Александр Прозоров - Аркаимский колдун

На этот раз колдун погрузился в состояние полудремы, в котором уже не было боли и ужаса, однако сохранилась твердая холодная ненависть к недобрым обитателям крепости, смешанная с непониманием – почему это случилось? Отчего горожане не признали его, урожденного арийца, своим?

Состояние покоя и размышления очень быстро подсказали ответ – это не он, это здешние жители являются чужаками! Андрей вспомнил знаменитое «Сказание о Словене и Русе», повествующее о том, как братья-скифы, отделившиеся от своих родов, переселились на берега Ильменя и основали там государство Русь, вспомнил, что великий Аркаим, столица ариев, находится не в северных лесах, а на юге, среди скифских степей. Вспомнил арабские сообщения о том, что русы захватывают славян в рабство и торгуют ими, словно скотом.

И в его голове все, наконец-то, встало на свои места. Русы-арийцы – это потомки вольных непобедимых скифов, а вовсе не здешних оборванцев! И он сам, рожденный арийцем, потомок скифов, скифов!!! Тех самых скифов, которых здешние караульные называли врагами и осыпали проклятиями!

Глупо – но он, похоже, постучался не в ту дверь. В нынешнее время здесь обитали отнюдь не русы, а те, кто вскоре освободит эту землю для величия арийского племени.

«Может быть, именно я и освобожу ее от мерзких подонков? – с мрачным злорадством подумал молодой чародей. – И виселица, и кнут отплатятся палачам сторицей, хватит всем и каждому!»

Но как ему удастся осуществить месть, Андрей пока не знал. Защитные амулеты стражников, высокие стены крепости оставляли мало надежды на успех. Слова Квасура о том, что он брат великой богини смерти, тоже стоило принимать всерьез. Исходящее от правителя города тепло и свечение наверняка означали ту самую магическую силу, которую толстяк ощутил и в самом Андрее.

А пришелец из будущего был не просто одинок и безоружен. Он остался вообще голым! И даже ключ к возвращению домой – заветный амулет любви – и тот оказался в руках врагов.

Прямо хоть опускай голову поглубже и втягивай полную грудь болотной воды. Быстрый и простой способ избавиться от всех проблем…

Солнечный луч коснулся лица чародея и побудил снова открыть глаза.

Андрей сладко зевнул, приподнялся. И с удивлением обнаружил, что его тело полностью покрыто ковром густого зеленого мха.

– Надеюсь, я сам корни здесь не пустил? – пробормотал он, слегка пошевелив плечами, ногами, всем телом. Конечности слушались, спина лишь слегка зудела, чувствовал он себя бодрым и сильным. – Это сколько же я здесь пролежал?

Курс медучилища подсказывал, что на исцеление после обширной рваной раны и большой кровопотери требовалось никак не меньше полумесяца. Однако колдун очень надеялся, что нежить справилась с этим быстрее. Двух потерянных недель ему было бы жалко.

– Хотя какая разница? – вслух решил он. – У меня и у Кати время сейчас разное. Может статься, у нее еще и секунда не промелькнула!

Молодой человек осторожно, словно из спального мешка, выбрался из-под мха и, осторожно ступая по кочкам и корням чахлых березок, направился к сухому лесу. Увидел плотный ковер земляники и опустился на колени, торопливо собирая в рот алые ягоды. Однако после двух полных горстей желудок только оживился, резкими спазмами требуя продолжения обеда.

Андрей прошел немного дальше, шаря по земле глазами, сорвал и отправил в рот несколько сыроежек. В его положении было не до привередливости. Съедобно – и ладно.

– Проще всего лягушек наловить, – посоветовала невесть откуда взявшаяся болотница.

– Пожалуй, я немного вегетарианец, – ответил чародей. Он ярко представил себе зеленые лапки на углях и сразу понял, что голоден не до такой степени. – Но за твою заботу благодарен.

– Ничего, мне нетрудно, – склонила голову набок обнаженная нежить. – Скучно у меня тут. Вязь маленькая. Токмо я да две криксы обжились. Всякое событие в радость. Хоть угощение от путника, хоть сам прохожий, всему рады.

– Так, если я задержусь, не обидишься?

– Оставайся… – Ее ладонь скользнула по щеке чародея. – Тебе места и улиток хватит.

– Сколько смогу, – пообещал колдун. – Город отсюда далеко?

– Уже мыслишь, как сбежать? – погрустнела девушка и отвела руку. Громким мысленным призывом, как это обычно делал и сам Андрей, окликнула ласточку. Провела пальцем ей по головке, скомандовала: – Смотри! – и подбросила в воздух.

Такой способ общения с живыми существами был для чародея внове, но он сразу ухватил самую суть: отпустить с птицей частицу самого себя, своей души и умчаться вместе с нею.

Ласточкиными глазами он увидел сверху густой сосновый бор, обширное поле за ним, на ее крыльях скользнул вдоль реки, свернул к крепости, промчался вдоль стены и мимо ворот.

Здесь стояли другие, незнакомые стражники, и поэтому ласточка, послушная его воле, перемахнула во двор, сделала там круг, потом еще один, над самой головой Квасура.

Толстяк, словно почуяв неладное, поднял глаза – и ласточка метнулась прочь, скользнула над грунтовкой, по которой вереница из пяти лосей волокла от чащи уже ошкуренные бревна. И возле одного из животных гордо вышагивал Трувор – в его, Андрея, штанах и ветровке из прорезиненной плащевой ткани.

Колдун открыл глаза и перевел дух. В голове молодого человека наконец-то начал зарождаться план мести.

Крепости постоянно требовался материал для ремонта или строительства, и потому несколько горожан отправлялись в лес каждый день. Пятеро могучих сохатых постоянно тянули к крепости то охапку длинных тонких слег, то очищенный от веток сосновый ствол, а то и огромные бревна в полтора обхвата – этакую тяжесть могли сдвинуть только четверо лосей, собранных в одну упряжь. И то ли воины были самыми крепкими мужиками в селении, то ли все мужчины трудились в смену – но время от времени на лесоповал отправлялся и Трувор, одетый на работу точно так же, как на ратную службу.

В следующий раз седобровый воин пошел с сохатыми на четвертый день после пробуждения Андрея. Побродил по лесу, не обращая внимания на следящую за ним из еловой кроны белку, выбрал несколько молодых сосенок с два кулака толщиной, ловко срубил – раз пять во время работы подтачивая топорик, крикнул возничим:

– Отсель слеги тоже приберите! – и пошел дальше в заросли.

Именно в этот небольшой промежуток тишины из кустарника поднялся совершенно голый юноша, прокрался вперед и старательно собрал с примятого места, куда ступил дровосек, примериваясь к дереву перед работой, всю пыль, хвою и поломанные веточки, заложил их в свернутый кулечком лист лопуха. Забрал след и исчез обратно в зарослях так же быстро и бесшумно, как появился.

– Что-то нашел? – Болотница встретила его еще на подходе к своим топям, с интересом вытянула шею. Даром что нежить, а любопытство, будто у обычной девчонки.