Татьяна Устименко - Хозяйка кукол. Тайна забытых богов

– Тебе поводырь, а не проводник нужен, – рыкнул он, и мы вошли.

На нас поначалу не обратили никакого внимания, но зато потом… Шепоток, пересуды, любопытные взгляды. Так смотрят, будто до дыр нас проглядеть собираются. Я неуютно передернула плечами, ощутив ползущие по спине волны холодка.

– Привет, Лаэн! – развязно крикнул кто-то. – Мы уж думали – это два человека идут, а оказалось – ты с девкой.

– Вы кого человеком не считаете, меня или Лаэна? – неосторожно удивилась я вслух.

Ответом стал язвительный смех, совершенно вогнавший меня в смущение.

– Они чего? Про песню знают? – Мне стало откровенно не по себе. В наше нелегкое время жизнь такова, что из нее совершенно исчезло чувство локтя. Да, зато осталось противное чувство колена под зад.

– Еще нет, но если кое-кто сейчас не заткнется, то узнают. Сядь вон туда на стул и сиди тихо, как мышка, я сейчас вернусь, – сердито прошипел убийца.

Он оставил меня за одним из столиков и ушел. Бармена в бандане за стойкой почему-то не наблюдалось, его место пустовало. Я хмыкнула, расслабилась, вытащила из стоящей на столе корзинки сухарь и принялась его грызть. Хорошо здесь: тепло, сухо, мухи не кусают, никто уму-разуму не учит… Но, увы, не долго мне удалось понаслаждаться одиночеством. Какой-то непонятный парень подошел ко мне вызывающе вихляющей походкой и картинно расселся на соседнем стуле.

– Скучаешь?

– Нет, – ответила я предельно резко.

– А по-моему, скучаешь! Давай познакомимся поближе?

Он весьма недвусмысленно протянул ко мне руки. Я мило, с оттенком противности улыбнулась и спросила:

– Как ты относишься к ножам? Мне нравится, когда они легко скользят по телу, чуть надрезая плоть. А иногда и сильно, немножко больно, и кровь льется. – Я понизила голос, томно прикрыла глаза, облизнулась и наклонилась к парню. – А потом проводишь этим окровавленным ножом по себе и…

Он так резко вскочил, что стул упал.

– Уйди, психопатка. – Он отмахнулся от меня почти испуганно.

Тут ко мне вернулся Лаэн, которого сопровождал хозяин заведения.

– Она у тебя ненормальная? Тогда держи ее на привязи, – с вызовом заявил мой несостоявшийся кавалер, обращаясь к убийце.

– А ты чего лезешь, куда не просят? – Лаэн нехорошо прищурил глаза и криво усмехнулся. – Учти, тут не одна она с ножами умеет обращаться. – Он начал левой рукой гонять по костяшкам пальцев маленький, но чрезвычайно острый засапожный ножик.

– Да я ничего, познакомиться только хотел, а она говорит: нужно ножом по телу, чтоб боль и кровь… – сбивчиво заоправдывался парень, косясь на меня.

– Я что-то не понял, ты с ней настолько близко познакомиться хотел, что про пристрастия заговорить успел? – удивился хозяин заведения. – Нехорошо, ох, нехорошо. – От его тона даже у меня мурашки по телу побежали.

– Йорген, ты ведь мне веришь? – Голос парня дрогнул. – Я ничего не делал! Подтверди, а… – Любитель знакомиться умоляюще посмотрел на меня, но я лишь мстительно ухмыльнулась и отвернулась, испытывая удовольствие от его унижения. Вот топишь человека – и вроде грустно так на душе, но потом появляются пузырьки – такие красивые, и сердце радуется.

– Конечно, не делал и не сделаешь, – кабатчик красноречиво щелкнул пальцами. – Вали отсюда…

Парень мгновенно ретировался.

Лаэн мерзко улыбнулся ему вслед, и они вместе с Йоргеном подсели к моему столику.

