Татьяна Устименко - Хозяйка кукол. Тайна забытых богов

Я мгновенно вскочила с кровати и метнулась к выходу на свободу, но не тут-то было. Меня схватили и отпихнули обратно в комнату двое едва переступивших через порог мужчин, облаченных в белые монашеские рясы. Их лица закрывали глухие капюшоны, в прорезях безразлично светились темные глаза. Первый церковник нес кувшин с водой, второй – какой-то сверток. Не дожидаясь разрешения, я вырвала сосуд из рук монаха и надолго присосалась к узкому горлышку, утоляя нестерпимую жажду. Между тем второй развернул сверток, оказавшийся белым одеянием монастырской послушницы, повесил его на спинку стула и сделал красноречивый жест рукой, предлагая мне переодеться.

Спустя пару минут, церковники снова вернулись в мою комнату. За это время я успела сменить рубашку на платье, спрятав на груди свое единственное имущество – ключ и кинжал. Пуговицу я засунула в носок башмака. Поклонившись, церковники пригласили меня следовать за собой и вывели в коридор.

Я уже поняла, что нахожусь в том самом замке Альба, о котором упоминал конопатый стражник. Впрочем, это название, бесспорно красивое и благозвучное, ни о чем мне не говорило. Пока мы шли по коридору, я успела разглядеть мелькающую за окнами ленту реки, подсвеченную садящимся солнцем, и пышные заливные луга. Мой разум тщетно метался в поисках подходящего решения, оказавшись не в силах справиться с поставленным перед ним заданием – опознать место. Увы, пейзаж за окном был для моего восприятия чем-то совершенно новым, и я даже предположить не могла, куда на сей раз забросила меня выдумщица судьба. Наконец наше путешествие по замку закончилось, приведя к массивным дверям, украшенным серебряными накладками. Один из церковников повторно поклонился и распахнул створки, пропуская меня внутрь находящегося за ними помещения. Я вежливо кивнула, подозревая, что мои провожатые либо были немыми, либо хранили обет молчания, практикуемый во многих обителях Светлых богов.

Двери гулко захлопнулись за моей спиной, и я очутилась в обширном чертоге, обставленном бесценной мебелью из белого кедра. Наметанным в подобных вопросах взглядом я тут же опознала предметы, изготовленные мастерами Ушедшей расы. Центр зала занимал длинный стол, уставленный изысканными яствами, сервированными на золотых и серебряных блюдах. Судя по скудному количеству кресел, резко контрастирующему с изобилием блюд, ужин предназначался всего для двух персон. Во главе стола сидел хрупкий, изможденный старец, облаченный в сиреневое епископское одеяние. На его узком лице, мертвенно-бледном и благостном, сияли молодые, проницательные, изумрудно-зеленые очи.

«Точь-в-точь как мои!» – недоуменно подметила я.

Увидев меня, епископ преувеличенно радушно всплеснул руками и провозгласил неожиданно звонким, прекрасно поставленным голосом:

– О, мое дорогое дитя, вот мы наконец-то и встретились! Я так мечтал тебя увидеть! Проходи, присаживайся и раздели со мной сию скудную трапезу, ниспосланную нам Светлыми богами!

«Ничего себе, скудную!» – Я плотоядно оглядела ломящийся от блюд стол. Но поскольку мой пустой желудок требовательно заурчал, напоминая о себе, я не стала жеманничать, а уселась за стол и вгрызлась в аппетитно порумяненную куропатку. Утолив первый голод, воспитанно вытерла салфеткой замаслившиеся губы и подняла глаза на умильно улыбающегося мне епископа. Выяснилось, что пока я буквально объедалась, святой старец не съел ни кусочка, удовольствовавшись лишь бокалом воды.

– Ваша милость, или как прикажете к вам обращаться, неужели вы меня знаете? – удивилась я.

– Конечно, знаю, моя дорогая девочка! – умильно засюсюкал епископ. – Называй меня дядей Франсуа, ибо я прихожусь старшим братом твоему покойному отцу, барону Рудольфу! – огорошил меня он.

«Дядей? У меня есть дядя?» – мысленно ахнула я и немедленно подавилась рыбьей костью…

Епископу удалось меня ошарашить, но, если честно, я ему не поверила. Церковники славятся своей хитростью и изворотливостью. К тому же Янош предупреждал меня о том, что в Прагу прибыла делегация французских прелатов. Наверное, это именно они сумели правильно воспользоваться возникшей на балу суматохой, и…

– Где я нахожусь? – напрямую спросила я.

Лицо дядюшки Франсуа, и так похожее на печеное яблоко, насмешливо сморщилось:

– В замке Альба, расположенном на реке Луаре под Парижем. В своем родовом поместье, моя дорогая племянница!

«Ого! – мысленно хмыкнула я. – Далеко же меня завезли…»

Между тем прелат откинулся на спинку кресла и принялся увлеченно разглагольствовать:

– Тебе следует знать, дитя мое, что не все люди одинаковы. В некоторых из нас до сих пор течет кровь Ушедших. Ее носители обладают выдающимися способностями и талантами, а потому становятся церковниками, правителями, магами или пилигримами…

– Пилигримами? – изумленно перебила я.

– Да, – многозначительно кивнул епископ. – Это древнее тайное общество, и, к сожалению, нам мало что известно о деятельности его членов. Они ищут утерянные знания Ушедших, а затем используют их в своих целях. Они стремятся к абсолютной власти, ибо мечтают подчинить себе не только людей, но даже самих богов. Многие из пилигримов смело экспериментируют с магией и артефактами, вследствие чего утрачивают человеческий облик и становятся уродливыми мутантами. Мне очень печально вспоминать о бедах, преследующих нашу семью, но ты должна знать, что твой отец, Рудольф, в молодости отверг предназначенную для него церковную стезю и примкнул к братству пилигримов.

– Неправда, вы лжете! – горячо вскричала я, вскакивая с кресла. – Мой отец владел боевыми искусствами, но был мирным и честным человеком, он занимался сельским хозяйством и умер от болезни.

– Это всего лишь официальная версия, призванная предотвратить распространение нежелательных слухов, губительных для репутации нашей семьи, – холодно усмехнулся прелат. – На самом деле твой отец впоследствии сбежал из секты, похитив плененную пилигримами ведьму – колдунью Викторию. Вместе они спрятались в нашем родовом владении в Чехии и занялись поисками некоего древнего документа, способного раскрыть секрет оружия богов. Я неоднократно предупреждал его о том, что секта не простит отступничества, но брат меня не слушал. В итоге пилигримы подослали в ваш дом некоего искусного убийцу, отравившего Рудольфа и Викторию. Внешне их кончина напоминала смерть от болезни…

Я растерянно прикусила губу, вспоминая и сплетни, ходившие по округе, и странные недомолвки Мелины. Тогда я не придала им особого значения, приняв за зависть болтливых соседей. Выходит, все это было правдой!

– А тот документ… Мои родители его нашли?