Артемий Гвазава - Жизнь между схватками

И вдруг среди всего этого безобразия я заметила двух подозрительно трезвых товарищей со стаканами не виски или вина, а вполне детского напитка – молока. Эти пришельцы вели себя не как на рынке, а как сосредоточенные охотники. Казалось, они, напряженно и деловито расхаживающие, совершенно не вписывались в общий сюжет картины.

Недолго думая, к ним подошла рабочая девушка Наташа и очень ловко обо всем договорилась. Я стояла в сторонке и наблюдала эту сцену во вселенской тоске. Сразу стало ясно, что эти клиенты ведут себя не как клиенты, а как люди, пришедшие на работу.

«Себя что ли продают?» – подумала я. Наташка, ничего не подозревая, кинулась ко мне и, схватив меня за руку, поволокла в сторону новых знакомых.

– Ленка, слышь! Пипец клиенты! Красавцы, классные, сговорчивые. Тупые! С них можно много стрясти!

– Я не работаю… – брезгливо отмахнулась я.

«Сама ты тупица, – подумала я, – что с них взять? Одеты, как клоуны!»

За время работы я научилась распознавать кошелек клиента по его обуви. Человек еще не спустился по лестнице, а я уже оценила по ботинкам его капитал.

– Ну, по-любому, машина нужна, – продолжала Наташка, – отвезешь? Они еще сверху доплатят! У них, видно, бабла до фига!

– Чего-то не похоже, стремные они какие-то, и шмотки у них дешевские…

Подойдя поближе, я, конечно же, сразу узнала в предполагамых клиентах наших бравых блюстителей порядка. Кто ж не знает приевшуюся Юсину рожу, которая по ночам даже к девочкам на хатах в окна суется? А они ему и говорят обычно: «Надоел уже, Юська, хоть бы усы отрастил!».

Наташка, недалекая и слегка подвыпившая девчонка, была не из местных, приезжала из Питера на подработки, оттого и не распознала ментов. Я ей рявкнула по-русски: «Менты!». Но она почему-то не отреагировала, очевидно, подумав, что я ее отпугиваю от хорошей добычи. Наверное, когда милая парочка ментов приблизилась к ней с наилучшими намерениями, она на радостях не могла поверить своей удаче. Как же так, в начале рабочего дня и так подфартило! А нам ведь иногда приходится высиживать и по три, и по четыре часа до первой «ласточки».

Клиенты предложили с ходу поехать к ним в номера, даже не торгуясь, а соглашаясь на первую же «таксу»:

– Какси сата, окей? – спрашивает Наташка.

– Ё, ё, окей, – тараторят менты в один голос и просят еще девочку по двойному тарифу (какие щедрые господа!).

– Их же двое! Я не поеду, – решительно заявила я и вырвала свою руку из рук Наташки.

Я устремилась к выходу и, по дороге, закричала Пекке:

– Пекан! Валим быстро домой! Я тороплюсь.

Он понял по глазам, что я встревожена и, залпом осушив стакан виски, помчался за мной.

«Да, сейчас будет облава, – четко осознавала я, – глупые девочки! Как можно не распознать финских ментов? Во-первых, они всегда ходят парами, вообще не пьют алкоголь (им по статусу не положено), ведут себя, как на работе, и торговаться, а тем более шутить, совсем не умеют. По их рожам сразу все понятно: вечно постно-серьезные и скучные, они не получают радости от стриптиза, даже не приближаются к стриптизершам, а наоборот – шарахаются от них, как от пугала. Их лица не выражают предвкушения кайфа, на них нет и следа той беззаботности и расслабленности, которые характеризуют всех пришедших в наше заведение разгульной жизни. Напротив, эти люди – бдительные и целеустремленные, контролирующие каждый свой шаг».

Так думала я, в спокойном темпе приближаясь к своему «Шевроле». Пекка шел рядом, держа меня за руку. Мне вовсе ни к чему было торопиться! Ведь я все сделала правильно: просекла ментов, отказалась с ними идти, да, от греха подальше, решила уехать домой, не заработав в этот день ни копейки.

На улице мела метель. Нам с Пеккой очень хотелось поскорей завести двигатель и согреться в салоне. Так, под свист ветра, мы прошли целую улицу, погруженные в свои мысли. Мне иногда казалось сквозь шум метели, что за кем-то недалеко ведется погоня, доносятся какие-то крики. В связи с этим мы прибавили шаг, чтобы нас не сбили с ног пьяные бегуны. Приближался топот погони… Нам оставалось пройти всего пару метров до машины, как кто-то сзади накинулся на меня и, заломив мне руки, скомандовал: «Лежать!».

Меня повалили прямо в сугроб перед собственным автомобилем… Сначала я подумала, что какие-то беглецы, спасаясь от погони, сбили меня с ног, но заламывание рук и застегнутые сзади наручники предполагали более серьезный поворот событий.

Спустя мгновение, я увидела перед собой наших сговорчивых «клиентов»!

– Документы! – прозвучал суровый голос.

– А что случилось?

– Вы муж? – обратился один из ментов к Пекке.

– Нет, я друг мужа, – спокойно ответил Пекка.

Его отпустили со словами:

– Знаем, какой ты друг!

Я сидела в холодной машине полтора часа, пока продолжалась облава на остальных девочек. Меня привезли в отделение и посадили в клетку. А через двадцать минут ко мне подселили какого-то негрилу. Пьяный, с оторванным рукавом и в одном ботинке, он развязно вел себя и орал:

– Тебе бы в модельное агентство, а ты здесь пропадаешь!.. Вроде трезвая…Ты где надебоширила, а?

– Отвали! – отрезала я.

Темнокожий брат понял, что я не в настроении, и мирно улегся на лавочку в надежде уснуть. Но со мной разве уснешь? Я тоже не промах!

– Сумку-то почему у меня забрали? – орала я ментам. – У меня там кольцо за пять тысяч. Если я его не найду, значит, вы его украли! Поняли?

– Слышь, закрой рот! А то тебе еще трое суток надбавим, – заткнул меня мент Юсси.

Я поняла, что не в России: здесь полиция шуток не понимает и с красавицами не общается. У этих честных граждан есть свои семипудовые, простоволосые жены неопределенного возраста, расхаживающие по дому в бесформенных шмотках. И они каждое утро встречают своих благоверных в таком неинтересном виде! Боже мой, ну и скучный же здесь народ в ментуре! Эти люди привыкли довольствоваться малым. Они всем все должны, кроме того, чтобы быть просто счастливыми.

А рядышком со мной все еще смачно храпел сильно перебравший темноплечий друг. Мне ничего не оставалось, как залечь рядом. Сколько разных мыслей пронеслось тогда в моей голове! Это были в основном страхи и тяжелые мрачные воспоминания.

Боже! Что я здесь делаю: в клетке с пьяным черным в два часа ночи, лежа на одной с ним скамейке? Разве для этой цели я родилась? Мало того, что сосед занимал почти всю лавку, так что мне приходилось ютиться, свернувшись клубком на краешке, так он еще и пускал газы, громко и зловонно.

Особенно я переживала тогда за Кари. Он сидел с детьми и, возможно, думал, что меня, как Дашку из Маткакоти, прибил клиент. А ведь на ее месте могла оказаться в ту ночь и я! Вспоминая эту печальную историю, я скоротала в камере еще пару часов.