Алексей Рябчиков - Путь

– Интересно – сказал Михаил – только ты про себя забыл.

– Если я на себя буду обращать внимание, то у меня получится субъективное суждение. А мне надо объективное.

– Согласен – усмехаясь произнес Михаил

– Сыровато немного получилось только – с сожалением сказал Андрей.

– Я бы сказал слишком сыро.

– Ещё думать надо.

– Ну думай– проговорил Михаил, ложась на спину.

Иногда человек совершает поступок, а потом жалеет о нём. Но Иван Николаевич не жалел, что так сделал. В своём понимание он защитил страну, которую оскорбил убитый, защитил стариков, которых тот обозвал, а даже возможно защитил Андрея и Михаила, неизвестно ведь, что мог тот сделать дальше. Постепенно мозг старика выбросил из памяти убийство, как нехороший сон.

С чистой совестью Иван Николаевич опустил голову и задремал, под монотонное движение телеги. Ему вновь виделось поле и друг Петька, зовущий его.

Телега, запряженная лошадью, медленно ехала под серым небом, обдуваемая ветром со всех сторон. Спереди телеги дремал Иван Николаевич, одним глазом смотря на дорогу. Сзади телеги, возле гроба спал Михаил. На другой стороне телеге, укутавшись в старикову шинель, сидел Андрей, раздумывая над вечным вопросом о смысле жизни. Путники продолжили свой путь, конечный пункт у которого для каждого из них будет свой…

ГЛАВА 8

Медленно землю покрывал мрак, наступало самое загадочное время суток, именуемое ночь. По преданиям разных народов ночью выходили разные ужасные твари; гномы, вурдалаки, лешие и прочие. Поэтому ночь считалась, чем то страшным. Ситуация в наши дни нисколько не поменялась, ночь по-прежнему что-то страшное и ужасное то, чего следует бояться. И надо бы сказать, что в глубине души каждый человек, даже смелый, боится ночи.

Трое путников не сразу заметили её наступление, так как каждый из них был в задумчивости. Луна уже освещала землю, а небо покрылось давно уже не первыми звездами, когда Андрей заметил наступление сумерек. В воздухе заметно похолодало, чувствовалось что вот вот наступит зима. Лужи покрылись тонким слоем льда, и теперь ломались от колес телеги. Михаил ещё спал, а Иван Николаевич то дремал, то резко очнувшись, смотрел вглубь темноты. Повеяло свежестью и легким морозцем, и внезапно с неба крупными хлопьями повалил снег. Андрей в темноте не увидел снег, он лишь почувствовал его на своей голове.

Вдалеке показались одинокие огни, и снег стал немного виден всем. Михаил тоже почувствовал этих одиноко падающих гостей и открыл глаза. Крепко зевнув и ощутив, как холод проникает под одежду, он сказал:

– Может, остановимся, костер разведем?

– Нельзя! – сказал Иван Николаевич – земля холодная, померзнем все. Да и впереди вон деревенька какая – то, огнями светит!

Михаил привстал:

– На ночлег проситься будем?

– Посмотрим. Если будет ничейный дом, там заночуем, всё теплее. Не будет, так дальше поедем, – рассудил старик.

– А на телеге не померзнем?

– Зима ещё не суровая. Одеялом накройся, согреешься!

Михаил пошарив в темноте рукой, нащупал только стенку гроба, и раздосадовавшись, сложил руки в локти, принялся смотреть на звездное небо.

Огни с каждой секундой становились всё ближе и ярче

– Вот мы и в деревне, – вскоре произнес Иван Николаевич.

Телегу ослепили огни из окон домов, стоящих по обе стороны дороги. Путники почувствовали ароматный запах затопленной печи. Каждому кто ехал на телеги, захотелось оказаться в одном из этих домов, кинуть полено в печь и посмотреть, как оно будет там гореть, одновременно греясь у печи.

Внезапно телегу ослепил жёлтый свет фонаря, сквозь который они увидели падение снега.

–Вы откуда будете? – раздался мужской голос.

– В город едем? – первым из все троих крикнул Михаил.

– На ней и в город то – усмехнулся мужчина.

Луч света прошёл вдоль телеги, останавливаясь на мгновение на каждом путнике и гробе.

– Мертвого везёте? – крикнул мужчина.

– Пустой он, – на этот раз сказал Иван Николаевич.

– Зима нынче что то быстро настала. Заворачивайте сюда, вправо – крикнул голос. Луч света упал на протоптанную щебеночную дорогу, ведущую к дому. Иван Николаевич не хотел больше нигде останавливаться, он спешил особенно теперь, когда почувствовал свежий запах зимы.

– Да, заезжайте! – снова крикнул мужчина, чувствуя сомнения – вы всё равно не проедете дальше в темноте. Из деревни туда, – он махнул рукой в сторону направления телеги – только одна дорога, через речку по мосту. Днём то можно с него упасть, а ночью уж и подавно. Заезжайте, гостями будете!

– Ну что ж, – с сожалением сказал Иван Николаевич, слезая с телеги.

Андрей тоже спрыгнул с неё и стал вглядываться в темноту, пытаясь рассмотреть всё в округе. Старик, взяв лошадь за вожжи, повёл её по тропинке, освещённой лучом фонаря.

В темноте двор казался очень большим, а сам дом просто огромным.

– А у вас электричества нет?– спросил Михаил, всё ещё находясь в телеге и пытаясь с неё слезть. Рана сильно разболелась.

– Нету. У меня в руках единственный электрический прибор – проговорил голос – Ну что прошу вас в дом – Он осветил путь фонариком до дверей. Трое путников прошли по световому пути, до большой дубовой двери и еле открывши её, они очутились в полной темноте.

– Стойте на месте – крикнул его голос – я сейчас подойду к вам.

Луч фонаря, качаясь то вправо, то влево зашёл в комнату. Дубовая дверь тут же закрылась.

– Я уже привык тут. Столько лет живу, – снова послышался голос. -Сейчас будет свет, только спички найду.

Луч бродил вдоль стен. Вскоре послышалось чирканье спичек, и по очереди загорелись три свечи.

– Прошу вас разуться, там пол чистый, а ковры мягкие и теплые, – произнес мужчина.

При свете свеч они смогли его рассмотреть. Это был высокий, статный мужчина с небольшой бородой и светлыми коротко стрижеными волосами. Одет он был по-простому, в белую кофту и черные штаны. Поза, в которой он стоял, говорила, что он очень уверенный в себе человек. Голова его чуть смотрела вверх, тогда, как глаза смотрели на собеседника. Левая рука была вытянута вдоль туловища, а в правой на уровни груди он держал свечку

– Прошу вас за мной, – сказал он, открывая другую дубовую дверь.

Следующая комната была большой и полностью светлой. В каждом её угле стояло по свечки. Посередине комнаты стоял круглый стол, выдержанный в традициях старой моды и такие же узорчатые стулья. Возле стены был шкаф для посуды. Другую стену занимал книжный шкаф, он был полностью забит книгами, а некоторые даже лежали возле него на полу. Лишь кожаный диван, стоявший под окном, нарушал гармонию старой моды. Рядом с входом была лестница, ведущая на второй этаж. Заходя босиком, гость тут же ощущал мягкий теплый ковер, а свечи настраивали его на душевный прием.