Игорь Корнилов - Империя Русь

Зеленая планета, как еще называли свою родину териоты, из Космоса, конечно, впечатляла. Во-первых, она была втрое больше Земли и, во‑вторых, практически сплошь была покрыта водой всевозможных оттенков зеленого цвета. Два континента, Восточный и Западный, давно потерявшие всякий цвет, став грязно-серыми и угрюмо-черными, с трудом просматривались сквозь густую шапку смога. Лишь многочисленные, но небольшие острова еще напоминали о том, что растительность на Тере имела фиолетовые оттенки, а открытая почва – коричневато-красный. На островах жили и работали фермеры. Их продукция, которой катастрофически не хватало, чтобы прокормить четырехмиллиардное население планеты, направлялась на перерабатывающие комбинаты. Там ее добавляли в синтезированную пищу, чтобы хоть как-то ввести в организм людей натуральную составляющую.

Космос над планетой был удивительно чист – никаких отработавших свой срок спутников, никаких обломков или мусора. Как выяснилось, ввиду ограниченных ресурсов, и на планете, и в Космосе все отходы тщательно собирались и перерабатывались. Более того, в открытом Космосе териоты «переловили» все метеоры и астероиды, отправив и их на переработку! Но основным поставщиком полезных ископаемых для Теры служили две внешние планеты, дикие и безжизненные, на которых посменно трудились горняки и металлурги (кстати, в основном те самые, с деактивированной личностью). Продукцию с планет-рудников переправляли на Теру через порталы на несколько островов в океане для дальнейшей переработки.

С высоты орбиты Корнелий обратил внимание на странные циклопические сооружения, расположенные на полюсах и на мелких островах вдоль экватора. Он попросил Каталина снизиться, чтобы подробнее рассмотреть заинтересовавшие его объекты. Сооружения представляли собой огромного сечения трубы, торчащие из кубической формы ангаров. Даже с большой высоты было видно, что масштабы сооружений колоссальны.

– Ниже нельзя, засосет. – Каталин предугадал просьбу Корнелия. – Это воздухоочистители. Если бы не они… А под водой в океане установлены аналогичные приспособления для очистки воды и насыщения ее кислородом. Рыбу и моллюсков мы давно уже изничтожили, так хоть микроорганизмы пытаемся сохранить…

Мужчины тихо переговаривались, обсуждая увиденное, а их подруги сидели в креслах, сжавшись и побледнев от ужаса, – ни землянка Зита, ни териотка Илла и представить себе не могли ничего подобного даже в страшном сне.

– Пока мы не нашли планету для переселения большей части населения, мы и попросились на Землю. Спасти бы хоть молодежь и детей. Но и Земля требует «лечения»… А время идет…

– А что разведка дальнего Космоса? Неужели ничего подходящего?

– Почему же, нашли две планеты, пригодные на первый взгляд для жизни. Но там работают микробиологи. Сам понимаешь, эта работа требует времени и тщательности. А времени, повторяю, у нас крайне мало. На Тере уже начали фиксировать генетические заболевания, связанные с загрязнением природы. Да и синтетическая пища на протяжении многих поколений…

– Ну что, – спросил после недолгой паузы Каталин, – может, нырнем в океан? Там тоже смотреть особенно не на что, но так, для полноты картины?

Аэр сбавил скорость и плавно, без всплеска, вонзился в зеленые воды. Кабину заполнил зеленоватый полумрак. Аэр погружался все ниже, становилось темнее. Наконец загорелся прожектор, высветив световой коридор в мутной, почти непрозрачной воде.

– Возвращаемся, – попросил Корнелий, – и без того тошно!

Резиденция, которую выхлопотал кехаси для почетного гостя с Земли, представляла собой небольшой коттедж в два этажа. На первом этаже – гостиная и комнаты прислуги, на втором – еще одна гостиная и четыре спальни с собственными санузлами. Возле дома небольшая полянка из местной чахлой травы. За домом – хозблок с установкой воздухоочистителя. Все это накрыто куполом силового поля, не пропускающего смог. По местным меркам, это была совершеннейшая роскошь, позволенная только первым лицам государства.

В один из вечеров в гости к Корнелию и Илле заскочил Каталин с неотлучной Зитой. Они часто собирались вот так, вчетвером, на посиделки, но каждый раз Каталин и Зита откланивались и уходили домой (жили они неподалеку), категорически отказываясь переехать жить в коттедж. После долгих уговоров Каталин нехотя признался, что даже ему, главному советнику Правителя Западного континента, жить в такой роскоши не положено по статусу.

– Есть новости, – заявил с довольной улыбкой кехаси. – Даже не одна. Первая – одну из исследуемых планет признали совершенно пригодной для переселения. Всего небольшие профилактические мероприятия – и можно жить. Из животного мира только рыбы и птицы. Растительность буйная – есть и трава, и кустарник, и деревья. Просто замечательно! Археологи на всякий случай просканировали поверхность на предмет поиска остатков былой цивилизации, но не нашли ничего. Так что, друзья, очень скоро туда массово отправятся строители и… Конечно, и подготовка, и переселение займут долгие годы, но это дает надежду на спасение нашей цивилизации! А там, глядишь, через пару-тройку сотен лет оставшиеся на Тере оживят и нашу планету…

– А вторая? – чисто по-женски полюбопытствовала Илла.

– А вторая – это та, что нас с Корнелием приглашает на аудиенцию Председатель Всемирного Совета! Послезавтра в полдень. Наверняка разговор пойдет о расширении связей с Землей…

Но Корнелию интуиция подсказывала, что разговор пойдет о чем-то совсем ином. Более важном, более ответственном.

На аудиенцию Корнелий просил прибыть заранее. Он очень хотел ознакомиться с резиденцией, о которой много читал. И действительно, уже на подлете к острову Эйсна зрелище завораживало. Завораживало прежде всего тем, что остров оказался парком! Корнелий глазам не поверил, увидев через прозрачный свод энергокупола буйство цветущих кустарников и невысоких деревьев. Само здание резиденции Всемирного Совета представляло собой пятиэтажный зиккурат (действительно очень похож!) с зеркальными стенами, блистающими в лучах Золотой звезды.

Аэр сел на площадку перед незримой границей купола. Гости вышли из аэра и пересели в наземный экипаж, который, легко «продавив» силовое поле, неспешно направился к парадному входу в резиденцию. Корнелий отметил про себя отсутствие людей или автоматов. Но вот экипаж остановился, дверцы распахнулись, и перед слегка оробевшим Каталином и сосредоточенным Корнелием оказалась движущаяся дорожка. Дорожка понесла их мимо цветущих, прекрасно пахнущих кустов прямиком к сверкающему зданию. Здесь, у входа, они наконец увидели людей. Два высокого роста и прекрасного телосложения человека синхронно сделали приглашающий жест, в зеркальной стене протаял проем, и друзья вошли в помещение. Еще одна широкая лестница из материала, напоминающего земной мрамор, – и перед ними открылся большой зал. Войдя, Корнелий не поверил своим глазам! В этом урбанистическом мире, где все и вся подчинено строгой симметрии и рационализму, он увидел «мраморные» колонны с резными капителями, подпирающие сводчатый белоснежный потолок, а в нишах вдоль стен стояли на постаментах «мраморные» статуи в античном стиле. Вся эта красота подсвечивалась незаметными светильниками, создавая впечатление парения колонн и фигур над полом. Корнелий перевел взгляд на пол и увидел то, что и рассчитывал: цветную мозаику. А в конце зала, примерно в тридцати шагах от входа, он разглядел сидящего в резном вызолоченном кресле пожилого человека.