Аркадий Анин - Байки из ада (сборник)

Она стояла на краю крыши, и перед ней в лучах заходящего солнца жили своей жизнью окна противоположного дома. Она сделала шаг вниз.

Треск в голове и в спине повторился. Она открыла глаза. Она все так же стояла на краю крыши. Только окна противоположного дома вдруг замерцали, как в сломавшемся телевизоре, и на их месте появился яркий экран огромного монитора с улыбающимся лицом того, кто в грёзах. Она протянула к нему руки и полетела между этажами.

Снова удар. И снова треск. Но теперь к треску добавилась нестерпимая боль в голове, шее и спине. Она открыла глаза. И вновь улыбающееся лицо того, кто в грёзах. И вновь полет. И вновь треск и боль.

Она ни о чем не думала. Она стояла на краю, затем шагала вниз, затем треск и боль. И так всегда. Она потеряла счёт времени. Его попросту не существовало. Но теперь само улыбающееся лицо того, кто в грёзах, доставляло невыносимую душевную боль. Она больше не могла видеть это лицо. Но оно было всегда. Оно смеялось! Позже боль физическая срослась с душевной, превратившись в одну сплошную боль. И не было в этом адском движении остановки. Лишь изредка, ненадолго, Она могла постоять на краю и не ступать вниз. В такие мгновения монитор с лицом пропадал, уступая место противоположному дому с живущими своей жизнью окнами. Передышки были короткими, но регулярными. За время, когда Ей позволяли отдохнуть, она изучила мельчайшие подробности каждого из окон. Пока не следовал очередной шаг в пропасть.

Каждый год в День Её рождения Он ходил в церковь и ставил свечку за спасение своей души, обвиняя себя в том, что не успел совсем чуть-чуть.

Через какое-то время Он женился. И у него родились дети. Он рассказал своей жене о Её любви к нему и трагической гибели. Родившуюся девочку они назвали Её именем.

Теперь в день Её рождения они ходили в церковь семьёй. И однажды Ему стало легче! Прямо в церкви.

– Спасибо, Господи! – сказал он, и слеза прокатилась по щеке.

Больше его не терзала мысль, что он не успел. Осталась нежная память о той, которая так любила его, ни разу не дотронувшись даже до его руки.

Одного он не знал, и не мог знать, что все эти годы вымаливал прощение не для себя, а для неё!

Она занесла ногу в бездну. Полетела вниз. И… не ощутила треска. Боль больше не была её спутницей. Монитор с лицом исчезли. Она ничего не помнила. Она только сидела на крыше и глядела в окна противоположного дома, где солнце навсегда поселилось на этой стене яркими бликами в своей непостижимой красоте. Нежный ветерок наполнял её радостью, теплом и прохладой одновременно. И над ней чистое синее небо. Она улыбалась всему этому великолепию вечного счастья.

Мир – есть любовь! Почему одни люди, находящиеся на грани жизни и смерти, возвращаются в наш мир, другие – нет? Куда идти – определят всё та же любовь. С какой стороны она – с той и человек.

По пустынной не узкой, и не широкой улице шёл пожилой, но крепкий человек аристократической наружности. Ползущие вдоль его следования дома были и знакомы, и незнакомы одновременно. Вернее, он не помнил, знает он их, или нет. Несмотря на это, шёл он уверенно и целенаправленно. Обыденный дневной свет казался необыкновенно тусклым, как бывает в ненастную погоду. Необычным был ещё и тот факт, что ни дома, ни деревья, ни сам человек, казалось, не отбрасывали тени.

Перейдя через столь же пустынную дорогу, человек подошёл к серому зданию со ступеньками перед входом. У здания толпились люди, много людей. Видимо, это были посетители серого дома.

– Кто крайний? – полюбопытствовал человек.

Люди молча переглянулись, и неопределённо пожали плечами.

– Так не пойдёт, – не унимался человек. – Разберитесь. Станьте в очередь.

Люди повиновались. Через некоторое время бесформенная масса превратилась в стоящую вдоль дома длинную вереницу народа.

Человек пошел в край очереди, но внезапно путь ему преградила молчаливая женщина в платке. Бросив на него мимолётный взгляд, женщина пошла к входу, как бы приглашая человека идти за ней. Подойдя к ступеням, она так же молча развернулась, направилась назад и заняла своё место в очереди.

Препровождённый к двери таким нелепым способом человек вошёл внутрь и оказался в вестибюле медицинского учреждения. Слева от него вдоль стен на длинных топчанах сидели посетители, ожидая приглашения в кабинет.

Человек перевёл взгляд направо и увидел дверь лифта. Он точно не помнил, но отчётливо знал, что ему туда. Подойдя к лифту, он услышал характерный «сигнал прибытия» – и двери лифта распахнулись.

Человек зашёл в кабину и нажал на кнопку…

– А-а-а! Глеб Иванович! Какими судьбами? Мы же с вами только недавно встречались, голубчик. Что стряслось в этот раз?

Врач сидел спиной к окну за массивным столом, своими габаритами мало походившим на врачебный стол. Неоновый дневной свет, фонтаном врывавшийся из окна в кабинет, засвечивал белый халат доктора, отчего силуэт последнего имел размытые очертания.

– Здравствуйте, доктор. Мы встречались? Простите! Что-то с памятью случилось. Начало события помню, а чем закончилось – хоть убей… не помню! Начинаю напрягать память – голова раскалывается от боли… и всё.

– Не мудрено, голубчик! Вы же совсем недавно пережили инсульт. У вас высокое давление. Так бывает. Со временем восстановитесь…

– Не хочу я «со временем»! Я уже не молод…

Врач улыбнулся.

– Какие ваши годы! Так, говорите, не помните?

Он вынырнул из света, и очутился рядом с Глебом. Приподнял тому веко и заглянул в зрачок.

– Ну, да! Я так и думал, – задумчиво проговорил врач. – Я так и думал…

Он подошел к стеллажу, расположенному вдоль стены кабинета от двери до окна, и от пола до потолка. Кабинет оказался чрезмерно длинным, а потолок – не в меру высоким.

Доктор выдвинул один из ящиков. Перебрал стоящие в боевом порядке личные дела и, не найдя нужного, задвинул ящик обратно. Выдвинул следующий. За ним – еще, и еще. Нужной папки не было. Постояв мгновение в задумчивости, взял, стоящую у противоположной стены стремянку. Приставил её к стеллажу и полез наверх. Где-то под потолком, из дальнего ящика была извлечена нужная папка, и доктор, с легкостью соскочив вниз, занял своё место под фонтаном света.

Раскрыв папку, доктор пролистнул содержимое, и сочувственно обратился к Глебу:

– В прошлый раз мы ограничились одной встречей. Я уж думал, следующая будет не скоро. Вы уверены, что не хотите ждать, а хотите всё вспомнить?

– Конечно, доктор, уверен!

– Ну, хорошо, голубчик. Воля ваша. Я выпишу вам направление в наш психосоматический Центр. Там вы немного успокоитесь, ещё раз всё обдумаете, и если подтвердите своё желание, я полагаю, они вам помогут.