Александр Прозоров - Аркаимский колдун

Андрей добился своей главной цели – раскрыл тайну могущества древних богов. Сила бога – в вере его прихожан, в силе и искренности их молитв. Как пчелки приносят по капельке меда с бесчисленных цветов для бездонных бочек пасечника, так и верующие даруют богам по капельке своей силы, которая в руках высшего прародителя превращается в океан могущества.

Вот только что Андрею было делать с этим открытием?

В двадцать первом веке люди верят не в богов, а в компьютеры и фильмы про звездные войны. В будущем он может быть только тем, кем и раньше, – неплохим целителем или талантливым врачом. Либо по желанию – клоуном в цирке с какими-нибудь животными.

И все – это потолок.

А кроме того, после всего случившегося Любый уже не мог бросить лесной народ. Свой народ! Оставить его на поедание голодному демону, лихоманкам и немочам, обычным болезням и прочим напастям.

Разумеется, люди жили веками и до его появления – и как-то обходились.

Но одно дело – не знать о другой жизни, и совсем другое – обрести веру, спасение, надежду, и вдруг оказаться преданным, брошенным собственным… Богом.

Искать двойника тоже больше не имело смысла. Великий маг по имени Андрей нашелся сам собой. Непонятным оставалось одно: где двойник, пославший в грядущее призрака, и зачем прежний Андрей вообще это сделал? Если это ловушка, если выхода нет – достаточно промолчать. И тогда никто не создаст Большого алтаря, никто не ухнется на сто поколений в прошлое, и лесовики просто никогда не узнают про существование Любого. Прежний сгинет, новый в прошлом не появится – и петля времени разомкнется.

Но его двойник призрака все-таки послал!

Получается – обрел надежду на возвращение.

Посему Андрей надеялся, что выход из капкана все-таки найдется. Человеку, сперва почти убитому, потом обращенному в камень, затем приговоренному к рабству и смерти, но в итоге ставшему самым великим шаманом, глупо впадать в отчаяние. Все меняется, и никогда не знаешь, когда и каким образом извратится в своем непостижимом юморе судьба.

К тому же колдуну еще причитался должок с толстого Квасура и змееногой Табити.

Посему перекидываться волком, мчаться к Большому алтарю и нырять домой в будущее Андрей не спешил. Как бы ни тосковал он по чудесной Катеньке – желания следовало держать в кулаке.

После победы храбрых небесных духов над тьмой и усталостью день начал быстро прибавлять. Шаман и потомок рода росомах собирали дрова и хворост, ставили брагу, готовили еду, Андрей мотался по землям лесовиков, отпугивая дочерей голодного демона и просто помогая там, где нужен, зима же крепчала, засыпая земли снегом и раскалывая деревья морозами.

Однако в конце концов и ее силы начали иссякать, а солнце становилось все теплее и теплее. Сугробы наконец-то пошли на убыль, на взгорках появились первые прогалины, птицы начали петь песни весны и любви.

В день, когда распустились первые подснежники, Андрей находился в гостях у потомков быстрого песца. Здесь он удачно вырезал аппендицит молодому сорванцу и согласился остаться на ужин. Многоопытные мамаши многолюдных стойбищ готовили куда как вкуснее шамана и малолетки, и потому колдун никогда не отказывался от возможности перекусить в дальних селениях.

В ожидании пира чародей намеревался просто погреться на теплом солнышке, когда заметил среди несущихся от родника мальчишек долговязого подростка, излучающего слабое свечение и тепло.

– Ну-ка стой, шустряк босоногий! Иди сюда, – поманил его пальцем Андрей.

– Мое уважение, Любый, – поклонился ему мальчишка и тут же оглянулся на друзей. Он явно жалел, что его оторвали от игры.

– Как твое имя?

– Быстропят! – признался подросток, и детвора рассмеялась.

– Знаешь ли ты, Быстропят, что небесные духи вернулись к лесному народу? – спросил колдун. – Пробовал ли ты перекинуться их потомком, прародителем песцов?

– А зачем мне это нужно, Любый? – дерзко ответил мальчуган.

Андрей задумался. Раньше подобных вопросов ему никто не задавал.

– Чтобы почтить своих предков, Быстропят, – размеренно ответил колдун, – чтобы ощутить великие способности детей духа.

– Я чту своих предков жертвами после охоты! А способности… Какие могут быть способности у песца?

– Острый нюх, чуткий слух, умение промчаться через узкие лазы, подкрасться незамеченным к добыче…

– И что проку в таких способностях, Любый? – дерзко рассмеялся мальчишка. – Все равно они постоянно попадаются в наши ловушки!

– Быстропят, не дерзи! – осадил подростка вождь.

Услышав, что священный гость затеял беседу, обитатели стойбища стали подходить ближе, выбираться из чумов.

– Обожди! – поднял руку колдун, успокаивая главу селения, и обратился к мальчишке: – Детей духов, прародителей вашего рода от обычных зверей отличает то, что вдобавок к слуху, ловкости и быстроте прародители обладают вашим разумом. И поймать их в ловушку отнюдь не так просто.

– Но какая от этого польза? – упрямо спросил мальчик.

– Быстрый, ловкий и незаметный песец может стать отличным разведчиком, предупреждая своих друзей об опасности. Песец может пробраться туда, куда и путей-то нет, перекинуться охотником и вступить в бой неожиданно для врагов. Это очень важное преимущество перед простыми воинами.

– Но я не хочу воевать! – насупился Быстропят.

Колдун только рассмеялся такой наивности:

– Ты слыхал про варягов, мальчик? Если они узнают о твоем селении, то разорят его, а вас продадут в рабство. Варягов на каждой лодке по двадцать воинов, они справятся. Ты слыхал о скифах, Быстропят? Если они найдут твое селение, то отправят всех вас в вечное рабство, на медные шахты. Ты слыхал о славянах? Да-да, если ты не готов воевать, с ними тоже лучше не встречаться. Кто не хочет сражаться, тот становится рабом, Быстропят. Ты желаешь жить рабом?

– У нас не бывает варягов, Любый! И скифы тоже очень далеко!

– Это сейчас они далеко-далеко и разоряют окраинные селения. Потом станут разорять стойбища поближе, потом еще ближе… – Андрей усмехнулся. – Если не хочешь, чтобы охотники за рабами появились на твоем пороге, чтобы угнали твоих сестер, братьев, родителей, встречать их нужно не дома, а у самых-самых дальних кочевий. Не ждать беды, а идти навстречу опасности…

Над стойбищем повисла задумчивая тишина.

– Хотя о чем я говорю? Тот, кто не желает стать одним из детей духов, тот не сможет откликнуться на призыв о помощи.

– Я хочу! – вдруг испугался Быстропят. – Я желаю! Я просто спросил.

– Ты в этом уверен, мальчик? – притворно нахмурился Андрей. – Духи суровы. Они не примут слабого духом, труса или лентяя! Может, лучше остаться простым охотником и не касаться воинских тягот?