Лариса Теплякова - Ключи к чужим жизням

– Как в кино, – ответил я, усмехаясь. – Настырный ты сыскарь, Панин! Взрыхлил почву вокруг блондинки основательно!

– Есть маленько!

– Можно я возьму их?

– Спрашиваешь! А кому же я их делал! Я бы с твоего позволения оставил себе только вот эту, – он указал на фотографию Анны. – Надеюсь, для твоей аналитической работы она тебе не понадобится. Приходила подружка к подружке – что тут такого?

– Бери! – согласился я, усмехаясь. – Хороша Нюра!

– И не дура! – весело, в рифму, вставил Валера. – Нюра не дура! Хорошо звучит!

– Да, не стареют душой ветераны! – рассмеялся я, хлопая друга по плечу. – Смотри, жена найдет – заревнует! Моя Ирка уже скоро мне дырку глазами прожжет и словами проест.

– Видишь ли, Санек, сторонний интерес знаменует нормальное функционирование организма мужчины, – велеречиво изрек Панин. – А мы с моей Татьяной уже в том возрасте, когда любое подтверждение здоровья только в радость. Она так и говорит мне – лишь бы на здоровье! Вы с Ириной молоды. У вас есть излишки энергии на ревность, ссоры и бурные примирения, а нам уже нужно беречь свои силы.

– Ну, тогда я за тебя спокоен! – отшутился я.

Мне уже не терпелось просмотреть снимки еще раз и поразмыслить над ними в одиночестве.

Поздно вечером, перед сном, я позволил себе рюмку-другую водки и большой бутерброд с докторской колбасой. Фотографии лежали предо мной, обнажая то, что долго скрывалось. Мне сделалось немного грустно. Маски сорваны. Мое профессиональное самолюбие уязвлено. Развязка приблизилась, но мне требовался хотя бы небольшой реванш.

Князев позвонил мне на следующий день.

– Тебя не застать! – с легким укором сказал он. – Ты что, уезжал?

– Да, так вышло. Я постараюсь тебе все объяснить, – заверил я, вовсе не собираясь раскрывать ему все свои карты.

– Нам надо встретиться, причем срочно, – с нажимом сказал он.

– Опять в ресторане? – чуть фривольно спросил я.

– Ну, можешь приехать ко мне домой, – не совсем уверенно предложил он. – Устроит тебя такой вариант?

– Устроит! – быстро согласился я, опасаясь, что Князь передумает. – Диктуй адрес, называй время!

Мужчина раскрывается не сразу. Самые неброские его привычки и слабинки утаены от посторонних глаз. Жилище же всегда характеризует своего хозяина, исподволь выявляя его внутреннюю сущность. Я ухватился за приглашение моего клиента, надеясь уяснить кое-что для себя самого на его частном пространстве.

Итак, свидание было назначено, и я решил довести дело до конца. Я добирался на метро, потому что только там, под землей, можно спокойно думать и одновременно передвигаться с неизменной скоростью. Я умею растворяться среди пассажиров и погружаться в свои мысли под стук и визг электропоездов. Я, конечно же, неплохо управляю своей «семеркой», но во мне нет полноценной страстности заядлого автомобилиста. Я легко становлюсь пассажиром и даже пешеходом, если того требует ситуация. В тот момент мне было необходимо обмозговать некоторые заготовки к предстоящей беседе. Ведь работа следователя – это бесконечные, терпеливые разговоры, и мне опять предстоял именно такой.

Князь встретил меня вполне приветливо, но я сразу приметил его внутренний зажим. Осторожно вступив в разговор, я правил заготовленный мною сценарий по мере раскручивания действия, целиком полагаясь на свою интуицию.

Поначалу я счел нужным проявить обычную лояльность нанятого сыщика к своему щедрому заказчику. Я неспешно выкладывал ему малозначительные факты из жизни интересующей его особы, расслабляя и разогревая своего клиента. Он молча слушал, не выказывая эмоций, и вдумчиво сервировал стол.