– Весело у вас тут, – вот и все, что смогла выдавить шокированная я.

– Да, не соскучишься, но что поделаешь, если женский коллектив, не торгующий собой, у нас небольшой, все на виду, – подначивающе хихикнул кабатчик. – Значит, это ты спела песню, а потом довольно ловко заманила клиента в укромное местечко, где ему успешно выпустили кишки? Молодец! Это, конечно, находчиво, но запомни на будущее – в основном мы работаем тише…

Я кивнула. Хотела пояснить, что никуда я его не заманивала – само так вышло, но побоялась выставить себя дурой и промолчала. Помнится, папа меня учил: «Порхай, как бабочка, жаль, как пчела». Кажется, получается – порхаю, жалю…

– Клади руку на стол.

Я молча подчинилась – прижала левую руку тыльной стороной к столешнице и растопырила пальцы, открывая ладонь. Йорген что-то произнес, и мою руку словно обожгло огнем. Ой, нет, не то… На ладони полыхнул настоящий сгусток пламени, да еще весьма нехилых размеров… Лаэн и кабатчик изумленно вскрикнули и успели отскочить в сторону, а я едва сумела отвернуть лицо, чуть не заработав ожог во весь лоб. Но слава Богам, лицо не задело, просто окатило волной жара. Я глянула на свою ладонь. В ее центре слабо светилось изображение двух перекрещенных кинжалов – знак Безымянной гильдии.

– Оно всегда так? – хрипло прокаркала я.

– Нет, впервые, – признался Йорген с бледной усмешкой. – Никогда ничего подобного не видел. Думаю, ты, Лара, девочка непростая, чем-то отмеченная Богами. Но так или иначе, а теперь ты официальная убийца гильдии, да и вообще – ты теперь на пятьдесят лет с нами.

– Значит, по гроб жизни, – печально уточнила я.

Йорген весело заржал, похоже, вполне довольный и мной, и собой.

– Сожми ладонь, – потребовал он, – теперь раскрой и… молодец. Вот и все. Хотя нет, мы еще должны тебе деньги за устранение церковника…

– Ага, спасибо. До свидания. – Я обмотала носовой платок вокруг немного побаливающей ладони и быстро направилась к выходу.

– Все. До свидания. Свободна. Если решишь поработать дополнительно, то придешь сюда и скажешь Лаэну, если меня не будет. О днях обязательной отработки сообщим заранее. Свои деньги или возьмешь у Лаэна прямо сейчас, или они будут лежать в Королевском банке, в ячейке на твое имя. Как, кстати, пишется твое полное имя? – крикнул кабатчик мне вдогонку.

– Лараланна-Эсмеральда ди Шайо де Вилле.

– Замысловато, – хмыкнул Йорген. – Хотя какое мне дело до ваших дворянских заморочек? Сегодня положим причитающуюся сумму в банк, в любой день можешь прийти и снять. Все твои заработки будут храниться там.

Проходя мимо Лаэна, я кивнула ему, но он оказался занят разговором с каким-то щеголеватым мужчиной в форме городского стражника. Я уже практически стояла на пороге, когда меня окликнули. Убийца освободился:

– Лара, как хорошо, что ты еще не успела уйти. Мне надо с тобой поговорить. Во-первых, тебя очень хотела видеть Мими. Мадам борделя, где ты выступала. Во-вторых, вот тебе часть гонорара, – наставник вложил в мою ладонь увесистый мешочек с монетами. – В-третьих, нужно подавать нищим. Я, наверное, забыл тебе об этом сказать?

Я осторожно кивнула. На всякий случай. Нет, не забыл, но разговоры заводить не хотелось, ибо этот человек вызывал у меня внутреннее беспокойство, внутреннюю дрожь. Магии в нем не было ни капли, но зато имелось что-то другое, то самое, что невозможно увидеть, почувствовать или объяснить, но что сразу воспринимается на интуитивном уровне. Ощущение исходящей от него опасности. Непредсказуемой опасности.