Евгений Сивков - Чувства

– Куда путь держишь, красавица!

Алиса посмотрела через плечо – её крепко держал за руку коренастый парень с небритым припухшим лицом.

– Постой, постой! Давай с тобой поболтаем! Ты же хочешь со мной поболтать?

Парень прижал её к двери подъезда.

– Отпусти! – огрызнулась девушка.

– А то… что?

Коренастый явно не собирался отступать.

Алиса попыталась освободиться, но тот прижал её ещё сильнее.

– Эй, вы, валите сюда! Смотрите, какую я цыпку поймал!

Рядом с коренастым возникли ещё двое парней. Высокий смазливый парень бойко произнёс:

– Телефончик дашь? Или мы тебе не нравимся?

Он попытался оттолкнуть коренастого и забрать добычу себе. Тот устоял.

– Мы ей не нравимся! Посмотри, какая дрянь!

Смазливый выругался и, заметив сумку в руке девушки, двинулся к ней снова. Выхватил сумку и вытряхнул на асфальт содержимое.

– Ой, какая хозяйственная! Вы только гляньте!

Третий парень пока стоял в стороне. Он наблюдал за происходящим.

– Ладно, кончай трепаться, дармоеды поганые. Вам что сказано? Так делайте!

Алиса выловила эти слова из болтовни, хотя была сильно напугана. Страшное предположение возникло у неё: они её ждали. Ругать себя за беспечность было поздно. Нужно было как-то спасаться. Слушая «наблюдателя», коренастый немного ослабил хватку. Она воспользовалась этим. Пихнув его изо всех сил, она рванулась в сторону… Если бы не шарф, то, может, ей и удалось бы удрать, но именно за него третий парень удержал беглянку. Он ударил её всем телом о стену дома и ещё раз обернул шарф вокруг шеи. И стал тянуть за концы, пока она не начала задыхаться. Но душить он её не стал.

– Тащите её в подъезд! Там мы с ней разберёмся! – скомандовал он дружкам.

От удушья мысли путались, но при этих словах в голове стало ясно. «Только не в подъезд! Там мне конец! Здесь, на улице, есть шанс вырваться, а там, в помещении, мне не справиться с троими!» Пришлось собрать силы для броска. Она умудрилась снять перчатки, приготовив к бою женское оружие – ногти. «Смазливый» придерживал ногой подъездную дверь и хотел перехватить жертву у «наблюдателя», но, замешкавшись со второй дверью, отвлёкся. Этим девушка и воспользовалась. «Наблюдатель» не ожидал, что насмерть перепуганная девица может так ему врезать. Но она могла: бабушкина школа не подвела. Он согнулся и выпустил её. Она скинула с шеи шарф и метнулась к дороге. Удар по ногам сшиб её. Следующий последовал в живот. Потом они подняли её и стали бить по лицу, почему-то попадая в одно и то же место.

«Только не теряй сознание! Только не теряй сознание!» – повторяла Алиса, стиснув зубы. Вдруг она заметила прохожего – мужчина с маленькой собачкой прогулочным шагом шёл по улице в их сторону. Она закричала. Крик получился хриплый и не очень громкий. Мужчина услышал. Правда, он не изменил своей прогулочной походки, только собаку подтянул поближе к себе, укоротив поводок. Парни замешкались, мужчина, поравнялся с ними.

– Помогите! Помогите же!

Алиса орала что есть силы.

– Вот орёт, дура! Сначала путаются с кем ни попадя, а потом орут, чтобы их спасали!

Мужчина с отвращением посмотрел на неё и так же медленно перешёл на другую сторону улицы, что-то рассказывая собаке о распущенности современной молодёжи.

Алиса осталась один на один со своими врагами.

Но всё же, сам того не зная, мужчина помог ей. В то время как парни отвлеклись на него, Алиса вытащила из кармана газовый баллончик. На очередную попытку втолкнуть её в подъезд она ответила шквалом сопротивления. Царапалась, как бешеная пантера, старалась добраться до глаз, каблуками колотила по ногам. Ей не всегда удавалось увернуться от ударов, которые сыпались на неё с тройной силой. Но тогда она не чувствовала боли. Только ярость. Силы стали слабеть, и тогда, изловчившись, она выпустила струю из баллончика прямо в лицо «наблюдателю»: он казался самым опасным противником. Он схватился за лицо и отступил в сторону, в образовавшуюся брешь девушка прорвалась на свободу. Она выбежала на дорогу. Машины проносились мимо неё, но она потеряла страх. Не обращая внимания на них, девушка бежала по проезжей части. В самой гуще потока она остановилась. Это место показалось ей безопасным. Её обидчики не решились на такой отчаянный поступок и остались на тротуаре, – видимо, перспектива продолжить драку под колёсами не очень их привлекала. Потом они ушли, выкрикивая ругательства и обещая скорую встречу.

А она осталась стоять посреди дороги. Ей сигналили: видно, боялись, что она шагнёт прямо под колеса. Она не слышала гудков. Она ничего не слышала. Ощущения возвращались к ней. Кровь текла по лицу, один глаз ничего не видел, ногти были вырваны с мясом, руки и ноги не слушались, сильно болел живот, к горлу подступала тошнота.

Только теперь она осознала, что ей удалось спастись, пошевелиться только не могла, будто боялась. Она была как сгоревшее письмо – чуть тронь, и останется в руках лишь пепел: слов уже не разобрать.

Почувствовав, что к ней подошли, она позволила себе опуститься на колени. И потеряла сознание.

Как доехали до больницы, как пришли в приёмный покой, она помнила плохо. Разглядывая больных одним глазом, она силилась определить, по какой причине каждый из них сюда попал. Вот мужчина держит на подушечке свои отрубленные пальцы. А вот девушка моложе её прижимает марлю к окровавленной голове. Мальчик с переломанной ногой кричит от боли, вокруг него суетятся врачи, а его мама почему-то кричит ещё громче мальчика, защищая его от медсестры. Парень сидит на кушетке у стены. На первый взгляд у него нет никаких ран. Слёзы катятся по его щекам, а он безвольно смотрит на противоположную стену и сжимает в руке женскую сумку. От этих картин стало так жутко, что она чуть не зарыдала: столько страдания было в этом коридоре.

Подошёл врач, осмотрел её глаз, покачал головой и ушёл. Потом ей промыли и перевязали раны, которые оказались не очень глубокими. Дали успокоительное, сделали необходимые уколы. Ночью она не спала. События её жизни вновь и вновь возникали перед ней. Мысленно она искала то место, где совершила ошибку, то место, с которого её жизнь превратилась в череду несчастий и бед. Она во всём винила себя, даже в уходе отца и продаже квартиры, она твёрдо убедила себя, что, если бы тогда она не вышла замуж за Макса, вся их жизнь сложилась бы иначе.

Проходили дни. Алиса поправлялась. Ей очень хотелось вернуться домой, подальше от вопросов и сочувственных взглядов соседок по палате. Приходил следователь. С мучительной скрупулёзностью он выспрашивал о нападении. Особенно ей понравилось, что он несколько раз спросил её, уверена ли она, что её не изнасиловали. Хорошо, что ей было нечего ему рассказать. После четвёртого посещения он сообщил, что её показания ему больше не потребуются, что они «будут искать» и что ей очень повезло, что её не убили.