимаю, что, пока Ира была жива, я знал почти все про Лизу, а теперь только то, что Лиза сама пожелает мне сообщить.

Так вот, вечером того же дня, когда я уехал из Виллера, я позвонил в условный час Ире. Ожидал, что мне вкатят выговор по партийной линии с занесением в личное дело, однако Ирин голос был привычно приятен, она сказала, что они с Лизой всегда волнуются, когда я на авторуте, и раз я выбрал удобный для себя вариант, они его одобряют. Жалко, конечно, что ты не мог с нами остаться, такой приятный получился день для всех троих, включая Тигрушку. Я заверил Иру, что рад их приятному дню и что таких хороших дней у нас четверых еще будет много, много, много, много…

В полдень 17 сентября в Лизин парижский офис прорвался звонок из Виллера. Врач «Скорой помощи» сообщил Лизе, что ее мама нуждается в немедленной госпитализации, но категорически отказывается ехать в больницу, а оставлять в таком состоянии ее одну они не имеют права. Лиза сказала, что прыгает в машину и несется в Виллер. В конторе все дамы молча встали.

Трое суток Лиза провела в большом госпитале, который между Довилем и Онфлером. Когда состояние Иры стабилизировалось…

И опять – стоп. Ведь договорились, что рассказываем не про Иру, а про Тигрушку!

Значит, Тигрушка. Он почему-то на мои телефонные звонки не реагировал, а соседка в Виллере спускалась с третьего этажа, чтоб его покормить.

Наконец Лиза заехала в Виллер, посадила Тигрушку в плетеную корзину и повезла в Париж. Тигрушка так был напуган последними событиями, что впервые в жизни всю дорогу вел себя прилично, то есть не вопил и даже не мяукал.

В госпитале Лизе объяснили, что у ее мамы серьезные проблемы с легкими и в первую очередь Иру будут лечить в этом направлении. И уже есть маленькая победа: Ире, которая выкуривала пачку сигарет в день, курить категорически запретили, и она подчинилась. Все уик-энды Лиза проводила в госпитале, я предлагал ее заменить, но Лиза решительно отказалась: «Мама будет нервничать». И когда Лиза была в Виллере, я каждый день приходил к Тигрушке.

В субботу 5 октября я сказал Тигрушке: «Не скучай. Ждем приятных гостей». Я не сказал, кого именно, ибо не был уверен, что Лиза сможет привезти Иру на своей машине, но Тигрушка догадался, походил по квартире и уселся у двери. Лиза позвонила снизу: «Я выгружаю вещи, а ты помоги маме подняться».