– Себе я налью бокал вина, а тебе – рюмку отличной водки, – изрек он, наконец. – Прошу!

– То, что налито, должно быть выпито! – простовато откликнулся я, потирая руки. Такой поворот дела устраивал меня как нельзя лучше.

Мы выпили, закусили. Его глаза потеплели.

– Как водка? Угодил? – поинтересовался хозяин.

– Хороша!

– Ну, угощайся. А вообще у тебя все или есть что еще рассказать? – слегка рассеянно спросил меня Князь.

– Мне есть, что показать! – опять простовато сказал я.

– Фотографии? – немного задумчиво уточнил он.

– Да! И хотелось бы сегодня кое-что подытожить.

– Вот как? Ну, что ж, итожь, – снисходительно улыбнулся он.

Я использовал уловку моего друга Панина, показывая Князеву фотоснимки. Каждый я кратко комментировал, выкладывая их на стол по одному. В них не было ничего особенного, я лишь тянул время.

Когда Князев заметно заскучал, я достал те самые важные. Из потайного кармана. Он прямо-таки впился в них глазами. Зависла многозначительная пауза.

– Она почему-то больше не приезжает по адресу Союзный проспект, дом шесть, а предпочитает встречи в людных местах, – тихо сказал я Князю вместо комментария.

– Да, она больше туда не приезжает, – чуть помедлив, ответил он, не отрывая взгляда от фотографий.

Дальше – как часто случается, когда заканчиваются игры в кошки-мышки – все оказалось гораздо проще, чем виделось. С точки зрения сыщика я уже не находил ничего занимательного в порученном мне деле, но эта простая история все же по-человечески затронула меня.

– Я, пожалуй, обязан тебе все рассказать. Ведь я вовлек тебя в наши отношения, – немного подумав, решительно сказал Князев.

– Это твое право, но ты не обязан, – заметил я. – Ведь ты платил мне деньги за услуги. Но если хочешь, я выслушаю тебя.

– Не все измеряется деньгами. Но вот только поймешь ли ты меня? Иногда очень хочется быть понятым, – признался он.

– Мой принцип в работе – встать на место человека, которому внимаю.

Он налил еще немного вина и выпил один.

– За неё, за Светку, – провозгласил Князев. – Она – мое добро и мое зло.

– Сильно сказано! – оценил я.

– Мы познакомились со Светланой около шести лет назад. Тогда я только что развелся после скоропалительного и непродолжительного брака. Семья быстро дала трещину, мы разбежались без споров. Я испытывал больше облегчение, чем горечь, но много думал обо всем, подолгу гулял один. Как-то в Кусковском парке я увидел Светлану. Потом это случилось еще раз, еще. Её ведь трудно не заметить, верно?

– Да, это точно, – согласился я и предусмотрительно добавил: – Но, к счастью, я могу судить о ней со спокойствием постороннего!

– А я нет, – сознался он. – В общем, я подошел к ней в парке. Придумал там что-то… Не важно. Мы стали часто гулять вместе. Днем. Моя работа мне вполне это позволяла.

– Она всегда была одна? – поинтересовался я.

– Да, мне повезло. Она тогда была беременна. Первые недели.

Я вопросительно посмотрел ему в глаза.

– Я бы мало кому посоветовал идти моей дорогой, – чуть смущенно проговорил он. – Моя бывшая жена не стремилась заводить детей. Она всегда с брезгливостью смотрела на беременных, называя их то клушами, то пингвинами. У неё была великолепная фигура, она ей гордилась. В какой-то момент я уже не смог это переносить. Светлана же была так хороша, так непосредственна, так привлекательна в своем положении! Она призналась, что помногу гуляет, чтобы не набрать лишний вес. Вся её беременность протекала у меня на глазах. Когда она родила, мне казалось, что это мой ребенок появился на свет. Я и в роддом к ней приходил. Она махала мне из окна и показывала крохотную Ксюшу. Это незабываемо. Едва ли её муж испытывал большее волнение… Скажешь, странно? Чудаковато?