Евгений Сивков - Как опоздать на собственную смерть

Августа снова встал и посмотрел на сына печальным взглядом любящего отца.

– Мы готовили эту миссию несколько тысяч лет, и вот время пришло. Но оно не ждет! Связи с нами не будет, и если ты вернешься назад, возможно, здесь тоже никого не будет! Или… скажу иначе – все будет другое…

Старейшины поднялись все разом, будто поддаваясь беззвучной команде. На самом деле они просто умели читать мысли друг друга и, конечно же, своего вожака.

– Мы проводим тебя! – сказал Августа и, возглавив процессию, направился через зал к огромным полукруглым воротам. Створки раскрылись, и Морион увидел проход, который вывел всех к порогу совершенно круглой комнаты. Стены отливали сталью, отполированной до голубизны, хотя понять, где у этого помещения стены, а где пол, было довольно сложно. Зенит украшали многочисленные иероглифы, а «по поясу» тянулся ряд голограмм, отображавших различные жизненные процессы от рождения клетки до фотосинтеза [128]. Точно по центру комнаты-шара плавала в воздухе небольшая капсула. Медно-оранжевый цвет оболочки смешивался с голубым сиянием стен, и казалось, что и сама капсула светится изнутри. Морион залюбовался необычным зрелищем. Он знал, для чего она предназначена, – это была его анабиосфера.

Терпиорий коснулся стены, и на ней появился ряд сенсоров [129]. Повинуясь команде, капсула причалила к порогу.

Морион оглянулся, желая последний раз взглянуть на отца и соплеменников. Его встретили любящие глаза, полные надежды и слез.

А потом его уложили в капсулу. Последним видением угасающего сознания были именно эти глаза…

Прошло мгновение. Морион уснул и проснулся. Как будто все было только вчера. Он вспомнил, как погружался в раствор и засыпал. Сердце сжалось от боли, он увидел последний миг своей «той» жизни. И тут же почувствовал резкий болезненный укол в ухо. Он жадно глотнул воздух и вместе со вздохом захлебнулся жидкостью. Закашлялся и забился в тесном пространстве капсулы. Крышка отреагировала молниеносно, сорвалась и зависла в пространстве – на время перемещения в корабле царила невесомость. Но уже через мгновение включилось гравитационное поле, и крышка рухнула на пол, ударив Морина по пути. Удар окончательно привел его в чувства.

– Вот вам и легкий сплав, а дерется больно! – поругал он крышку – единственного своего собеседника.

Морион огляделся. Корабль выглядел как-то странно. Видимых изменений в приборах и конструкции Морион не заметил, тем не менее что-то все же изменилось. Даже на первый взгляд чувствовалось, что здесь поработало время. Сделанные из самого высокопрочного материала кабели кое-где провисли, на обшивке стен, способной выдержать даже агрессивную среду открытого космоса, появились непонятного происхождения пятна.

Тусклым светом на стене маячил датчик времени. Морион вздохнул.

– Неудивительно, прошло несколько миллионов лет!

Он схватил пульт, начал набирать коды, пытаясь связаться с Землей, но через пять минут понял: все, что он делает, – бессмысленно. И время тому причина.

И тут он вспомнил о своей миссии.

– Раз прошло столько лет, значит, неизвестный объект, за которым меня послали, должен быть где-то поблизости.

Включая пространственные сканеры [130], он провел рукой по гладкому как лед пульту, на перчатке остался черный след. Это расслоился и превратился в пыль поверхностный слой защитного экрана. Но сейчас Мориону было уже не до того, машина говорила:

– Цель обнаружена!

Но голограмма корабля никак не хотела появляться над проекционным столом. Морион ждал, он чувствовал, как от процессора идут информационные импульсы, но экранное поле было по-прежнему пусто.

Всплеск эмоций, ожидание развязки, одиночество и неизвестность вызвали в его сознании взрыв воспоминаний. Этот день был с ним всегда. Именно тогда он обрел Ее. Он видел почти такой же проекционный стол, только предыдущего поколения. Голограмма языческой деревни где-то на территории диких поселений пульсировала радужными всполохами. А это означало, что сегодня будет ребенок. Они с женой хотели девочку. У бессмертных не могло быть детей, но им разрешалось брать в семью приемного ребенка. Забрать его у смертных они могли лишь при одном условии – если ему грозила неминуемая гибель. Только таких обреченных разрешалось забирать, поймав их души в переходе между мирами. Попадая к новым родителям, ребенок получал шанс стать бессмертным, но выпадал этот дар не всем, и предсказать, кому он достанется, было невозможно. Цена бессмертия очень высока – многим приходилось идти на заведомый риск видеть смерть своего сына или своей дочери…

Совет одобрил удочерение, теперь им предстояло выбрать ребенка. Они сидели за проекционным столом и наблюдали за происходящим. Перед ними разворачивались трагические события. Они видели, как к небольшому бревенчатому дому подъехали всадники. На порог вышел хозяин избы, рослый светловолосый мужчина. Он знал, что жребий выпал на его ребенка. Отец девочки крикнул, что не отдаст им дочь, а если это нужно Богу, то пусть тот сам приходит за ним и забирает. А он им не отдаст. Муж, жена и их старший сын оборонялись до последнего, а девочка тем временем мирно спала посреди светелки. Но силы были неравные. Через тридцать минут все было кончено. Всадники подожгли избу. Дым ворвался в комнаты, заполнив каждый уголок. Языки пламени стали врываться в жилище через крышу… Морион сказал жене, что ему пора. Он появился в избе, склонился и взял девочку из рук матери. Женщина смотрела на Мориона прекрасными голубыми глазами и не сопротивлялась. Он понял, что она была мертва.

Из проекционного стола послышался равномерный писк. Объект наконец был обнаружен, система поймала цель.

Морион поспешил облачиться в скафандр. До этого он бегал по кораблю совершенно голый, но встречать Создателя в таком виде неприлично. Система определила вид скафандра и подсказала нательную одежду.

Корабль Создателя кружил вокруг планеты, размерами и рельефом похожей на Землю, то притормаживая, то ускоряя ход. Все системы анализировали отсканированную информацию и обрабатывали ее. Система анализа выдала результат: неизвестный корабль Создателя готовится к посадке в такой-то координате. Морион направил корабль в указанную точку. Сердце билось, очень хотелось есть, но мозг упорно твердил: все потом, все потом. Через двадцать минут Морион стоял в шлюзе. На секунду он вспомнил свою девочку, как в последний раз она держала его за уши своими маленькими ручками и целовала в нос.

– Папа, ты у меня самый красивый! Я люблю тебя!

Шлюз открылся. В трехстах метрах от аппарата Мориона стоял корабль Создателя. Из него выезжали какие-то диковинные машины, которые как муравьи разбегались по поверхности планеты. Их поведение действительно напоминало муравьев, так деловито они сновали. Ничто не говорило о том, что корабль обитаем. Вдруг машины замерли как по приказу. В сторону Мориона ударил луч сканера. Он замахал руками.